— Разумеется, нет! — хозяйку замка удивил сам вопрос. — Он спрашивал мисс Шону Уинтертон, о которой мы с мужем никогда не слыхали. Мы знаем только мадам Шону Уинтерс, однако не сочли нужным о ней упоминать.

— Вы настоящий друг! — с искренней благодарностью воскликнула Шона.

— А обо мне он что-либо знает? — спросил маркиз.

— О да. Кто-то сообщил ему, что Шона путешествует на вашей яхте, но муж сказал, что в последнее время не виделся с вами.

— Вот молодчина! — с жаром воскликнул маркиз.

— Да, в случае необходимости Шарль может притвориться настоящим идиотом, — согласилась мадам Ривалье, но не смогла устоять перед искушением и добавила с непосредственностью француженки: — А также в тех случаях, когда никакой необходимости нет.

Это отступление не помешало ей незамедлительно перейти к сути дела:

— Услышав ужасную, вульгарную речь этого человека, я сразу поняла, что вы должны бежать, не дожидаясь встречи с ним. Поэтому и вышла сюда предупредить вас, чтобы вы не входили в дом. Ваши вещи уже сложили, и карета со всем необходимым заберет вас в любую минуту.

— А как же Лайонел? — спросил маркиз.

— Самое сложное — заставить его вести себя благоразумно, — с легким раздражением ответила мадам Ривалье. — Но в конце концов Эффи велела ему замолчать и поступать, как велят. После этого все проблемы мигом исчезли.

Маркиз ухмыльнулся.

— Она просто обязана выйти за него! Я не позволю этой замечательной девушке избежать родственных связей со мной.

В этот момент из сада выехала карета семьи Ривалье.

— А вот и они, — объявила Мари. — Немедленно поезжайте к причалу, а мы будем отвлекать полковника Локвуда так долго, как только это возможно.

Маркиз спрыгнул на землю.

— Мари, наше поведение выходит за все рамки дозволенного. Мы впутали вас в большие неприятности. А теперь покидаем ваш дом как беглецы, даже не попрощавшись как следует.

Мадам Ривалье, рассмеявшись, распростерла руки для прощальных объятий.

— Так давайте же попрощаемся!

Маркиз обнял ее и звонко поцеловал.

— Этого должно хватить на то время, пока мы не навестим вас вновь. А это, я надеюсь, произойдет совсем скоро! — воскликнул он.

— Вне всяких сомнений, — ответила Мари. — Я ведь должна знать, что произойдет дальше! А вот и карета. Поторопитесь!

Карета приблизилась, и они заметили Эффи и Лайонела — молодые люди тревожно выглядывали из окошек.

Шона обняла гостеприимную хозяйку замка и прошептала ей на ухо:

— Мари, вам следовало вступить в ряды контрразведчиков: интриги — явно ваш конек.

Женщина весело рассмеялась.

Маркиз помог ей сесть в коляску, которую нужно было еще отогнать к дому.

После этого они с Шоной уселись в уже тронувшуюся карету.

— О мисс, — заголосила Эффи. — Он появился невесть откуда, такой напыщенный и злой, стал говорить ужасные вещи...

— Пусть себе болтает что хочет, — мрачно сказал маркиз. — Мы этого уже не услышим.

— Почему вы от него убегаете? — недовольным тоном спросил Лайонел. — Почему не захотели остаться и разобраться с ним, как он того заслуживает?

— Потому что у меня нет времени! — гаркнул маркиз. — Мне самому это противно, но полковнику придется подождать, пока я не улажу свои более важные дела.

- Но...

— Тихо! — прикрикнула на него Эффи. — Его светлости лучше знать.

Лайонелу пришлось смириться.

Шона не произнесла ни слова, но была вне себя от волнения. Она очутилась настолько близко к цепким ручищам отчима, что былые страхи вмиг к ней вернулись и стали терзать ее душу.

— Еще немного — и он бы меня поймал, — пробормотала она.

— Вздор, — уверенно ответил ей маркиз. — Как будто я допустил бы такое!

Она повторяла самой себе, что с этим мужчиной она в безопасности, но понимала, что не сможет расслабиться, пока они не выйдут в открытое море.

— А капитан уже готов к отплытию? — тревожно спросила Шона.

