Зимние вечера, длинные вечера. Снег лежит на карнизе, заглядывая в окно сквозь занавесь инея. Снег хитер и пушист. Он мой друг. У меня много друзей. Например, я дружу с настенными часами и с соседним домом, внешне большим и важным, но таким добрым и теплым внутри.

Но чаще всего ко мне приходят в гости заяц Пус и дед Игнат — отставной военный летчик.

Я пью чай, заяц ест пастилу, а дед Игнат сидит в мягком кресле и рассказывает забавные истории:

— Помню-помню я одну такую забавную историю, — начинает дед Игнат, поглаживая черные усы. — Как-то летом возникло у меня желание на лодке покататься. Ведь я служил в морской авиации и всю юность провел на море.

Как сейчас вижу — нос корабля режет упругую волну, ветер в лицо, соленые брызги… Вот я и предложил Пусу пройтись на лодочную станцию.

Заяц от катания на лодке отказываться не стал и побежал за дедом в городской парк, где был пруд.

Там стояла зеленая будка с кривой надписью «лодочник».

Внутри будки сидел этот самый лодочник в тельняшке и в бинокль разглядывал деда и зайца.

— Простите, — сказал дед Игнат как можно вежливее и постучал пальцем по биноклю. — Вы не будете против, если мы немножко покатаемся на лодке?

— Не буду, — ответил лодочник, напялил фуражку задом наперед и строго добавил: — Я-то не против, но согласно правилам, за лодку вы должны оставить какой-нибудь документ или залог — ценную вещь. Иначе возможны осложнения!

Ни документа, ни чего-либо ценного дед Игнат не захватил. Он было приуныл, как вдруг заяц оттащил его в сторону и шепотом сказал:

— Давай сдадим в залог меня. Что может быть ценнее!

Дед Игнат сначала очень удивился, потом бережно взял зайца за уши и подал лодочнику в окошко:

— Вот, лодочник, вам залог — заяц. Только что на рынке купил, совсем свежий — сам ходит.

Лодочник уложил зайца на полку, подал за него бирку. Потом принес весла и спасательный круг.

Круг дед Игнат надел на себя, а весла вставил в уключины лодки — не хватало только зайца.

Пус как молния выскочил из окошка и впрыгнул в лодку.

— Мой зало-о-о-о-о-о-о-ог! — закричал лодочник.

Но дед Игнат ловко отпихнул лодку от берега и в мгновение ока выгреб на середину пруда.

Лодочник отдышался и снова завопил:

— Мой зало-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-ог! — он кричал так долго, что успел за это время сбегать за веслами и спасательным кругом, вскочить в другую лодку и помчаться в погоню.

— Ура! — заяц Пус бегал по лодке, перепрыгивая через деда Игната. — За нами погоня! Самая настоящая, очень опасная погоня!

— На абордаж! — скомандовал сам себе лодочник. И сам себе по-военному ответил:

— Есть на абордаж!

И он с таком грохотом врезался в лодку Пуса и деда Игната, что смирные лягушки оглохли и закричали:

— Ква-а-арау-у-у-у-л!

Отважный лодочник перелетел через голову деда Игната и шлепнулся в воду.

— Вот здорово, — сказал Пус деду, когда тот вылез из воды. — Настоящее морское сражение, с погоней и абордажем. Давно я так славно не отдыхал!

Они вернули бирку и пошли в кафе «… ладное мороженое»

— Почему «ладное»? — спросил заяц. — От слова «ладноуждавайтенамещепарупорций»?

— Да нет, заяц, первые буквы слова «шоколадное» погасли и получилось «ладное», — объяснил дед Игнат.

В кафе Пус съел килограмм мороженого, политого вареньем из лепестков розы, посыпанного шоколадом и…

— А вот и неправда! — прервала рассказ деда Игната моя соседка девочка Соня, пришедшая пять минут назад ко мне в гости.

— Что неправда? — поинтересовался я.

— Что заяц Пус съел килограмм мороженого.

— Интересно, — заволновался заяц. — А сколько я съел?

— Все ты врешь, — отрезала Соня. — С твоим обжорством, пока ты не съешь два, а то и три кило, ты из кафе не уйдешь, — и девочка Соня показала Пусу язык. — И слово «ладное» вовсе не «шоколадное», а «прохладное». Где это вы, уважаемый Игнат Тодорович, видели теплое мороженое?

