— Мне нужны свобода и независимость! — решительно заявила она.

— Я тебя понимаю, — легко согласился Девин. Лилиан посмотрела на него с опаской и начала опускаться в кресло, но Маккей успел схватить ее за руку.

— У тебя на попке два шоколадных отпечатка моих ладоней, — с усмешкой предупредил он.

— Ох...

Девин поставил ее между своими коленями. Лилиан не сопротивлялась — это был добрый знак.

— Лили, мы не будем торопиться. Если тебе не понравится эта дорога, мы всегда сможем вернуться и остаться просто друзьями.

Она положила руки на широкие плечи Девина и посмотрела ему в глаза.

— А это возможно?

Девин наградил ее ослепительной улыбкой.

— Конечно, возможно.

— О'кей. Тогда давай попробуем.

— Ма, обещай, что во время танцев сделаешь вид, будто мы незнакомы, — сказала Элизабет с заднего сиденья «вольво».

Лилиан через плечо посмотрела на дочерей и мельком увидела ехидную усмешку Девина.

— Я буду тискать и целовать вас обеих, по крайней мере раз в час.

— Ма! — в ужасе воскликнула Элизабет. Девин посмотрел в зеркало заднего вида и увидел, что Эмили всерьез задумалась.

— Ничего такого она не сделает. Ты забыла, что я буду отвлекать ее?

— Дядя Девин, какое счастье, что ты поехал с нами! — с облегчением воскликнула Элизабет.

Лилиан с улыбкой посмотрела на своего спутника. Пока что отношения между ними не слишком изменились — если не считать того, что Девин теперь имел право целовать и обнимать ее, когда хотел. И то и другое он проделывал довольно часто, так что жаловаться не приходилось. Мужчины давно не баловали Лилиан своим вниманием и любовью, и теперь она наслаждалась. Детям нравилось, что Девин приезжал теперь почти каждый день, однако причина учащения его визитов была им безразлична.

Маккей припарковал «вольво» на школьной автостоянке, заняв место в первом ряду. Не успел он поставить машину на тормоз, как девочки выбрались наружу.

— Ма, с этой минуты мы чужие, — строго сказала Элизабет.

В знак обещания Лилиан скрестила пальцы и прижала их к сердцу; к этому жесту дети относились очень серьезно.

— Клянусь, что весь вечер не скажу вам ни слова, если вы не подойдете ко мне сами.

— Договорились.

Лилиан смотрела вслед Элизабет и Эмили. На них были новые нарядные платья, купленные неделю назад. Их волосы, отливавшие золотом в лучах заката, прикрывали лопатки и струились по спинам. Элизабет оставила свои волосы прямыми, а Эмили воспользовалась мамиными щипцами для завивки и уложила прическу мягкими волнами.

Девин запер машину, взял руку Лилиан, и их пальцы переплелись. У женщины засияли глаза.

— Как быстро они растут, — негромко сказала она. — Еще два года, и девочки станут старшеклассницами. А там начнут ходить на свидания!

Когда двойняшки отошли на приличное расстояние, Девин сжал ее руку.

— Не беспокойся. Я сам прослежу за этим. Она усмехнулась, представив себе, как Девин сурово отчитывает какого-нибудь будущего ухажера.

— Будь здесь Майкл, он бы лопнул от гордости.

— Лили, ты тоскуешь по нему?

Она опустила глаза и посмотрела на мыски своих туфель. Вопрос был не из легких. Когда Майкл умер, она горевала, потому что потеряла мужа и отца ее детей. Иногда Лилиан и впрямь испытывала тоску, просыпаясь ночью в одинокой постели. Но в последнее время все чаще подумывала, что скучает не столько по Майклу, сколько по прижимающемуся к ней теплому мужскому телу. По мужчине, который прогнал бы ее страхи, подбодрил и похвалил за то, что она правильно воспитывает детей.

— В такие моменты тоскую, — призналась Лилиан. — Ему было бы приятно видеть, как выросли дети. — Она посмотрела на Девина. Его темно-каштановые волосы были живописно взъерошены, глаза искрились. Он надел новые джинсы, подчеркивавшие стройную талию и мускулистые бедра. Строгая голубая рубашка обтягивала его плечи и грудь. — А ты? Тоже тоскуешь?

Они поднимались по лестнице, держась за руки.

