Могучая рябина, под которую Ник бережно положил истекающую кровью Гюльнар еще не потеряла всех своих красных гроздей.

Лес притих и птичек не слышно.

– Вылечи себя, скорее, вылечи. . .

– Не могу. . .

Ее губы едва шевельнулись. Взгляд застыл. Она замерла. . .

– Не умирай, прошу тебя, не умирай!

Он говорил уже с мертвой. . .

Ник отвернулся и заплакал. Горько, безнадежно. Плач давил грудь и перехватывал дыхание. Он плакал до тех пока хватало слез.

«Не плачь. . . она с нами. . . она жива. . . »

Зашелестели листья над головой. Листья?

Тела Гюльнар под рябиной уже не было. Зато рябина выбросила из почек листья. Они стремительно росли, увеличиваясь и наливаясь силой. Прошлогодние гроздья ягод дождем сыпались вниз.

Ник обнял рябину, прижался до боли щекой к стволу.

«Я здесь. . . Я жива. . . Не плачь и ступай. . . Тебя ждет твое будущее. . Иди смелее. . . »

Голос Гюльнар шелестел в ушах.

«Ты стала деревом? »

«Мы все, умирая, сливаемся с деревьями. . . так было всегда. . . Прощай, Ник. . . Живи и помни обо мне. . . »

Он спустился к речушке, омыл свое тело в горячей воде. Прикосновение к рябине исцелило его избитое тело, но не душу. . . Подобрал меч и пошел к хижине.

Бородатый орденец еще жил, пронзенный двумя сосновыми корнями. Лежал и хрипел, пуская кровавые пузыри.

– Добей. . . слышишь. . . добей! – прохрипел он, увидев, Ника.

– И так сдохнешь, тварь!  Не будет тебе легкой смерти!

Ник оделся в свою привычную одежду. Стянул кольчугу с мертвеца и надел на себя. Сапоги задавленного сосной орденца пришлись впору. Ник подпоясался трофейным поясом. Сунул меч в ножны.

Он решил, что будет делать-пойдет на юг и будет убивать всех людей ордена, что встретятся на пути, вообще всех железных людей. Всех!

Накинул на плечи меховой плащ и пошел, не оглядываясь, прочь из долины.

Листья рябины шелестели вслед:

«Береги себя. . . Береги. . . »

Порыв ветра наволок туман и через мгновение Ник увидел перед собой не степь, а черную глянцевую стену. Стена вправо, влево, вверх. . .

– Бесконечная, что ли? !

Свой скрипучий голос Нику не понравился.

А тут еще голова заболела, с каждым ударом сердца боль усиливалась.

Он сжал ладонями виски. Словно проблеск молнии вспыхнул перед глазами.

Вернулась память.

«Это черный дом, я от него не далеко ушел. . . Долина с горячими ключами, Гюльнар, орденцы-все почудилось?  Морок? »

Грубые сапоги на ногах и пояс с метровым мечом в ножнах имелись на самом деле.

Ник потер подбородок и нащупал кудрявую бородку.

«Я был там на самом деле. . . Любил девушку-оборотня и убивал ее врагов. . . »

Стало горячо и кровь прилила к щекам.

«Я забыл про Ризи, про свою цель. . . Мон передавал привет Гюльнар. . . Он все знал заранее! ? »

Меч на поясе, вес кольчуги на плечах и еще не перекипевшая злоба сделали выбор за Ника. Он подошел в черной стене и решительно шагнул в открывшийся проем.

Брюнетка Фел все также маячила за стойкой в глубине зала.

Ник поспешил туда. Звон от подковок на сапогах по каменным плитам пошел знатный!

Фел подняла пистолет в двух руках, как в американских боевиках. Прицелилась.

– Я надеялась, что ты вернешься! – крикнула звонко.

– Брось пистолет, м. . . . . . . . . . . . . . ! ! ! – рявкнул Ник, с лязгом выдергивая из ножен меч.

Пистолет выпал из рук обалдевшей брюнетки и трахнувшись о пол, разлетелся на составные части.

Девица, не дожидаясь бешеного меченосца, распахнула панель в стене и исчезла за нею.

Ник пару раз рубанул по стойке, азартно перемахнул ее и заколотил по стене рукояткой меча. Дверь не обнаруживалась. Ни намека на дверной проем!  Ровная, гладкая, монолитная стена.

– Ах, так? !

Ник, повинуясь мгновенному импульсу, взялся за клинок обеими руками и острием начертил на белой, чистой стене известное всем русским людям слово из трех букв.

