– Да не больше вашего, – ответил Кит, плотнее прижимаясь к брезенту, чтобы укрыться от бурного порыва ветра. – Последний раз я катался на лодке, когда был еще мальчишкой. Но мне думается, что мы справимся.

Ветер сорвал угол брезента и насыпал снегу за ворот Малышу.

– Да уж справишься тут поневоле, – сердито проворчал он. – Велика премудрость, подумаешь. Ребенок и тот одолеет. Но я готов отдать голову на отсечение, что мы не двинемся сегодня с места.

Было уже восемь часов, когда из палатки потребовали кофе. И прошел битый час, прежде чем хозяева выползли оттуда.

– Алло, – сказал Спраг, краснощекий, упитанный молодой человек лет двадцати пяти. – Пожалуй, уже время двигаться, Малыш. Вы с… – тут он вопросительно взглянул на Кита. – Я не разобрал вчера как следует вашего имени.

– Смок.

– Так вот, Малыш, вы с мистером Смоком можете начать грузить лодку.

– Просто Смок, без всякого мистера, – поправил Смок.

Спраг кивнул и зашагал, лавируя между палатками, в сопровождении доктора Стайна, стройного бледного молодого человека. Малыш бросил красноречивый взгляд на своего товарища.

– Там полторы с лишним тонны продовольствия, а эти лоботрясы и не подумают помочь нам. Вот увидите.

– Это потому, что они платят нам за работу, – весело заметил Кит. – Я уверен, что мы отлично справимся сами.

Перенести три тысячи фунтов на сотню ярдов – дело не легкое, но проделать это в метель, шагая по снежным сугробам, в тяжелых непромокаемых сапогах – занятие чрезвычайно утомительное и требующее немалой выносливости. Кроме того, нужно было еще свернуть палатку и уложить всякую походную мелочь. Затем началась погрузка. По мере того как лодка оседала под тяжестью снаряжения, Кит и Малыш все дальше и дальше отталкивали ее от берега, увеличивая таким образом расстояние, которое приходилось проходить по воде. К двум часам все было закончено, и Кит, несмотря на два завтрака, почувствовал, что едва держится на ногах от голода. Малыш, испытывая то же, принялся шарить по горшкам и кастрюлям и с торжеством извлек порядочный котелок холодных вареных бобов, между которыми виднелись большие ломти солонины. В их распоряжении была только одна ложка с длинной ручкой, и они по очереди погружали ее в горшок. Кит готов был поклясться, что никогда за всю свою жизнь не ел ничего вкуснее.

– Господи, – бормотал он в редкие промежутки, когда рот его освобождался от пищи. – Только здесь, в пути, и понял, что такое аппетит.

В самый разгар пиршества к ним подошли Спраг и Стайн.

– Чего мы ждем? – недовольно осведомился Спраг. – Ведь нам давно уже пора двинуться.

Малыш – это была его очередь – зачерпнул бобы ложкой, а затем передал ее Киту, и никто из них не произнес ни единого слова, пока горшок не был очищен до дна.

– Ясно, мы тут отдыхали, – сказал Малыш, вытирая рукой рот. – Вот и выходит, что мы сидели сложа руки, а вам нечем теперь закусить. Разумеется, это непростительная небрежность с нашей стороны.

– Ничего, ничего, – быстро вставил Стайн, – мы уже поели в одной из палаток у наших друзей.

– Я так и думал, – проворчал Малыш.

– Ну, а теперь, когда вы наелись, пора трогаться, – торопил Спраг.

– Лодка уже нагружена, – сказал Малыш. – А только интересно, как вы думаете взяться за нее, чтобы отчалить?

– Да просто перелезем через борт и оттолкнем ее. Ну, идем.

Все пошли по воде. Хозяева сели в лодку, а Малыш и Смок начали отталкивать ее от берега. Когда волны стали переливаться через верхушки их сапог, они влезли тоже. Но хозяева не подумали о том, чтобы вовремя взяться за весла, и лодку снова отнесло к берегу. Так повторялось несколько раз, и каждая попытка требовала огромных затрат энергии.

Малыш, придя в полное уныние, уселся на корме, взял щепотку табаку и погрузился в мировую скорбь, в то время как Кит вычерпывал из лодки воду, а хозяева обменивались не совсем любезными замечаниями.

– Если вы исполните в точности мое приказание, мы сдвинем ее с места, – сказал Спраг.

План был недурен, но прежде чем молодой человек успел взобраться в лодку, его окатило до пояса водой.

