— Ты представляешь, они поженятся. Сергей — хороший, Нюся — вообще класс, бабушка — отпад. Я с дедом скоро познакомлюсь! И мы с тобой — самые лучшие на свете. Если я стану плохо себя вести, ты меня кусай, не стесняйся. На еще колбаски.

Волкодав довольно бурчал, тем самым соглашаясь со всем, лишь бы все были довольны. Он давно сложил в уме два плюс два и получил закономерный ответ. Когда все счастливы — угощают чаще. Такая вот собачья математика.

А Нюся мучилась угрызениями совести. Она вспомнила, как, услышав предложение руки и сердца, невольно выжидала появления нового колечка с брюликом. Кольцо не заставило себя долго ждать, но оно оказалось гораздо скромнее, чем на предыдущих помолвках.

«Все-таки я сквалыга. Но и актриса неплохая. Сергей наверняка поверил, что я в восторге от подарка. Впрочем, хвастать все одно не перед кем. Эх, как же мы раньше с Иркой пыжились, демонстрируя друг другу подношения от мужиков. Ничего, коли надела на палец, буду носить в память об этой странной истории. Да и не в цене дело. Хотя камушек мелковат. Все-таки я сквалыга!» — думала Нюся, перебирая горсть ненужных теперь колец и перстней.

На четвертый день, когда напряжение достигло максимального предела, пришел Кото. Предположения Олега подтвердились. Заметно отощавший Кото первым делом направился прямиком к любимой качалке. Абсолютно не обращая внимания на глаза, устремленные на него в ожидании рассказа. Довольный, он занял конфискованное у доктора кресло, огляделся и только тогда поздоровался.

— Ну, как? — осторожно спросила бабушка.

— Жива, проснулась. Все не так страшно, как могло бы быть. Даже пытается глотать то пюре, которое вы привезли. Гадость жуткая.

— Это детское питание, — резонно возразила Нюся.

— Несчастные дети, — пробубнил Кото. — Теперь понятно, почему взрослые любят сладкое и соленое.

— Бредятина. Может, ты объяснишь, что делать дальше? — спросил Сергей.

— Выхаживать. У нее пока даже кишечник нормально не работает. Лучше нанять профессиональную сиделку.

— Сейчас позвоню, договорюсь. А с психикой как? — обрадовалась, что смогла пригодиться, Полина Львовна.

— У меня? — переспросил Кото.

— У Ирины.

— Плохо. Все мнет сиськи и собирается уйти в монастырь.

— Ужас. Ирка всегда была со странностями. То на коне, то под ним, — Нюся скосила глаза на Олега и прибавила: — фигурально выражаясь. Она — то генерал в юбке, то ревет в три ручья.

— Нюся, а почему в три ручья? Ну, в том смысле, что глаз-то два, — резонно поинтересовался Олег.

Ответа на каверзный вопрос Нюся не знала. Действительно, а почему так говорят? Нюсино воображение по очереди пристраивало проклятый третий ручей к различным точкам человеческого тела, уверенно ошалевая от картинок. Мозговые извилины окончательно сконфузились, так и не найдя ни одного логического варианта. Поэтому Нюся не придумала ничего умнее, как срочно сменить тему.

— Значит, в монастырь собралась?

— Бедные монахи, — посочувствовал Кото.

— А у нас свадьба скоро будет, — поделился новостью Олег.

Кресло ненадолго перестало раскачиваться. Кото промычал что-то невразумительное, поднялся, чтоб удалиться в свою комнату. Помещение вдруг показалось осиротевшим, хотя в нем застыли четыре безмолвных человека. Нюся смотрела ему вслед и понимала, что скоро они расстанутся навсегда. Ей было отчаянно грустно.

— Вам не стыдно? Напали, как коршуны. Мы же не знаем, что ему пришлось пережить, пока он Ирину в порядок приводил! Вот он и обиделся, — кипятилась Нюся.

— Верно, — примирительно успокаивал ее Сергей. — Пойду, поговорю с ним. Может, ему надо чего.

— И я с вами! — опрометью бросился вдогонку Олег.

— Он даже чаю не попил, — ужаснулась Полина Львовна.

Добровольный отказ от сладкого внушал ей серьезные опасения.

— Может, стоит Ирочку навестить?

