В комнате находился всего один человек — высокий мужчина с узким лицом, облаченный в роскошный узорчатый халат. Он как раз наливал себе бокал вина из золотого кувшина, усыпанного драгоценными камнями.

Пока они наблюдали, мужчина крикнул что-то через плечо, вероятно, отвечая на звук, донесшийся откуда-то из-за открытой двери.

— Это он? — прошептала Шона.

Маркиз смертельно побледнел.

— Да, — проревел он. — Это он.

Легким движением он распахнул окно и прыгнул в комнату.

Джордж Эктон остолбенел, увидев непрошеного гостя. По его ошеломленному виду Шона поняла, что он узнал маркиза и понял, что настал час расплаты.

— Ты, — прошептал он.

— Да, я, — тихо сказал маркиз, но в голосе его таилась смертельная угроза.

Шона, Эффи и Лайонел ловко забрались в комнату вслед за ним.

— Ты ведь ждал меня все эти двенадцать лет, — напомнил своему врагу маркиз, словно плюя желчью при каждом слове. — Ты умен, этого у тебя не отнять. Тебе всегда удавалось уйти, но рано или поздно я должен был тебя поймать. И вот этот день настал.

Эктон, похоже, все-таки понемногу приходил в себя.

— Здесь ты ничего со мной не сделаешь, — глумливо ответил он. — Слишком поздно.

Последовала пауза. Шона с ужасом поняла, что это правда. Какую ответственность перед законом он мог понести здесь, на Кипре?

Тогда маркиз откинул полу куртки и выхватил из-за пояса пистолет.

Шона не верила своим глазам.

— Ты поедешь со мной, — гаркнул маркиз. — Потому что за убийство моей жены ты обязан ответить — так или иначе.

Эктон дерзко взглянул ему в глаза.

— Иди к черту, — сказал он. — Ты не можешь меня заставить. Ты не властен надо мной. Никому в Англии не будет дела до того, что случилось во Франции двенадцать лет назад.

— Возможно, —тихо ответил маркиз. — Но, как я уже сказал, так или иначе ты ответишь за ее смерть.

Он поднял пистолет, целясь прямо в сердце врага.

В этот момент Шона вспомнила загадочные слова Лайонела: «Возможно, он намерен совершить нечто ужасное... Я не знаю... Возможно, он и сам не знает. И не узнает до самого последнего момента».

Вот что он подозревал. Все это время Лайонел знал, что маркиз замышляет убийство.

Шона испуганно поднесла ладонь к губам. Она хотела крикнуть, взмолиться, чтобы маркиз не нажимал на курок, но оставалась недвижимой и безмолвной.

Девушка понимала, что в этот момент она для маркиза не существует. Сейчас его мир состоял из него самого, его злейшего врага и момента истины, который их объединил.

В тишине Шона явственно ощутила настроение двух остальных участников охоты на Эктона. И Лайонел, и Эффи оцепенели в неподдельном ужасе. Они знали не хуже, чем она сама, что ничем не могут помочь. Попробуй они вмешаться — и произойдет катастрофа.

Маркиз еще долго держал пистолет, целясь в Эктона. Шона в любую секунду ожидала, что сейчас раздастся выстрел, и этот выстрел навеки их разлучит. Ибо как бы она ему ни сочувствовала, любовь их стала бы невозможной, если бы он вот так, хладнокровно, застрелил человека...

«Ради всего святого, остановись, — про себя взмолилась девушка. — Делай что хочешь, но не убивай нашу любовь!»

Казалось, время замерло.

И тут случилось нечто непредвиденное.

Маркиза словно изогнула сильная судорога. Его лицо, дотоле точно каменное, вдруг смягчилось, черты его исказила смертельная усталость.

Он опустил дуло пистолета.

- Мне следовало бы пристрелить тебя как собаку. Ты это заслуживаешь, - прохрипел он. – Но это было бы слишком легко. Я отвезу тебя обратно в Англию. Ты ответишь за убийство перед законом.

Шона будто очнулась, она почувствовала, что тело ее содрогается от нервной дрожи, а сама она испытывает ни с чем не сравнимое облегчение.

Опасность миновала.

Но Эктон лишь презрительно осклабился:

— Никуда я с тобой не поеду. Ты проиграл. Закон надо мною не властен — ни здесь, ни в Англии.

Самодовольный, наглый донельзя, он поднял полный бокал и осушил его.

