– Но все-таки, мисс Пэймелл, – продолжал Калхаун, – я думаю, вам следует сперва все очень тщательно взвесить, прежде чем...

– Дайте мне все-таки сначала объяснить ей, что именно она должна взвешивать, перед тем как принять решение, – отрезал Эрик. – Как вы, наверное, догадались уже, мисс Пэймелл, дедушка снова предлагает вам работу. На тех же условиях, но если вы хотите больше денег, то скорее всего, можете на это рассчитывать. Я попыталась усмехнуться:

– Не очень-то хороший бизнесмен из вас бы получился, не находите?

– Я вовсе не бизнесмен. Я просто должен вам передать, – жестко сказал он. – Согласны вы или не согласны? – Было очевидно, что он не хочет, чтобы я соглашалась.

Я колебалась. Мысль о том, чтобы работать у Мак-Ларенов, не казалась мне привлекательной, но после встречи с Джойс я знала, что бывают места и похуже. В любом случае, эта работа была лучше, чем ничего. А у меня именно что ничего и не было.

– Бертран... – брови Эрика поползли вверх, и я поправилась: – ваш брат говорил, что вам нужна не столько секретарша, сколько сиделка.

– Сиделка тоже. Но разве вы не собирались заниматься именно этим?

– Конечно, но...

Калхаун подтолкнул меня локтем.

– Мне нужно сказать вам несколько словес глазу на глаз, – сказал он, отводя меня в сторону по платформе.

– Выслушайте его внимательно, – посоветовал Эрик мне вслед. – В его словах может быть много правды. Среди всего прочего.

Калхаун поджал губы, но ничего не ответил. Вместо этого он зашептал мне:

– Если у вас есть голова на плечах, мисс Пэймелл, вам нечего делать у Мак-Ларенов.

– Я уже говорила вам, что мне они симпатичны не более, чем вам, но я просто не могу позволить себе роскошь отказаться от работы. Теперь уже поздно искать что-то другое на лето. В конце концов, что такого страшного может произойти за какие-то десять недель? – К тому же, подумала я, здесь я смогу сэкономить гораздо больше, чем предполагала. При мысли об этом тучи в моей душе несколько рассеялись.

Калхаун нахмурился.

– Я хотел бы предложить вам что-то взамен, но... – он беспомощно развел руками, – в данный момент мои возможности... И все-таки, мне кажется, вы не понимаете, на что соглашаетесь.

– Ну и на что я соглашаюсь? Он сделал нетерпеливый жест.

– Ничего определенного, ничего, на что можно указать пальцем, но... понимаете, с этими Мак-Ларенами не все в порядке. Не только старые истории. Есть и свеженькие...

– Может, вы наконец что-нибудь решите? – крикнул Эрик через платформу. – Я не намерен торчать здесь целый день.

– Нищим не приходится выбирать, – сказала я Калхауну. – Я ставлю точку. Если будет слишком плохо, я просто уеду. В конце концов, это еще не конец света. – Но в голове у меня вертелись слова, сказанные Эриком вчера: если хоть немного поживешь в этом доме, отсюда уже очень трудно уехать.

– Вы делаете очень большую ошибку, – сказал Калхаун. – Но я вас понимаю. Я и сам бывал на мели. – Я уже повернулась, чтобы сообщить Эрику дурную новость, но Калхаун удержал меня за руку. – Если вам понадобиться помощь или еще что, помните, вы всегда можете обратиться ко мне. В любое время. Даже если вам просто захочется с кем-нибудь поговорить...

– Спасибо, непременно, – заверила я его, пытаясь представить себе, насколько плохо мне должно быть, чтобы я когда-нибудь действительно к нему обратилась.

Он никак не отпускал мою руку.

– И еще, послушайте... я до сих пор, случается, пишу статьи для газет, как внештатный корреспондент... и если вы разузнаете что-то о сокровищах... или вообще что-нибудь интересное... позвоните мне. Вам это ведь ничего не стоит.

Я освободила руку.

– Буду иметь в виду, – соврала я.

И только уже сидя в машине рядом с Эриком Мак-Лареном, я сообразила, что Фрэнк Калхаун так и не дал мне обещанного чека. Ну и ладно, а то я подозреваю, что он мог быть фальшивым.

