Их взгляды встретились. И Линдли вдруг заметил, как ее губы слабо шевельнулись.
– Лорд Линдли! – Она беззвучно ахнула. И тут же испуганно зажала ладонью рот.
– Что вы здесь делаете? – осведомился Линдли, благоразумно понизив голос, но все же достаточно громко, чтобы она могла услышать его вопрос, невзирая на восторженные вопли подвыпивших приятелей Фитцгелдера и громкие «ап», издаваемые труппой актеров, внезапно преобразившихся в акробатов.
Мисс Даршо яростно замотала головой, всем своим видом умоляя его соблюдать тишину. Выходит, по какой бы причине она ни пряталась тут, девушка явно не хотела, чтобы их присутствие было обнаружено, промелькнуло в голове у Линдли. Да, похоже, у нее имеются веские причины избегать Фитцгелдера. Может, дело в царапинах у нее на руках, которые он успел заметить? Да и под глазом у нее явно синяк…
Стало быть, она испытала на себе тяжесть его кулаков… и все же предпочла остаться. Нужно выяснить почему, решил Линдли. Зачем она здесь? Для чего прячется за ширмой? Что это – идея ее хозяина? Или, может, кого-то еще?
Оставалась еще слабая надежда, что она находится в полном неведении относительно того, что привело его в дом Фитцгелдера. Все – выражение ее лица, явный страх, который она испытала при его появлении, – говорило, что такое возможно. Однако благоразумие подсказывало Линдли, что ему следует быть начеку. Нельзя позволить ей узнать больше того, что ей уже, возможно, известно. Он будет осторожен… не станет торопиться. И тогда, может быть, выяснит, в чем тут дело.
Губы его раздвинулись в улыбке, которую многие приписывали свойственному ему обаянию… или выпитому вину, и Линдли молча шагнул к мисс Даршо. Ей же отступать было некуда – бедняжка была вынуждена оставаться на месте, иначе гости заметили бы ее… а также пресловутые бархатные панталоны. А этого ей явно не хотелось – об этом говорил страх, который читался на ее лице. Во всяком случае, Линдли хотелось верить, что это именно страх. Хотя некоторые сомнения у него все же были.
– А я и не подозревал, что вы так интересуетесь театром, мисс Даршо, – протянул Линдли, постаравшись придать своим словам слегка непристойный оттенок. Скажите, кто же из этих актеров забавляет вас больше всех?
– Никто!
– Вот как? – Линдли придвинулся ближе. – Жаль. Что ж, тогда скажите, с кем из них вы хотели бы позабавиться? Вы ведь определенно ждали кого-то из них, я угадал?
Выставив вперед ногу, Линдли осторожно поддел носком сапога валявшиеся на полу бархатные панталоны и выразительно хмыкнул. Девушка, покраснев до слез, закусила губы. Это, впрочем, не помешало им дрожать, зато у Линдли при виде всего этого потемнело в глазах.
– Я надеялась побыть немного одна, сэр, – поспешно пробормотала она, уставившись в пол.
– Неужели? И это когда на сцене столько энергичных, пышущих здоровьем молодых людей? Бросьте, мисс Даршо! Я уверен, что один из них наверняка удостоился вашего внимания.
– Нет, сэр! На самом деле я ни с кем из них даже не знакома!
– Что ж, я, пожалуй, замолвлю за вас словечко… разумеется, после того, как буду иметь счастье первым оценить ваши… ммм… прелести.
И тогда он коснулся ее. Легкое, едва заметное прикосновение – он лишь кончиком пальца притронулся к щеке, очертил высокие скулы, провел по точеной шее цвета слоновой кости.
К его удивлению, Софи из пунцовой вдруг стала мертвенно-бледной и резким движением стряхнула его руку, словно прикосновение его пальцев обожгло ей кожу.
– Нет, сэр! Вы… вы не можете!
Линдли с немалым удивлением отметил, что легкая улыбка, скользнувшая по его губам при этих словах, была искренней. Придвинувшись еще ближе к испуганной девушке, он вздохнул, постаравшись при этом, чтобы его горячее дыхание заставило шевельнуться непослушный белокурый локон, выбившийся из-под ее аккуратного чепчика и упавший ей на грудь. Линдли заметил лихорадочно пульсирующую жилку на ее изящной шейке, хорошо заметную под нежной кожей, и украдкой усмехнулся – значит, его усилия не пропали втуне, подумал он. Легкая розоватая краска проступила у нее на груди, поднялась вверх, заливая шею и щеки, нежные, словно лепестки розы.