В следующий миг преступник издал негодующий вопль: как по волшебству, на его запястье щелкнул наручник. Второе кольцо держалось на запястье вынырнувшего из тени крепко сложенного юноши.

— Вот тут-то ты ошибаешься, Эктон, — сказал он. — Стражи закона из Англии очень даже тобой интересуются.

Эффи вскрикнула:

— Джимми!

— Привет, любовь моя, — сказал он, приветствуя девушку сдержанным кивком. — С тобою мы поговорим потом. Джордж Эктон, вы арестованы за убийство Джонатана Эктона, совершенное в Лондоне в 1863 году.

— Вы ничего не сможете доказать, — буркнул Эктон, медленно багровея.

— Ну, попытаться все же стоит, — возразил оптимистически настроенный Джимми. — А теперь идемте.

Эктон открыл было рот, чтобы позвать на помощь, но Джимми железной хваткой сдавил его горло.

— Ни звука, — скомандовал он. — Пошли!

Но прежде чем они успели пошевелиться, из-за двери донесся какой-то звук, и в комнату вошел еще один мужчина. На нем была только легкая ночная сорочка, и, судя по всему, он пребывал в состоянии негодующего опьянения.

— Черт подери, а эту кобылку не так-то легко заарканить! — завопил он. — Скажи ей, что...

Он замер и окинул комнату возмущенным взглядом.

— Добрый вечер, полковник, — сказала Шона.

— Вот ты где, юная леди, — проговорил он заплетающимся языком. — Наконец-то! Теперь ты отправишься со мной...

Он уже протянул к ней руки, но покачнулся и ухватился за мебель, чтобы не упасть. Джимми сжал кулаки.

— Хотите, чтобы я двинул его в челюсть? — с готовностью предложил он Шоне.

— Нет уж, это моя привилегия, — вызвался маркиз, делая шаг вперед.

Но Шона остановила его.

- Нет, — тихо сказала она. — Моя.

Ей, в общем-то, и не понадобилось наносить своему отчиму удар в челюсть. Она просто слегка подтолкнула его — и он тут же растянулся на полу.

— А теперь, полагаю, нам пора уходить, — подвела итог Шона.

Они двинулись к выходу. Эктон попытался сопротивляться, но Лайонел сунул ему в рот кляп и помог Джимми покрепче его связать.

Шона презрительно покосилась на полковника Локвуда, который тщетно пытался встать на ноги, и взяла маркиза за руку.

В считанные секунды они вернулись в карету и покатили к воротам.

— А они нас выпустят? — заволновалась Эффи.

— Положись на меня, — успокоила ее Шона.

Она заметила искреннее восхищение в глазах маркиза. Он словно бы говорил: «Теперь я знаю, что во всем могу на тебя положиться». Его доверие к ней было безграничным.

Когда они подъехали к воротам, к ним вновь подошел привратник. Шона выглянула из окошка и улыбнулась:

— Сегодня сэру Ричарду мы не нужны, — сказала она. — Мы вернемся завтра. А тем временем...

Она раскрыла ладонь, демонстрируя россыпь золотых монет.

— Он велел передать вам это, как только мы выедем за ворота.

Привратник проявил небывалую расторопность, и они в мгновение ока выехали за пределы двора. Шона бросила ему монеты, карета набрала скорость, и они двинулись в путь.

— Подождите... Стойте...

Издалека донесся жалобный крик. Выглянув из окошек, все увидели нелепую фигуру полковника Локвуда, гнавшегося за ними босиком и в ночной рубашке.

Он добежал до ворот как раз в тот момент, когда привратник снова их запер. Последнее, что они видели, — это яростный спор, в который он вступил с привратником, убеждая выпустить его.

— А он-то откуда взялся? — спросила Эффи.

— Мы следовали за вами на корабле от самой Англии, — ответил Джимми.

— Мы? — изумилась Шона.

— Он наблюдал за вами из окна, когда вы убежали из дома. Видел, как вы наняли экипаж.

— Да, это я помню, — подтвердила Эффи.

— За вами погнался лакей. Он потерял экипаж из виду, но успел записать его номер, и полковник сумел проследить маршрут. Таким образом он нашел дом лорда Чилворта, но было уже слишком поздно: вы уехали. Однако Локвуд дышал вам в спину. Он нанял корабль и последовал за вами.