— Ну знаете, — разозлился заяц Пус. — Если в этом доме принято обижать, то…

Но что было потом и кто такая девочка Соня, вы узнаете из следующей истории.

День проходит. Наступает вечер.

Я торжественно ставлю чайник на огонь, высыпаю пастилу в звонкую вазу и жду. Зайца Пуса и деда Игната — отставного военного летчика. Хорошо жить, когда у тебя есть друзья!

Заяц Пус пришел с толстой тетрадью в одной лапе и карандашом в другой. Сел за стол, погладил ушки и важно сказал:

— Я решил написать книгу!

Дед Игнат подавился чаем и закашлялся.

— Ты, дед Игнат, — продолжил Пус. — Будешь рассказывать свои замечательные истории, а я их буду записывать в эту замечательную тетрадку.

— Сегодня утром, лежа в кроватке, я почувствовал в себе дар писателя! — пояснил Пус и склонился над раскрытой тетрадью.

— Хорошо, — согласился дед Игнат и поудобнее устроился в кресле. — По-моему, если уж писать книгу, так книгу полезную, такую, чтоб могла пригодиться для чего-нибудь.

— Гвозди забивать, — шепотом сказал я, но заяц услышал и строго постучал карандашом по столу.

— Я расскажу вам одну поучительную историю, — продолжал между тем дед Игнат. — Об одном зайце… Тимофее. Вы его не знаете. Мы с ним решили пойти в поход… на этакую маленькую прогулку. Как сейчас помню — пели птички, травка шелестела у нас под ногами, солнышко грело, и все было хорошо, если бы заяц… Тимофей не устал.

Пус недоверчиво скосил глазки, но дед рассказывал как ни в чем не бывало…

— Желая помочь зайцу… Тимофею, я вытащил котелок из его рюкзака, но он снова быстро устал — ножки его стали заплетаться, головка свесилась. Тогда я случайно, вместо того, чтобы убрать что-нибудь, наоборот, положил ему в рюкзачок изрядный кусок колбасы. Заяц, как ни странно, пошел резвее.

Тогда я добавил в его рюкзак овощи, булку хлеба и яблоки. Заяц топал, посвистывал и глазел по сторонам, обгоняя меня на поворотах. И вот тут я и стал догадываться, как надо собирать рюкзачки зайцам, чтобы они не уставали…

В дверь позвонили.

Это пришла моя соседка девочка Соня.

Пус закрыл собой тетрадку, но от Сони трудно что-нибудь скрыть.

— Ага, — сказала Соня. — Пишете?

Она внимательно посмотрела на надувшегося зайца и добавила:

— Книгу, книгу пишете! Но тебе, заяц, я бы не советовала писать книгу, — тоненьким голоском пропела Соня и взяла пастилу.

Заяц проводил глазами пастилу и спросил почему:

— Да так… Книгу могут напечатать, почему бы и нет? А на что ты, зайчик, гонорар потратишь? — и очень довольная собой, Соня запрыгала на одной ножке к выходу.

Заяц Пус крепился минуту, но не выдержал и слезки закапали из его глазок. Он спрыгнул со стола, швырнул тетрадку в угол и выбежал из кухни.

Мы с дедом Игнатом бросились за ним. Заяц лежал на полу и стонал.

— Об этом-то я и не подумал! — жаловался Пус и плакал. — Вы тут пейте чай с пастилой, а я… пойду куда глазки мои глядят. Туда, туда, в далекие края. Все свои лапки стопчу до ушек, буду грязненький и неухоженный зайчик!

— Нет, не написать мне книжки о жизни одинокого, но такого талантливого зайца, заброшенного людьми и судьбой.

— Какой же ты заброшенный? — удивился дед Игнат. — А Соня просто вредная девочка.

— И ей стыдно, — добавил я и покраснел.

Заяц вытер слезку и похлопал деда Игната по плечу.

— Ладно, я напишу научную книгу о том, как собирать рюкзачки, которые зайцы тащат без устали. Я тоже, кажется, догадался, как это делать. А на гонорар мы купим пастилы!