За то время, пока мы ехали назад, температура резко упала. Когда я вылезла из машины перед домом Мак-Ларенов, погоду нельзя было, конечно, назвать холодной, но и жаркой она отнюдь не была. Эрик уже говорил, что с их стороны озера всегда прохладнее, но я не ожидала, что настолько.

Мистер Мак-Ларен вышел на лестницу перед входом, чтобы встретить меня. Гаррисон унес мои вещи, пока Эрик отгонял машину.

– Дорогая моя, – сказал старик, беря меня за руки и вводя в дом, – какое счастье, что Эрик успел застать вас.

– Я тоже рада, – вежливо ответила я. – Тем не менее я сожалею о мисс Хайс. Надеюсь, она не серьезно больна?

Взгляд старика стал испытующим.

– Значит, Эрик не... Ну, может, это и к лучшему. В конце концов, какое нам дело до мисс Хайс? Пойдемте, я покажу вам библиотеку и кабинет, там в основном вам и предстоит работать.

После этого, конечно, я не могла начать расспрашивать его о мисс Хайс, но все же мне было очень любопытно, почему она раздумала приезжать сюда.

Если у меня и были кое-какие подозрения насчет характера моей предполагаемой работы, они вскоре рассеялись. Мистер Мак-Ларен усадил меня перед превосходной пишущей машинкой и с гордостью показал кипу листков, исписанных мелким, неразборчивым почерком. Эту рукопись мне предстояло перепечатать в трех экземплярах.

– Разумеется, если заметите какие-то ошибки в грамматике, в написании, et cetera, буду очень благодарен, если вы их исправите.

Он скромно усмехнулся, так что стало ясно: что касается своего литературного стиля, его он считал безупречным.

– Если, однако, возникнет какой-то вопрос по поводу самого содержания, я хотел бы, чтобы вы обращались с этим ко мне, а не... гм-м... не полагались бы на свою интуицию. Многие юные особы, которых я нанимал, склонны были считать себя всеведущими.

Он довольно рассмеялся.

– Наверное, вы теперь думаете, что, раз мои секретарши так часто менялись, я должно быть совершеннейший тиран. Но уверяю вас, это не так. Я очень терпимый человек, так что не беспокойтесь.

Я сказала, что я и не беспокоюсь. Он похлопал меня по руке.

– Если все-таки попадется что-либо непонятное, не раздумывая спрашивайте меня, как бы тривиально это ни казалось. Я буду работать в библиотеке, в соседней комнате. – Последнее меня чрезвычайно обрадовало: я уже начинала опасаться, что он намерен оставаться со мной в кабинете, а его старообразная галантность заставляла меня порядком нервничать.

Кабинет представлял собой небольшую, обшитую темными панелями комнату, одна дверь из которой вела в гораздо большую по размерам библиотеку, а другая – в какой-то коридор. Мы вошли через библиотеку, так что я не очень хорошо представляла, что там, за другой дверью. Одно большое окно выходило в промежуток между двумя крыльями здания, где все было заполнено кустарником с желтыми цветами. Полчаса или около того я прилежно перепечатывала скучный и, как мне показалось, не слишком оригинальный обзор путешествий викингов в десятом и одиннадцатом веках. Из приоткрытой двери, ведущей в библиотеку, послышался мелодичный храп. Я невольно улыбнулась: очевидно, так мистер Мак-Ларен проводит основную часть своего рабочего времени.

Должно быть, я проработала около часа, когда голод стал уже настолько сильным, что на него нельзя было просто махнуть рукой. В кабинете не было видно звонка, да я и не решилась бы звонком вызвать прислугу. Я пошла поискать кого-нибудь, кто сказал бы мне, где тут можно поесть.

Выйдя из кабинета, я оказалась в проходе – более узком, чем остальные коридоры, и очень темном, освещенном лишь светом, падающим через непрозрачное стекло двери на другом его конце. Там были и другие двери, так много, что я просто не знала, какую выбрать. Я стояла, размышляя: то ли действовать с помощью считалочки – "эне, бене...", то ли крикнуть в расчете на то, что кто-нибудь услышит и придет. Но в это время отворилась дальняя застекленная дверь, и в ней появилась женщина. Она остановилась, вглядываясь в меня через весь коридор.