Конечно, Эмили и Элис были счастливы в бедной хижине Ригад на самом берегу моря. Кашель Элис, явившийся причиной столь трудного и долгого путешествия, стал проходить. Кашель возвращался каждую зиму, когда по равнинам Бретани начинали гулять сырые ветры, а по утрам с болот тянулся влажный туман. Лицо Элис порозовело, и все чаще стал раздаваться ее веселый смех. Эмили казалось, что девушка с каждым днем становится все красивее. Да, они были счастливы в те весенние дни девятнадцать лет назад, пока не произошло одно событие, при воспоминании о котором даже сейчас Эмили в ярости сжимала кулаки, чувствуя, как ее захлестывает волна гнева. Те давние события так и стояли у нее перед глазами.

Элис, в голубом платье, которое так подходило к ее глазам, взяла на руки младшего ребенка Ригад, двухлетнего малыша, и отправилась с ним гулять на вершину горы к дворцу. С первого дня дворец так и манил ее к себе. Элис мало что знала о принцах и королях, так как в течение последних восьми лет в Бретани редко упоминалось о таких знатных вельможах. И теперь дворец и окружавшие его стены и высокие зубчатые башни заинтересовали ее. Больше всего ей нравилось гулять в окрестностях дворца. Она взбиралась на вершину горы, присаживалась на валун и долго рассматривала дворец, наблюдая, как маршируют солдаты. А однажды она случайно увидела самого князя Флорестана, который проехал мимо нее в карете, запряженной парой восхитительных лошадей.

И так же случайно ее внимание привлек еще один большой особняк. Его называли замком, но Элис он казался самым настоящим дворцом. Почему-то он напоминал ей дом ее деда в Англии. В центре здания из серого камня находилась высокая башня. В замок вели кованые ворота, украшенные гербами. И хотя в саду было много самых разнообразных цветов и всевозможных фонтанов, именно величественное здание обладало для Элис необъяснимой притягательной силой.

Там, говорили ей, живет Великий русский князь Иван. Будучи близким другом князя Флорестана, он шесть лет назад построил этот замок, в котором собирался жить во время своих визитов к князю Монако. Когда замок достроили, Великий князь так полюбил его, что почти постоянно жил в нем, только изредка уезжая в Россию. К тому же ему очень понравился здешний климат. Каждый год он пристраивал к замку какое-то помещение, и в конце концов замок стал казаться грандиознее, чем сам дворец, и производил еще более ошеломляющее впечатление.

— Каков он, этот Великий князь? — однажды спросила Элис.

— Он высок и очень красив, — ответил ей кто-то из домочадцев, — но сейчас у него большое горе: его жена, очень красивая русская княгиня, умерла. Она не вынесла русских холодов. Говорят, князю и княгине пришлось вернуться в Россию, так как русский царь пожелал, чтобы они присутствовали на придворном балу. Но было холодно, очень холодно, и Великая княгиня простудилась. Ей становилось все хуже, и все доктора России не смогли спасти ее.

— Бедняжка! — воскликнула Элис. — Значит, Великий князь сейчас один?

— Не совсем, — был ответ. — У него остался маленький сын, князь Николай. Ему всего два года. Очаровательный малыш, и он постоянно живет здесь, так как Великий князь боится, что холод может погубить и его — бедное дитя, лишившееся матери.

Эмили помнила, какой интерес проявила Элис к овдовевшему Великому князю и его сыну. Каждый день она ходила на вершину горы и смотрела на замок, который назывался «Шато д'Оризон» и в котором жил Великий князь. И в конце концов это произошло.

Карета Великого князя, мчавшаяся по пыльной проселочной дороге, чуть не задавила малышку Терезу. Элис едва успела выхватить девочку буквально из-под копыт лошадей. Элис вся побелела, ее трясло, а Тереза страшно кричала у нее на руках. Карета остановилась, Великий князь заговорил с Элис и попытался успокоить плачущего ребенка.