— Да, я в любом случае собирался отбыть в самом скором времени. Вчера я отправил ему послание, в котором говорилось, что экипаж должен быть готов отправиться в путь через минуту после поступления моего приказа. Если капитан не успеет, то просто потеряет работу.

Наконец впереди показался Марсель, и карета въехала в зону причала.

Капитан вышел приветствовать их и сообщить, что все готово к отплытию. Им оставалось только взойти на борт.

Моряки разгрузили багаж и отнесли его на корабль. Маркиз дал извозчику щедрые чаевые и последовал за остальными по трапу.

— Афины, — отдал он лаконичный приказ капитану. Затем повернулся к Шоне.

— Для твоей же безопасности я посоветовал бы тебе оставаться внизу, пока мы не окажемся в открытом море. Увидимся позже.

Говорил он вежливо, но с некоторой прохладцей, и Шона почувствовала легкую тревогу. Конечно же, он не мог на людях говорить с нею так нежно, как наедине. И все-таки ей было больно осознавать, что он словно отодвинул ее на задний план по причинам, понятным ей лишь отчасти.

Приближались опасные времена, и он как будто предупреждал ее, что кое-чем она отныне не сможет с ним делиться.

День уже клонился к закату, когда они встретились за ужином.

Теперь, после своего разоблачения, Эффи отказывалась ужинать вместе со всеми, пока Лайонел не спустился к ней в каюту и не настоял на своем. Дядя встретил его аплодисментами и с чарующей улыбкой предложил девушке стул.

— Мы вчетвером отправились в это путешествие, и между нами не может быть никакого неравенства, — твердо заявил он.

Лайонел горел желанием обсудить события этого дня, которые привели его в крайнее возбуждение. Маркиз великодушно позволял ему болтать, время от времени вставляя остроумную реплику. Роль хозяина за столом он играл безупречно, но Шона чувствовала, что в мыслях он далек отсюда.

Когда ужин подошел к концу и Лайонел с Эффи поднялись на палубу, маркиз обратился к Шоне:

— Сыграй для меня, пожалуйста. Мне сейчас так нужна красота, которую ты способна создавать.

Оба прошли в салон, где Шона играла ему целый час.

Она чувствовала, как прекрасная музыка возносит ее к звездам, которые ярко сияли сейчас в ночном небе.

Затем он сдержанно пожелал ей спокойной ночи, проводил до двери каюты и ушел.

Войдя внутрь, она еще долго стояла у иллюминатора и вглядывалась в ночной мрак. Звезды сияли по-прежнему ярко, а луна обрела уже почти магические очертания.

«Спасибо тебе, Господи, что позволил мне спастись, — пробормотала она. — И спасибо за то, что свел нас вместе».

При мысли о возлюбленном глаза ее увлажнились.

«Я не знаю, что еще случится, но чувствую, что нас ожидает тернистый путь. Я верю, что он любит меня, но не будет свободен в этой любви до тех пор, пока преступник не понесет наказания. Он пытался дать мне это понять.

Кто знает, через что еще нам придется пройти. Но наступит время, когда мы сможем открыто любить друг друга, пребывая в мире и согласии».

Весь следующий день она не могла избавиться от тягостного волнения, которое только усиливалось по мере приближения к Афинам. Ей хотелось задать маркизу так много вопросов, но им все не удавалось встретиться.

Он избегает ее, вдруг поняла она, и сердце ее оборвалось.

После ужина, когда Шона стояла у борта, он неожиданно подошел к ней и стал рядом.

— Мы причаливаем завтра. Ты ничего не хочешь у меня спросить?

— А почему вы уверены, что он в Афинах? — отозвалась она.

— Потому что мне сообщил об этом один мой друг. В подробности он не вдавался — просто назвал имя человека, от которого можно узнать все остальное. Именно для этих целей мне нужен был человек, свободно владеющий греческим. Я хочу, чтобы ты вела себя так, будто ничего не знаешь о сложившейся ситуации. Мы проведем день за осмотром афинских достопримечательностей. Вечером, как обычно, поужинаем, и когда все лягут спать, вновь спустимся на берег.

— Мы вместе задержим его?!

— Нет. Только убедимся, что он действительно находится в Афинах и что я на правильном пути. Но ты должна дать мне слово, что никому об этом не расскажешь. В особенности Лайонелу.