Д ж и м. Я буду писать левой рукой.

Ф р е д. Подожди-ка, подожди... Нет, это тоже не получится.

Д ж и м. Что?

Ф р е д. Я подумал: ты запираешь ее в туалете, вставляешь в замочную скважину резиновую трубку и высасываешь весь воздух.

Д ж и м. Я читал рассказик про то, как жена забила мужа бараньей ногой, а потом съела орудие убийства. Очень смеялся. (Смеется.) Съела орудие убийства.

Ф р е д. Ничего смешного, Джим. Тебе надо устранить эту женщину и как можно скорее.

Д ж и м. Нет, Фред. Я не в состоянии.

Ф р е д. В конце концов, может быть, самое лучшее — пригласить ее в кафе, потом пришить в темном переулке и ограбить. Пусть выглядит как разбой.

Д ж и м. Я не буду этого делать.

Ф р е д. А с другой стороны, может, на самом деле тебе хочется порвать с семьей.

Д ж и м. С чего ты взял?

Ф р е д. Ну да — сбросить эту грымзу со своей шеи, избавиться от странной парочки однояйцевых пареньков и с полным нравом говорить, что это не ты сломал им жизнь, ты не мог ничего поделать — ревнивая мерзавка разрушила семью.

Д ж и м. Пожалуйста, избавь меня от своих псевдофрейдистских озарений.

Ф р е д. Само собой — ты снова станешь свободен. Разведенный драматург, новая жизнь, актрисы, модели, ночные клубы.

Д ж и м. Перестань.

Ф р е д. Я угадал?

Д ж и м. Пойми, я не отрицаю, что крупно прокололся. Я не говорю, что огорчился бы, если Барбара вдруг...вдруг...

Ф р е д. Ну, скажи.

Д ж и м. Скончается. Но она живой человек.

Ф р е д. Ты так говоришь, как будто это хорошо.

Д ж и м. Разве нет?

Ф р е д. Как посмотреть. Ты когда-нибудь ходил на общее собрание жильцов?

Д ж и м. Может быть, я действительно виноват перед ней. Может, недооценивал своей ответственности.

Ф р е д. Ты вел себя как полный идиот. Чуточку не хватало внимания, романтики — и ты с головой бросаешься в адюльтер. Тайные ласки, милые шалости, то-се. Теперь ты одумался — но уже поздно. Ты, оказывается, напоролся на интриганку. И в результате имеешь жалкий вид. Но это не страшно, большинство людей имеет жалкий вид. Впрочем, с другой стороны, посмотри на меня: я трагичен.

Д ж и м. Я жалок, а ты трагичен?

Ф р е д. Ну, конечно. Во мне есть величие. Легла бы карта иначе — я мог бы стать Шекспиром или Мильтоном.

Д ж и м. Шутишь? С этой хохмой про восемь шлюх и "фольксваген"?

Ф р е д. У тебя есть последняя возможность искупить свой грех. Предотвратить распад семьи, остановить мстительную тварь, которая не сумела заполучить, что хотела, и теперь пустится во все тяжкие.

Д ж и м. Это безнравственно.

Ф р е д. А то, что ты делал до сих пор, — нравственно? Ты изменял жене, врал, нарушал брачный обет.

Д ж и м. Да, согласен. Но я не убивал.

Ф р е д. Ты говоришь "убивал" таким тоном, будто это что-то немыслимое. Для истинно творческих умов, вроде моего, — это лишь одна из возможностей.

Д ж и м. Вот в чем разница между нами, Фред. У тебя мания величия. А я человек земной. Я не получаю указаний с крыши Эмпайр Стейт Билдинг или с космического корабля.

Ф р е д. Это дело поправимое. Я знаю одного нейрохирурга, поставит тебе хорошую тарелку.

Д ж и м. Я признаю иудео-христианскую мораль.

Ф р е д. Получаешь указания от мирового сионизма?

Д ж и м. Ты путаешь психоз и вдохновение.

Ф р е д. Ну хорошо, не веришь мне — почитай рецензии. Что, по-твоему, критики имели в виду, когда вежливо называли тебя прекрасным профессионалом?

Д ж и м. Что в своем деле я мастер. А ты всего лишь псих.

Ф р е д. Вот почему вместе мы отличная команда.

Д ж и м. Да не хочу я быть с тобой в одной команде.

Ф р е д. Ты просто трусишь.