— Нет, не стоит. Пусть сама позвонит. Ирка, когда ей стыдно, прячется. Вот успокоится немного, тогда объявится. Не сомневайся. Ирка — стойкий оловянный солдатик. Ее жизнь так мордой об стол била, а ей хоть бы хны.

— Ох, девочки. Неправильно все это, — туманно посетовала мама.

Нюся легонько похлопала грустную маму по плечу. Ей было до чесотки интересно, о чем сейчас беседует Сергей с Кото. Но подслушивать неприлично, да и неоткуда. Не под дверью же в самом деле стоять. Поймают за таким неблаговидным делом — позору не оберешься.

Этой ночью полковник уехал в лес, где, вооруженный мощным фонарем, обползал место появления Кото. Что он надеялся там найти, неизвестно. Нюся сидела в машине. Она согласилась указать нужный поворот, но не собиралась играть в следопытов. Изгвазданный Сергей придушенным голосом ворчал в потемках. Прожекторный луч метался по окрестным кустам.

Нюся тихо курила, уставившись в темноту бессмысленным взглядом, пока ее не испугала внезапная большая сова. К машине подошел раздосадованный Сергей. Естественно, ничего проясняющего ситуацию он не отыскал.

— Что, записки с точными сведениями не обнаружилось? — осведомилась Нюся.

— Цинично.

— Зато честно.

— Я думал, что парень гипнотизер, ясновидец, телепат. Да кто угодно, только не инопланетянин. Ну не верю я в такие чудеса, хоть убей, — мучительно злился полковник.

— И не надо. Главное, что скоро все закончится. И мы потом будем о нем вспоминать с благодарностью. Кто бы он ни был.

— Особенно Ирка твоя.

— И она тоже. Когда поймет, какой урок ей подарили.

— Хороши подарки, — угрюмо проворчал полковник, громко захлопывая дверь машины. — Я все хотел тебя спросить, какого черта ты столько раз замуж выходила?

Сергей стоял совсем рядом, в темноте, подрагивая, горел огонек его сигареты.

Нюся попыталась закрыть окно, поняла, что ей такой подвиг не по силам, зло обозвала машину козлом.

— Козел? — изумился полковник. — Я только спросил…

— Я про твой автомобиль. А про замужества — все просто: период подготовки. Надо же с кем-то сравнивать? Думаешь, я такая умная, что смогла бы оценить тебя по достоинству, скажем, пару лет назад? Ни фига. Мне тогда другое от мужчин было надо. А теперь я уверена, что смогу прожить с тобой всю оставшуюся жизнь. Если ты, конечно, научишь меня хотя бы открывать форточку в твоей машине.

— Всего-то? Легко. Я тебя и дверь правильно закрывать научу.

Полковника мало убедили скомканные оправдывания Нюси. Особенно ему хотелось бы выяснить, что именно ей тогда надо было от этих мужиков и почему теперь потребность в этой надобности пропала. Но почему-то он был на все сто убежден, что лучше не продолжать скользкий разговор, который, скорее всего, ни к чему, кроме ссоры, не приведет.

* * *

Городок жил своей незамысловатой размеренной жизнью. Сахар покупали мешками. Привычно запасались «на всякий пожарный» солью и спичками, злясь, что грянул очередной скачок подорожания, а они не сообразили вовремя прикупить впрок муки и растительного масла. Сыр тоже взлетел в цене до такой отметки, что стыдливо почувствовал себя изысканным деликатесом, что повлияло на его цветовую гамму — он позеленел от невостребованности.

«Ну и фиг с ним, — дружно решило сообщество, — лишь бы войны не было».

С опаской поглядывали на презрительное лицо здания нового банка. Решительно протестуя против идеи переступить его ухоженный порог. Справедливо считая, что банкам доверять, что государству верить. Себе дороже.

Недоверчиво восприняли новость про моду на питание вне дома. Решили, что ресторанные веяния не приживутся в городке, где каждая хозяйка гордилась своими фирменными рецептами.

Варили вкусное клубничное варенье и два традиционных сорта самогона. Первый был способен привести к банкротству самую престижную фирму дорогого виски. Второй не годился ни на что, кроме эффективного растирания радикулита в период обострения. Что не мешало принимать ядовитую влагу внутрь. Главное, не заострять внимание на очевидный факт — через месяц возлияний из трех собутыльников двое завидовали третьему, мирно покоящемуся на кладбище.