Софи какое-то время молча смотрела ему в глаза. Проклятие, мысленно выругался Линдли, заметив в этих дымчато-голубых глазах страсть и томление, которые оказались для него неожиданностью. Пусть и неохотно, но он вынужден был признать, что эта девчонка, эта неприметная серенькая мышка оказалась куда более стойкой, чем он рассчитывал. И Линдли с досадой вдруг поймал себя на том, что заинтригован. Оказывается, эта девушка может быть на удивление стойкой!
– Вы никак не сможете мне помочь, ни словом, ни делом, – со вздохом призналась она. – Никогда.
Скажите, пожалуйста… похоже, девчонка бросает ему вызов. Проклятие, мысленно выругался Линдли, внезапно почувствовав, что ему вдруг почему-то расхотелось ввязываться в эту историю. Но почему эта самая мисс Даршо таращится на него с таким видом, словно перед ней сам дьявол во плоти? Линдли машинально поднял руку, коснувшись одного из золотистых локонов, выбившихся из-под ее белоснежного чепчика. Он пропустил его между пальцами, с удовольствием отметив про себя, какие мягкие у нее волосы, словно нежнейший шелк, потом позволил себе вольность осторожно коснуться изящного горла… и вдруг поймал себя на том, что ему хочется прижаться к нему губами.
– Возможно, моя дорогая мисс Даршо, – прошептал он так тихо, что услышать его могла только она, – вы просто еще не догадываетесь, какая вам от меня может быть польза. – Линдли намеренно сделал паузу, сопроводив ее многозначительным взглядом.
Но сначала, напомнил он себе, нужно взять себя в руки и направить мысли в надлежащее русло. Как-никак у него осталось еще одно незавершенное дело. Впрочем, это будет несложно, учитывая, что юный Ромео только что завершил свой акробатический номер и в настоящее время решительно направлялся к алькову. Лицо у него было сердитое.
– Этот джентльмен обидел вас? – осведомился юнец своим манерным тонким голосом. Линдли машинально отметил, как юноша пыжится, явно стараясь произвести впечатление. Впрочем, без особого успеха.
Его нежное, слегка женственное лицо выдавало его возраст – скорее всего пареньку еще не было и двадцати. В сущности, совсем мальчишка. И тем не менее этот безусый юнец готов был сразиться за право назвать мисс Даршо своей.
Впрочем, как и сам Линдли.
– Как я понимаю, у вас появился защитник из числа актеров труппы. Не так ли, мисс Даршо? – осведомился он, едва удостоив юношу взглядом.
– Вы не ошиблись, сэр! – отрезал Ромео. И, оттеснив Линдли, встал возле Софи.
Отодвинувшись от девушки, Линдли склонил голову на плечо и принялся разглядывать молодого актера. А защитничек-то у нее так себе, промелькнуло у него в голове. Сама мисс Даршо явно могла куда лучше постоять за себя, чем этот хлипкий юнец. Проклятие, если все не так, как ему представляется, возможно, ему стоит подумать о том, чтобы самому взять на себя роль ее покровителя. Уж конечно, он сможет позаботиться о девушке куда лучше, чем какой-то жалкий актеришка, подумал Линдли.
И не то чтобы он всерьез думал об этом… нет, в его глазах девушка была всего лишь средством выяснить намерения Фитцгелдера. Если плутовка как-то замешана в этом вместе с этим безусым юнцом, и если Фитцгелдер рассчитывает, что этот самый юнец должен был появиться на сцене вместе с какой-то неизвестной мисс Сэндс, подумал Линдли, тогда хорошо бы выяснить, что актеры вообще делают в доме Фитцгелдера. А также что именно известно мисс Даршо об исчезнувшей непонятно каким образом мисс Сэндс.
Но сейчас ему вряд ли удастся это узнать, в этом Линдли нисколько не сомневался. Молодой актер явно держался настороже. Так что лучше пока оставить все как есть. Он не станет понапрасну тратить время. А мисс Даршо можно будет заняться и потом… лучше всего наедине.
А пока, пожалуй, стоит попробовать снискать расположение этой парочки.
– Я бы сказал, приятель, что тебе повезло, – полностью войдя в роль, заплетающимся языком пробормотал он. – Такое счастье привалило! Можешь один наслаждаться прелестями этой цыпочки, а можешь неплохо на них заработать, если не жадный, конечно. Как насчет того, чтобы поделиться, а? По-моему, с твоей стороны это было бы очень даже неглупо, как думаешь?
