— «Таб… таб…» — передразнила миссис Мэллой. Эта женщина верна себе. Впрочем, я всегда подозревала, что она будет острить даже на смертном одре. — Раскудахтались! Вам не к лицу, миссис X.
Караул! Кажется, Рокси до того оскорбилась, что вот-вот откажет мне в наследстве. Фарфоровый Давид ростом с локоть, которого она извлекла на свет божий, был готов нырнуть обратно в сумку. Не от стыда ли? На службе у миссис Мэллой бедолага лишился одного из атрибутов мужской красоты.
— Речь о таблетках от несварения.
От сердца отлегло.
Юный Давид присоединился на столике к пуделю и лампе. А мне что делать? Поставить на Господа и завести проповедь о неприкосновенности человеческой жизни? Или надавить на слабое место миссис М.?
Рокси, умоляю, не покидайте меня в разгар весеннего помывочного сезона! Так, что ли, прикажете заголосить?
— Неужто все так плохо, миссис Мэллой? — Тараканьими шажками я двинулась в ее сторону. — Помнится, не далее как на прошлой неделе вы были вне себя от счастья, потому что гороскоп обещал встречу с мужчиной вашей мечты.
И дернул же черт за язык. Хуже и придумать было трудно. Скорбный стон извергся из самых глубин естества миссис Мэллой. Перья на шляпке затрепетали.
— Он явился! Жизнь моя! Мой Ромео! Но любовь наша была обречена с самого начала. О горе мне!
Схватив пистолет, она прижала его к груди. Нежно. Как дитя. Как плод любви своего Единственного и Неповторимого.
— Ну-ну… — пролепетала я. — Не нужно так убиваться. Явится еще кто-нибудь…
— А-а, миссис X.! Молодо-зелено. После пятого десятка вы катитесь под уклон, и мужчины не жужжат вокруг, будто мухи над банкой со сливовым джемом. Последние годы я ложилась в постель одна-одинешенька. Просыпалась одна-одинешенька… Рокси Мэллой к такой жизни не привыкла. Да у меня, чтоб вы знали, мужчин было больше, чем у вашего красавчика Бена кастрюль в запасе. Видели бы вы меня в молодости. Огонь! Не чета вам, миссис X. Уж я-то не из тех, кто цепляется за парня мертвой хваткой и висит на нем до скончания веков. Да… Были времена…
Еще один душераздирающий вздох.
Боже правый. Мало нам мисс Шип. Похоже, Читтертон-Феллс ожидают тяжелые времена. Прелюбодеяние и разврат свирепствуют, принимая размеры эпидемии. Сюда бы отца Фоксворта…
— Кажется, у Левита, — робко встряла я, — есть прекрасные слова о том, что каждому овощу — свое время. А еще мне нравится притча о семи коровах тучных и семи тощих. Может, у вас сейчас просто такой период, миссис Мэллой… неурожайный. Что, если смириться? На время, а?
— Что?! — Миссис Мэллой грозно тряхнула пятнистыми плечами — ни дать ни взять разъяренный леопард. — Вы за кого меня принимаете? По-вашему, я похожа на Елизавету, нашу королеву-девственницу, упокой Господь ее душу? Я не каменная, прошу заметить, миссис X.! Совсем наоборот. Перед вами — Женщина, Которая Любит!
— А в чем трагедия? Он женат?
— Почти.
— Ясное дело. Самые пикантные подробности остаются за рамками гороскопов.
— Негодяйка бросила его много лет назад. Взяла и смылась. Растворилась, так сказать, в зимней ночи. Мой ангел так и не оправился от этого предательства. До сих пор бледнеет, будто привидение, стоит только завести речь о жене. История стара как мир, миссис X. Утром он нашел на камине записку. И уж будьте уверены, рождественскими поздравлениями там и не пахло.
— Неужели даже на приличную открытку не раскошелилась?
Подобные шпильки — самое настоящее свинство с моей стороны, но я просто не в силах была удержаться. Впервые с начала этого кошмара во мне зародилась надежда, что Мерлин-корт стал свидетелем не шторма, а классической бури в стакане воды. Во всяком случае, никто никого до сих пор не подстрелил.
С помощью все той же манжеты Рокси навела еще немножечко глянца на ствол, полюбовалась сияющей поверхностью и опустила оружие на колени. Ну же, Элли. Лови момент. Забудь об опасности. Вряд ли чертов пистолет пальнет от легкого дуновения ветерка.