Дверь, не выдержав древнерусской магии, бесшумно распахнулась.

Ник с гиканьем ворвался внутрь.

Зажмурился от ослепительного света. Жар ударил в лицо и ноги утонули в сыпучем песке по щиколотку.

Приставив ладонь ко лбу козырьком, Ник огляделся.

Как и следовало ожидать-он оказался не в комнате и не в коридоре, а под открытым небом в пустыне.

Барханов не имелось. Просто неровная местность, со скудной растительностью и торчащими то тут, то там из песка ноздреватыми булыжниками причудливых форм. На небе властвует жгучее светило. Облаков нет и в помине. Голубое, выцветшее от солнца небо, казалось почти бесцветным.

«Мгновенная телепортация. . . ага. . . »

Ник в меховом плаще мигом вспотел. Сбросил на песок теперь уже не нужную вещь. Задвинул в ножны меч.

Воды нет, компаса нет. . . Тем не менее-хотели бы убить-убили сразу. Хотят, чтобы помучился?  Переход из горной долины в холл черного дома, а потом в пустыню произошли всего за десять минут.

«Лара говорила, что главным в «Черном доме» был маг Вендир. . . Силен собака!  Играет со мной как кошка с мышкой! »

Ощущение взгляда в спину нахлынуло внезапной волной и отозвалось мурашками по шее. Ник обернулся, положив ладонь на рукоятку меча.

У обочины шоссе, обычного асфальтированного шоссе стоял автомобиль ярко-красного цвета. Двухдверный, с откинутым верхом. В автомобиле никого не имелось, если конечно какой-нибудь шутник не пригнулся, спрятавшись вниз.

«Ого!  Уже мираж!  Так быстро! ? »

Ник протер глаза.

Автомобиль оставался на прежнем месте.

Ник пожал плечами и подошел к машине. В салоне пусто. Поблескивает кожаная обивка кресел. Ключи с брелком вставлены в замок зажигания. На водительском сиденье лежала песчаного цвета кепка-бейсболка.

Ник осторожно взял ее за козырек. Абсолютно новая. Никаких следов носки.

Он понюхал кепку. Пахло новой вещью.

Надел на голову кепку и прошелся вокруг машины. Диски литые, хромированные. На кузове ни вмятины, ни царапины.

Серебристый силуэт бегущего коня на решетке радиатора и буковки «FORD» вернули память Нику.

Растиражированный и прославленный в голливудских фильмах «Форд-мустанг» собственной персоной!

«Что бы сказала Гюльнар, увидев эту красавицу?  А что бы сказала Ризи? »

Помрачневший Ник сел на водительское кресло, и повернул ключ.

Мотор завелся мгновенно и заурчал ровно, без перебоев. Бак полон, судя по стрелке на приборе.

«Можно ехать! »

Горячее рулевое колесо жгло пальцы и ладони.

Ник сбросил на заднее сиденье кольчугу, оставшись в больничной пижаме, изрядно пострадавшей за время жизни в долине горячих ключей. Пояс с мечом положил на соседнее сиденье, так чтобы рукоятка была под рукой.

Подумал немного. Вернулся за плащом. Открыл багажник. Упаковка пива. Железные банки. Двадцать штук!  «Будвайзер! »

Пиво, конечно, нагрелось, но и такому Ник был рад. Опершись задом на лакированный багажник, давился теплой пеной.

«Лучше теплое пиво, чем никакое! »

Ник опять сел за руль и рыгнув, сказал громко и ворчливо.

– Пиво могли бы охладить!

Покрутил приемник. Болтали на неизвестных ему языках. Нашел музыкальную волна. Ритмичная мелодия полилась из динамиков. О чем пела певица Нику было плевать.

Он выжал газ и понесся по шоссе.

«Дают-бери, бьют-беги! »– говорил покойный отец.

Солнце светило в спину. Теплый ветер обдувал салон.

Все дороги куда-то ведут. . .

Ник слегка опьяневший от пива, мурлыкал мелодию, подпевал приемнику.

Низина. Подъем. Спуск. Низина, подъем. Спуск.

Шоссе уходило к горизонту, размываясь дрожащим маревом нагретого воздуха.

На пути не попадалось дорожных указателей или километровых столбиков.

Ник просто тупо ехал по дороге, наслаждаясь ощущением руля в руках и потоком воздуха, ворошащего волосы.

Одна мелодия сменяла другую. На исходе шестой на обочине справа замаячило впереди темное пятно. Ник прибавил газу.