Никто не присутствовал при этом разговоре, и никто никогда так и не узнал, что сказал Великий князь и что ответила Элис. Вполне возможно, что она поведала ему о своем жгучем интересе к замку, о том, что он напоминает ей о доме деда в Англии, так как на следующий день к хижине Ригад подкатила княжеская карета, чтобы отвезти Элис в замок. Только увидев карету, Элис сообразила, с кем она вчера разговаривала. И не успела изумленная и ошеломленная Эмили слова вымолвить, как Элис села в карету и уехала.

Однако по возвращении Элис Эмили наверстала упущенное. Она увела девушку на берег, так как это было единственное место, где они могли бы поговорить наедине, что было практически невозможно в доме, и вытянула из нее все о встрече с Великим князем. Постепенно она выяснила, что произошло в тот день в замке.

— Он очень добрый, — повторяла Элис, — у него такой очаровательный сынишка.

— При чем тут это, — настаивала Эмили. — Зачем он пригласил тебя?

— Он хотел показать мне замок.

— С чего это вдруг он решил показать тебе свой замок? У него полно друзей, которые равны ему по положению.

Элис стояла и смотрела на Эмили.

— Думаю, я тоже его друг, — тихо проговорила она. И тут Эмили взорвалась. Ни разу за восемь лет она не позволяла себе подобной грубости по отношению к Элис. Она рассказала ей то, что девушке уже было известно: что ее отец никогда не был женат на Мари Ригад. Она рассказала ей, как приехал ее дед и увез отца в Англию, пообещав дать на воспитание ребенка, которого ждала Мари, большую сумму, но либо намеренно, либо нечаянно забыл отправить деньги.

— Эти деньги пошли бы мне на приданое, — сказала Эмили, — но неужели ты думаешь, что это хоть чем-то помогло бы мне, мне, рожденной между двух миров, в жилах которой текла кровь джентльмена и крестьянки? Мужчины, домогавшиеся меня, были мне отвратительны, а те, кто мог бы мне понравиться, считали меня ниже себя.

— Бедная Эмили! — просто проговорила Элис, но Эмили знала, что девушка не поняла ее.

Движимая внутренним страхом, она добавила:

— Вот что ожидает тебя и ребенка, который может у тебя родиться в том случае, если ты будешь продолжать свои отношения с Великим князем. Он никогда не женится на тебе. Он знает, какое положение ты занимаешь и что мы, Ригад, твои родственники. Неужели ты можешь представить, что он сделает тебе предложение? Нет, ты интересуешь его только потому, что ты молода и красива. Существуют сотни женщин его круга, которые готовы по первому его слову броситься к нему в объятия и стать его женой. Такого человека не может интересовать женитьба. Ты больше не должна видеться с ним, слышишь?

Страстность Эмили так напугала девушку, что та не нашла в себе сил ответить. Она продолжала смотреть на море, и ее глаза были такого же цвета, как вода.

— Ты слышишь меня? — повторила Эмили.

Элис повернулась к ней.

— Да, слышу.

— Ты будешь подчиняться мне? — настаивала Эмили. — Ведь всем ясно, Элис, что ты не должна с ним видеться, ты не должна принимать приглашений посетить «Шато д'Оризон».

Элис не отвечала. Однако Эмили была уверена, что девушка не посмеет ослушаться ее. У нее никогда не было никаких проблем с Элис, девочка была такой послушной.

Но судьба распорядилась иначе, во всяком случае позже у Эмили сложилось именно такое впечатление. На следующий день с фермы пришло письмо, в котором сообщали, что Мари Ригад заболела. Она упала и сломала ногу, поэтому Эмили надо было срочно возвращаться. Сначала она собиралась взять Элис с собой, но потом решила, что подобная мера предосторожности нелепа. Они прожили в Монако всего несколько дней, а перемена климата и теплое солнце уже успели оказать свое целебное воздействие на Элис. Жестоко увозить ее отсюда и тащить на север, где на нее накинутся холодные мартовские ветры и штормы Бретани, которые неизбежно ослабят ее здоровье.

Эмили решила ехать одна, но перед отъездом она еще раз заговорила с Элис о Великом князе.

— Не вызывает сомнения, что он уже успел забыть о тебе, — сказала Эмили. — Но если все же придет приглашение, не принимай его. Ты поняла меня? Ты не должна даже близко подходить к его замку. Гуляй здесь, на берегу. Как только маме станет лучше, я вернусь за тобой.