– Придется высадиться и развести огонь, – сказал он, когда лодку снова отнесло к берегу. – Я совсем замерз.

– Теперь не время бояться насморка, – язвительно усмехнулся Стайн. – Другие же отчалили сегодня, хотя, наверное, промокли побольше вашего. Теперь я займусь лодкой, и вот вы увидите, что мы сдвинем ее.

На этот раз промок Стайн и, стуча зубами, заявил, что необходимо высадиться и развести огонь.

– Чепуха, – мстительно возразил Спраг, – из-за такой ерунды не стоит задерживаться.

– Малыш, – приказал Стайн, – вытащите мой чемодан с вещами и разведите огонь.

– Малыш, я запрещаю вам делать это! – воскликнул Спраг.

Малыш переводил глаза с одного на другого, выжидая, чем кончится спор, и не двигался с места.

– Я нанял его для себя, и он должен исполнять мои приказания, – возразил Стайн. – Малыш, берите чемодан и высаживайтесь на берег.

Малыш повиновался, а Спраг, дрожа от холода, остался в лодке. Кит, не получив никаких распоряжений, спокойно наблюдал за ними, радуясь отдыху.

– Лодка, на которой царит раздор, далеко не уедет, – пробормотал он, рассуждая сам с собой.

– Что такое? – зарычал на него Спраг.

– У меня привычка разговаривать вслух с самим собой, – ответил Кит.

Хозяин бросил на него злобный взгляд и еще несколько минут продолжал смотреть волком. Наконец он сдался.

– Вынесите мой чемодан, Смок, – приказал он, – и помогите развести огонь. Мы никуда не тронемся до завтрашнего утра.

На следующий день вьюга не унималась. Озеро Линдерман представляло собой не что иное, как узкое горное ущелье, заполненное водой. По этой воронке проносился порывистый, дувший с гор ветер, который то вздымал в ней огромные волны, то почти затихал.

– Если вы столкнете лодку с места, я, пожалуй, сумею отвести ее от берега, – заявил Кит, когда все было готово.

– Что вы смыслите в этом? – огрызнулся Стайн.

– Ну, как знаете, – ответил Кит и умолк.

Ему в первый раз приходилось работать по найму, но он быстро усваивал правила дисциплины. Он покорно и весело принял участие в нескольких безрезультатных попытках сдвинуть лодку.

– Что же вы собираетесь делать? – спросил его наконец Спраг, задыхаясь и чуть не плача от отчаяния.

– Сядьте все в лодку и отдыхайте, пока не настанет минута затишья, а тогда отталкивайтесь от берега что хватит сил.

Как ни была проста эта мысль, все же она пришла в голову только Киту. С первого же раза все пошло как по маслу; они прикрепили к мачте взамен паруса одеяло и понеслись по озеру. Стайн и Спраг тотчас же повеселели. Малыш, несмотря на свой беспросветный пессимизм, никогда не утрачивал бодрости, а что до Кита, то он был слишком заинтересован всем происходящим, чтобы упасть духом. Спраг около четверти часа мучился с рулем, затем бросил умоляющий взгляд на Кита, и тот сейчас же сменил его.

– Я чуть не вывихнул себе руки от напряжения, – пробормотал Спраг в оправдание.

– Ведь вы никогда не ели медвежатины, не правда ли? – сочувственно осведомился Кит.

– Что вы хотите этим сказать?

– О, ничего. Мне просто было интересно узнать.

Но когда хозяин повернулся к ним спиной, Кит увидел одобрительную усмешку на лице Малыша, отлично понявшего смысл его слов. Все время, пока они плыли по озеру, Кит с таким искусством управлял лодкой, что молодые люди, с тугими кошельками и отвращением к труду, удостоили его звания опытного рулевого. Малышу это тоже было на руку, и он охотно предоставил заботу о лодке товарищу, взяв на себя хлопоты по кухне.

Озеро Линдерман отделялось от озера Беннет небольшим рукавом. Разгруженную лодку ввели в узкий, но бурный проток, соединявший оба бассейна, и тут Киту пришлось немало потрудиться. Зато он многому научился. Когда дело дошло до переноски груза, Спраг и Стайн куда-то исчезли, а слуги два дня работали как каторжные, чтобы переправить багаж. Та же история повторялась всякий раз, когда они попадали в затруднительное положение, – Кит и Малыш выбивались из сил, а хозяева их ровно ничего не делали и требовали ухода за собой.