— Да. — Смерть Майкла была такой неожиданной и такой болезненной, что Девин до сих пор испытывал чувство потери. — Мы так крепко дружили... Он был мне вместо брата.

Лилиан помедлила у дверей и обернулась к нему.

— Думаешь, Майкл одобрил бы нас? — вполголоса спросила она.

Девин понимал, что Лилиан нуждается в поддержке. Сколько бессонных ночей он провел, глядя в потолок и думая о том же?

— Наверное, да. Ему было бы приятно знать, что ты нашла человека, который любит тебя и детей. Он часто говорил, что доверил бы мне свою жизнь. Уверен, что он доверил бы мне и свою семью.

Лилиан улыбнулась ему той самой нежной, мягкой улыбкой, после которой Маккею хотелось достать для нее луну с неба.

— Спасибо...

Девин сжал ее руку, интуитивно поняв, что снял с ее души тяжелую ношу, и открыл металлическую дверь, за которой гремела музыка. Когда мимо ужами проскользнули двое мальчишек, он покачал головой:

— Как ты смогла втравить меня в это дело? Лилиан потянула его за руку.

— Пойдем. Будет весело.

Время шло быстро. Лилиан и Девин просто наблюдали, не слишком вмешиваясь в происходящее. Большинство детей вело себя хорошо. Время от времени Девин замечал парочку, забиравшуюся в уголок, чтобы поцеловаться. Он давал им пять минут, а потом снова тащил в зал. Те ворчали, но слушались.

Девин танцевал с Лилиан и другими женщинами-дежурными. Взрослые были довольны не меньше детей. Только вот музыка была чересчур громкой и мешала разговаривать с Лилиан.

— Уф, жарко. — Лилиан тяжело дышала после быстрого танца. — Надо выйти и немного проветриться.

Не успел Девин ответить, как одна из подружек Элизабет схватила его за руку и потащила танцевать. Он усмехнулся и помахал Лилиан.

На улице дул легкий прохладный ветерок. Небо было ясным. Ярко горели звезды, напоминавшие бриллианты на черном бархате. Через несколько минут Лили вернулась. В зале царил полумрак, из динамиков доносилась медленная, плавная мелодия. Она остановилась у дверей, привыкая к свету.

— Может, поцелуемся? — пробасил кто-то сзади.

По спине Лилиан побежали мурашки, кончики грудей напряглись. Она стремительно обернулась и оказалась в объятиях Девина.

— Ни за что! — с улыбкой заявила Лилиан. Девин повел ее в уголок потемнее. В его глазах горел чувственный огонек.

— Девочки велели отвлекать тебя. А что может отвлечь лучше, чем долгие поцелуи?

Женщина часто задышала и ощутила холодок под ложечкой.

— Думаю, они имели в виду что-то другое. — Лилиан уперлась ладонями в его крепкую грудь и попыталась уклониться, но Девин еще крепче прижал ее к себе. — Мы присматриваем здесь за порядком. Какой пример ты подаешь детям?

— Сейчас увидишь. — Он сделал два шага вперед и притиснул Лили к холодной кирпичной стене. Губы легко нашли ее рот, а язык принялся жадно изучать его влажные глубины.

Лилиан обвила руками его шею и погрузила пальцы в густые волосы. Она слышала мальчишеские голоса, но ничто не могло проникнуть сквозь пелену желания, окутавшую разум в тот момент, когда Девин поцеловал ее. У него были потрясающие губы и невероятно грешный язык. Он знал, когда поцелуй следует сделать более нежным, точно выбирал миг, когда она начинала хотеть большего, и пользовался этим. Его тело двигалось в такт музыке, бедра прижимались к бедрам, повергая Лилиан в трепет.

Голоса стали громче, а затем умолкли. Девин поднял голову, чтобы сделать глоток воздуху, заметил двух мальчишек, смотревших на них во все глаза, и молча выругал себя за недостаток бдительности.

— Эй, миссис Остин целуется с одним из дежурных! — громко крикнул один из парней и юркнул в толпу детей. Второй тут же последовал за ним, успев напоследок оглянуться и подмигнуть Девину.

Через минуту вся школа знала, что миссис Остин, мать Элизабет и Эмили, целовалась с мистером Маккеем. Когда Лилиан и Девин выбрались из своего угла, многие тихонько фыркнули, а Элизабет и Эмили застыли на месте и помертвели.