Они наблюдали из окна, как Бесс с корзинкой идет по улице. Человек, прислонившийся к фасаду дома на противоположной стороне улицы, смотрел ей вслед, пока она не скрылась из вида, но не сделал ни малейшей попытки последовать за ней, и Криспин, вернувшись в комнату, удовлетворенно кивнул.

— Они не подозревают ее, — заметил он. — А теперь, миледи, не лишним было бы написать другое письмо для лорда Ларчвуда, информирующее его о нашем месте назначения. Будет лучше, я думаю, если вы сами напишете его, иначе он может подумать, будто я увез вас против вашей воли.

Наконец, вернулась Бесс и сообщила, что Том Адамс с радостью избавит капитана Барбикана от опасности, хотя он и проявил при этом некоторое любопытство касательно личностей двух его таинственных спутников.

— Что ты ему сказала? — спросил Криспин, но она одарила его презрительным взглядом:

— Ты что, держишь меня за дурочку? Я сказала, что это не мое дело и что его любопытство может и подождать, пока ты сам не поднимешься на борт. После этого я пошла в таверну и устроила так, что твои пожитки тайно отнесут на борт «Ямайской девочки», — вот это-то меня и задержало. — Она кивнула на стоявшую на столе корзинку, прикрытую куском материи. — Вот одежда, которую ты просил меня раздобыть.

— Хорошо. — Криспин обернулся к Франсис. — Миледи, ради вашей же безопасности, я должен просить вас переодеться.

— Мужская одежда! — воскликнула она с неприкрытым ужасом. — Как вы смеете предлагать мне так одеться? Я скорее умру.

— Именно этот выбор и есть у вас, миледи, — сухо возразил он, а Бесс добавила:

— Ай-ай, что же беспокоит вашу светлость? Поверьте, на борту судна вы будете в большей безопасности, если притворитесь парнем.

— Никогда! — злобно кричала Франсис. — Если это единственный способ оставаться в безопасности, я им не воспользуюсь!

— Черт возьми! — Криспин с грохотом ударил кулаком по столу, что немедленно водворило тишину. — Можете вы подумать о ком-то, кроме себя? Или, может, вы предпочтете принести в жертву вашей проклятой скромности и жизнь брата? — Он наклонился вперед и заговорил тише, но с не меньшим чувством: — Послушайте меня, леди Франсис! Сегодня вы подниметесь на борт корабля «Ямайская девочка», и подниметесь на него как юноша. Наденете ли вы эти вещи по доброй воле или нет, выбор за вами, но Бог свидетель, надеть вы их наденете!

Они долго смотрели друг на друга. Он — с наимрачнейшим выражением лица, она — с раскрасневшимися щеками и налившимися яростью глазами. Наконец она опустила глаза. Бесс прошла вместе с ней в спальню, не преминув при этом скорчить Криспину комическую гримасу за ее спиной.

Шло время, и Криспин начал бросать нетерпеливые взоры на часы, когда Бесс вернулась с пригоршнями, полными рыжих волос. Мгновение Криспин никак не мог понять, в чем дело, — он забыл, что, если Франсис собиралась выдавать себя за юношу, ей придется пожертвовать своими локонами.

— Боже, как жалко было их резать! — вздохнула она. — Но из нее получился симпатичный парнишка. — Она насмешливо взглянула на Криспина: — Доброе красное золото! Любимый цвет пиратов, а, Криспин? Возьми-ка локон, он принесет тебе удачу. — Она смолкла, проницательно смотря на него, а потом рассмеялась. — Дурачок! Ты думаешь, я слепа?

— Брось в огонь, — безразлично отмахнулся Криспин. — Ее светлость готова? Уже поздно, а нам еще надо выбраться из дома.

— Готова, но выходить не хочет. Только страх перед тобой и заставил ее согласиться на этот маскарад. — Она подошла к двери в спальню. — Ваша светлость! Время не ждет! Выходите!

В ответ на призывы раскрасневшаяся Франсис, потупив взор, неспешно появилась в дверном проеме. Ее наряд сильно напоминал одежду ее брата, а короткие волосы, наконец избавившиеся от заточения в чепце, обрамляли лицо яркими волнами, едва доходившими до плеч. Сходство между ними было поразительное. Они были примерно одинакового роста, а поскольку сам Джонатан был хрупкого телосложения, вполне могли сойти за близнецов.

— Как они похожи! — с восхищением воскликнула Бесс. — А когда ее светлость научится прятать свой румянец и вести себя чуть более развязно, как и подобает настоящему парню, они сойдут за братьев.