А вдруг? Захочется миссис Мэллой устроиться в кресле поудобнее, нога на ногу, а пистолет возьми и…
— Я не совсем понимаю. Если жена дезертировала с места боевых действий…
— «С глаз долой» не всегда означает из сердца вон. — По свекольным щекам миссис Мэллой пробежала волна дрожи; глаза под неоновыми веками подернулись дымкой. — Он не может ее забыть. Клянусь, миссис X., я все средства испробовала, чтобы избавиться от этого наваждения. Без толку. В тот миг, когда наши взгляды слились в переполненном зале бинго-клуба… десять дней уж тому… я сказала себе: «Это судьба!» Во всей Англии — да что там Англия! — во всем мире он такой один. И нет для Рокси Мэллой другой пары, кроме Уолтера Фишера. Без него жизнь не стоит и пригоршни прогорклых чипсов. Когда душка Уолтер рядом, мне снова не больше сорока и молодость продолжается!
Зависть вперемешку с горько-сладкой тоской вспыхнула было в моей душе и тут же погасла. Уолтер Фишер?.. Откуда этот погребальный звон? Ей-богу, даже могильным холодом повеяло.
— Он приходил ко мне три вечера подряд, миссис X.!
— На ужин?
— По делу. Мы беседовали…
— О чем же?
— Милашка Уолтер занимается моими похоронами.
— Надеюсь, вы не хотите сказать…
Напрасно надеешься. Рокси сказала именно то, что хотела сказать. Еще бы не звучать погребальному звону! Мистер Неотразимый оказался не кем иным, как владельцем единственного в Читтертон-Феллс похоронного бюро. Я познакомилась с этим милым джентльменом несколько лет назад, когда он явился сюда с соболезнованиями и деловыми предложениями по случаю кончины дядюшки Мерлина. Рокси Мэллой и Уолтер Фишер? В голове не укладывается. На мой взгляд, из мистера Фишера такой же объект сексуальных вожделений, как из… Глэдис Шип.
Вся в тоске и светлых воспоминаниях о ненаглядном Уолтере, миссис Мэллой проворковала:
— Истинный джентльмен, миссис X…
— Черт побери!
— Ни взгляда непристойного, ни жеста. Хоть бы за коленку меня пощупал… Что вы! Ни-ни! А вчера, когда я расстегнула пуговки на блузке — самые верхние, просто наудачу, — он сразу завел речь об этой гадине. О миссис Фишер. Послушать Уолтера, миссис X., так эта мерзавка святая. Бросила мужа, а он… Улыбается и дифирамбы поет. Плюнуть бы и растереть, только бы не слышать.
— Вот это дело. Куда разумнее, чем замышлять самоубийство. — Я разрывалась между сочувствием и злостью, и злость явно начинала одерживать верх. — Уберите-ка лучше пистолет, Рокси. Пойдем на кухню и за чашечкой чая обсудим, как вам окрутить мистера Фишера.
Миссис Мэллой и бровью не повела.
Ах, так? Ну все, довольно. Весь день с самого утра кувырком, у кого угодно терпение лопнет. Да и на детях уже, наверное, ползунки по швам разошлись. Время-то идет.
Не утруждая себя извинениями, я шагнула к креслу и хладнокровно схватила оружие. Даже самой понравилось. Ай да я! И чего дрожала? Не страшнее, чем отобрать погремушку у Эбби или Тэма.
Если бы взгляд обладал убойной силой, в самом ближайшем будущем мне понадобились бы профессиональные услуги мистера Фишера. Рокси восстала из кресла и выпрямилась во весь свой рост плюс пять дюймов каблуков.
— Обойдемся без лишних слов, миссис X. Все ясно. Вам плевать, что я погублю свою душу, лишь бы это произошло не в рабочее время и не в вашем доме! Дура я!.. Не тех таблеток наглоталась. Теперь бы все уж было кончено. Что ж… Выбирать не приходится. Такова, значит, моя несчастная планида. Прощайте. Пойду брошусь с Утеса.
— И не надейтесь. Прежде я всажу в вас парочку унций здравого смысла.
Боже милостивый. Что происходит? Чья это рука направила пистолет на мою верную Рокси? Не отвечайте, все равно не поверю.
Как я отчитаюсь перед Беном о прошедшем дне? Уснула, мол, и дрянной сон приснился? Скорее уж все это смахивает на дрянной боевик. По законам жанра, в самый драматический момент грянул бой часов. Полдень. С двенадцатым ударом миссис Мэллой покачнулась и рухнула в кресло, из которого недавно так эффектно поднялась.