Д ж и м. Возможно. Но это мой выбор. Я решительно отвергаю насилие. Я понимаю, что меня ждет, но за свои поступки надо отвечать, и даже если Барбара решила превратиться в гадюку, лишить ее жизни для меня совершенно неприемлемо.

Ф р е д. Вот где корень твоих проблем, дружок. Ты не способен шагнуть в неведомое.

Возвращается Барбара.

Б а р б а р а. Нам надо поговорить.

Д ж и м. Барбара, я подумал...

Б а р б а р а. Хорошо, что ты еще не ушел.

Ф р е д. Барбара, у тебя нет аллергии на средства от тараканов?

Д ж и м. Фред!

Б а р б а р а. Нам надо поговорить с глазу на глаз.

Ф р е д. С глазу на глаз? Как же это устроить?

Б а р б а р а. Чтобы вас здесь не было.

Ф р е д. Но мы соавторы.

Д ж и м. Ладно, Фред, оставь нас ненадолго, мы же с тобой не сиамские близнецы.

Ф р е д. А как же наши совместные творческие планы?..

Д ж и м. Прошу тебя, нам с Барбарой надо поговорить. Пойди пока поболтай с центром управления.

Ф р е д. Ладно. Валяйте. Я ушел. (Джиму вполголоса.) Видишь красную ауру вокруг нее? Единственный раз я видел такую же вокруг Никсона. (Уходит.)

Д ж и м. Барбара, прости меня. Мне очень, очень жаль.

Б а р б а р а. Мне надо было взять себя в руки.

Д ж и м. Я решил, что совершенно убил тебя.

Б а р б а р а. Просто ты застал меня врасплох, я была не готова.

Д ж и м. Пожалуйста, прости. Расставание никогда не бывает легким.

Б а р б а р а. Я сама знала, на что иду.

Д ж и м. Я действительно не давал тебе никаких обещаний. Мы оба взрослые люди.

Б а р б а р а. Я была тогда выбита из колеи. Потеряла работу, стала попивать...

Д ж и м. Я понимаю. И у меня дома было неладно. Может, там уже ничего не поправить, но заводить интрижку на стороне, конечно, не выход. Если я могу что-то для тебя сделать...

Б а р б а р а. Триста тысяч долларов.

Д ж и м. ...ты только скажи.

Б а р б а р а. Триста тысяч сейчас и двести в конце года.

Д ж и м. Прости, что?

Б а р б а р а. Ты неплохо получил за сценарий. Думаю, пол-лимона осилишь.

Д ж и м. Барбара, что ты говоришь, подумай!

Б а р б а р а. Ты подумай. Я могла бы сломать тебе жизнь, но не буду. Это чего-нибудь да стоит.

Д ж и м. Полмиллиона долларов?

Б а р б а р а. Ты собираешься торговаться? Ну ладно, тогда я пошла к Лоле.

Д ж и м. Я не могу заплатить такие деньги.

Б а р б а р а. В смысле — не хочешь.

Д ж и м. И не хочу. Даже если бы мог. Потому что ты ведь не остановишься. Ты будешь доить меня в будущем году, и через год.

Б а р б а р а. Джим, не в твоем положении диктовать правила игры.

Д ж и м. Я пытаюсь выбраться из дерьма, в которое угодил, а не закопаться поглубже. Так мы никогда не расстанемся. Год за годом ты будешь пить из меня кровь, а я не смогу даже пикнуть.

Б а р б а р а. Деньги я хочу получить завтра — в смысле первый платеж. У тебя есть сутки.

Д ж и м. Мне не нужны сутки.

Б а р б а р а. Если не появишься завтра до полудня, я буду считать, что ты выбрал скандал. Решай. Спокойной ночи.

Она уходит. Джим не знает, куда пойти, затем достает мобильный телефон.

Д ж и м (с пафосом). Ничего ты не будешь считать. Потому что я сам, сам все расскажу Лоле. Я покаюсь. Я буду рыдать и ползать на коленях. Лола интеллигентный человек — может, она сумеет меня простить. Не будем загадывать. Но я не смогу существовать, зная, что в любой момент мою жизнь можно пустить под откос. Она ведь будет требовать больше и больше. И я буду вынужден давать. И больше и чаще. Что я скажу Лоле? Прости, Лола, мы теперь не сможем платить за эту квартиру — но я не скажу тебе, почему. С отпуском тоже не получится, и вообще мальчикам придется пойти работать. Бедные двойняшки...