— Превосходно, — ответил Криспин. — Ведь на борту «Ямайской девочки» я намерен выдать их за своих братьев, после недавней смерти отца оставшихся на мое попечение. Помните это, пожалуйста. С этих пор вы — Фрэнсис и Джонатан Барбикан.

Криспин принялся обрисовывать план побега, говоря короткими решительными предложениями, не допускавшими никаких возражений. Затем он отдал Бесс письмо для лорда Ларчвуда и кошелек с золотом и попросил ее немедленно отправиться в Тоддингтон и там ждать возвращения графа в Ларчвуд-Холл.

— Теперь иди, — заключил он. — Уже поздно, а Том Адамс не станет откладывать отплытие ради меня.

— Бесс! — Франсис сняла кольцо Ротердейла, висевшее на ленточке у нее на шее. — Оно откроет вам дорогу к лорду Ларчвуду. Отдайте его ему, пусть он хранит его для Джонатана, пока мы не вернемся.

Бесс странно взглянула на кольцо, упавшее на ее ладонь, и посмотрела на Франсис:

— Вы доверяете мне такую драгоценность, миледи?

— Что такое эта драгоценность, когда прошедшие пять дней в ваших руках были наши жизни?

— Это точно, — твердо сказал Джонатан и запечатлел сердечный поцелуй у Бесс на щеке. — Как бы мне хотелось, чтобы вы поехали с нами.

Бедная девушка переводила взгляд с одного на другого.

— О дьявол! — воскликнула она. — Еще чуть-чуть, и я разрыдаюсь. Благослови вас Господь. Я вас не подведу. Присматривайте за ними, капитан.

Спустя миг она ушла. Через пятнадцать минут Криспин поднялся.

— Теперь наша очередь, — проговорил он. — Вы знаете, что делать.

Джонатан кивнул — он сгорал от нетерпения в ожидании настоящих приключений, а Франсис задумчиво оглядела комнату: эта презренная обитель, каковой она представлялась ей еще несколько дней назад, теперь вдруг показалась истинным раем. На глаза набежали слезы, но, почувствовав на себе сардонический взгляд капитана, она подавила их, заморгала и дерзко вздернула подбородок.

— Знаем, сэр, — надменно сказала она. — Пойдем, Джонатан.

Все было до нелепости просто. Криспин один вышел из дома, спрятав Франсис и Джонатана в комнате на первом этаже, и не успел он скрыться из вида, как соглядатаи неслышно перебежали улицу и вошли в дом. Когда они пытались вломиться в запертую комнату наверху, капитан Барбикан и его молодые друзья уже во весь дух бежали к гавани.

Целыми и невредимыми взошли они на борт за полчаса до того, как подняли якорь, и были незамедлительно препровождены к капитану Адамсу. Тот радостно поприветствовал Криспина, отпустил остроумное замечание по поводу его бегства от правосудия, а затем обратил удивленный и вопросительный взгляд на его молодых спутников.

— Они, Том, — объяснил Криспин спокойно, — мои братья, Фрэнсис и Джонатан — причина моего пребывания в Англии. Недавно наш отец умер, а так как их мать усопла уже давно, забота о них свалилась на мои плечи.

Работорговец, стоявший руки-в-боки, перевел взгляд с грубого, темного лица высокого Криспина на грациозных и изящных его спутников и сплюнул в знак истинного изумления.

— Твои братья? — повторил он. — Эти рыжеволосые щенки?

— По отцу, — беззаботно ответил тот. — Они пошли в свою мать — насколько мне помнится, хрупкое, прелестное создание. Не обращай на них внимания — они всего лишь дети.

Только на следующий вечер ее светлость обнаружила, что это было за судно. Они сидели за столом в кают-компании — Франсис и Джонатан, капитан Барбикан, Том Адамс и Ли, помощник капитана. Мужчины курили и разговаривали, Франсис размышляла о том, как скоро она сможет уйти к себе в каюту, не привлекая недолжного внимания, а Джонатан ловил каждое слово, произнесенное старшими. Ее светлость почти не слушала разговор, пока случайное замечание капитана Адамса не привлекло ее внимание.

— Они меня обманули! — с негодованием взревел тот. — От меня они получили трех взрослых негров. В Порт-Рояле или Бриджтауне мне бы дали по восемь фунтов за каждого, а что я получил? Скажу тебе, Криспин, это последний раз, когда я торговал с испанцами, будь они прокляты. С тех пор я продаю свой груз только в английских колониях.