– Снято за несколько минут до убийства в Чжаньхуа. Вы, конечно, помните. Это было около двух лет назад. Обратите внимание на европейца в толпе.

Он положил на стол еще одну фотографию – увеличенный с помощью компьютера крупный план того же европейца.

– Киллер. Та работа – его рук дело. На других снимках увидите его же, но уже в других местах. Там тоже пролилась кровь. Настоящее чудовище. Нашим разведчикам удалось собрать на него кое-какую информацию.

– Кто он такой? Как его зовут? – строго, но с резким деревенским акцентом спросил Ли Пей.

Сяо развел руками.

– К сожалению, нам известно только его оперативное имя, – неохотно признался он. – Таркин.

– Таркин, – повторил Ли Пей. – Американец?

– Мы полагаем, что да, хотя не уверены, кто именно его контролирует. Сигнал трудно отфильтровать от помех. И все же у нас есть основание считать, что Таркин может быть ключевой фигурой в заговоре против Лю Аня.

– Тогда его необходимо уничтожить, – сказал седоволосый старик, подкрепив свое требование ударом кулака по столу. Действительно хитрый, подумал Сяо, но и действительно крестьянин.

– Мы пришли к такому же выводу, – сказал он. – Иногда мне кажется, что Ань слишком хорош для этого мира. – И, помолчав, добавил: – К счастью, я не таков.

Сидящие на столом закивали.

– В данном случае необходимые меры предосторожности уже приняты. Этим вопросом занимается специальная группа из агентов отдела разведки Второго управления. Вчера мы получили достоверную информацию относительно возможного местопребывания Таркина и смогли наконец перейти к действиям. Поверьте, этой проблемой занимаются наши лучшие люди.

Заявление отдавало пустой риторикой, но, как ни удивительно, Сяо действительно говорил то, во что верил. Верил в чисто техническом смысле. Он нашел Джао Ли, когда тот еще подростком занял первое место в областных соревнованиях по стрельбе. Проведенные тесты показали, что паренек, несмотря на то что вырос в деревне, имеет необыкновенные способности. Сяо всегда, где бы ни бывал, выискивал скрытые таланты; он верил, что в конечном итоге главное богатство Китая заключено в численности самих китайцев, но не просто в грубой мускульной силе дешевого труда, а в тех редких гениях, которых неизбежно рождает любая нация. Если вскрыть миллион раковин, любил приговаривать товарищ Сяо, в дюжине обязательно найдется по жемчужине. Он твердо верил, что Джао Ли и есть такая жемчужина, и лично занимался его подготовкой. Во-первых, интенсивное изучение иностранных языков. Джао Ли должен был не просто знать наиболее распространенные западные языки, но и усвоить культуру, манеры, обычаи далеких стран. Во-вторых, он прошел экстенсивные курсы спецподготовки по владению оружием, маскировке и рукопашному бою, освоив не только западные стили, но и секреты боевого искусства мастеров Шаолиня.

Джао Ли ни разу не подвел, не разочаровал наставника. Природа не наделила его крупным телом, но в миниатюрности есть свои преимущества: он выглядел не опасным, безобидным и заурядным, его необыкновенные способности скрывались под панцирем неприметности. Сяо нередко сравнивал его с линкором, замаскированным под ялик.

Было и кое-что еще. Выполняя свою работу с профессиональной отстраненностью и невозмутимостью, Джао Ли отличался глубочайшей преданностью стране и лично Сяо, в чем последний не раз имел возможность убедиться. Отчасти по соображениям безопасности, отчасти имея в виду постоянную нехватку кадров для выполнения операций на высшем уровне, Сяо держал Джао Ли под личным контролем, так что самый искушенный оперативник страны отчитывался только перед ним и никем другим.

– И что этот Таркин, он уже… ликвидирован? – спросил, барабаня пальцами по черному лакированному столу, экономист Цай.

– Еще нет, но скоро будет.

– Как скоро? – не унимался Цай.

– Операции такого рода на чужой территории требуют особой деликатности, – предупредил Сяо. – Но, как я уже упоминал, мы задействовали самого лучшего агента. Этот человек никогда не подводил меня. Мы постоянно передаем ему информацию в режиме реального времени. Что касается Таркина, то отпущенный ему срок уже истекает.

– И много еще осталось? – попытался уточнить Цай.

Сяо посмотрел на часы и позволил себе сдержанно улыбнуться.

– А сколько его в вашем распоряжении?

Отель «Плаза» на Пятой авеню возвели в начале двадцатого века, и с тех пор он служит главным оплотом манхэттенской элегантности. Карнизы с медным обрезом и роскошные, золото с парчой, интерьеры делают его похожим на величественный французский дворец, чудом перенесенный на угол Центрального парка. Дубовый зал и Пальмовый дворик с их дорогими галереями и бутиками предоставляют людям, даже тем, кто не остановился в одном из восьмисот номеров отеля, все возможности потратиться на его содержание.

Но разговор двое давних знакомых продолжили – по настоянию Осириса – в огромном, поистине олимпийских размеров бассейне «Плазы» на пятнадцатом этаже.

Еще одна хитрость, подумал Эмблер, когда они, сняв одежду, натянули любезно предоставленные заведением купальные трусы. Голому трудно скрыть микрофон, да и вести запись невозможно в помещении, где постоянно присутствует фоновый шум плещущейся воды.

– Так на кого же вы работаете сейчас? – спросил Эмблер, сопровождая Осириса в дальнюю, более глубокую часть бассейна. На мелководье лениво бороздила воды пожилая женщина. Других купальщиков не было. Еще несколько дам вдовствующего вида в закрытых купальниках возлежали на шезлонгах, потягивая кофе и чай и набираясь, очевидно, энергии для других, запланированных на более позднее время предприятий.

– На таких же, как мы с вами, – ответил Осирис. – Только организованы они иначе.

– Очень любопытно. Но понятнее не стало. О ком вы, черт возьми, говорите?

– О нераскрывшихся талантах. О тех бывших оперативниках самого разного рода, которые так и не получили возможности проявить свои способности в полную силу. Теперь они, по-прежнему защищая американские интересы, получают совсем другие деньги, но работают на частную фирму. – В воде тучность не помеха, а преимущество, и Осирис плыл легко, почти без усилий.

– Частная компания. Старая история. Такая же старая, как сказка про гессенских наемников, воевавших во время американской революции на стороне англичан и прославившихся своей продажностью.

– Ну, некоторое отличие все же есть, – отозвался Осирис. – Мы организованы наподобие сетевого товарищества.

– То есть скорее «Эйвон» или «Тапперуэр», чем «Юнион карбайд». Многоуровневая маркетинговая модель.

Ориентируясь на голос Эмблера, Осирис слегка развернулся.

– Я бы, наверно, выразился немного иначе, но общая идея примерно такая. Независимые агенты, независимая работа, но координация и распределение ресурсов осуществляются сверху. Думаю, теперь вам понятно, как они заинтересованы в ваших услугах. Вы нужны им по той же причине, что и я. Я обладаю уникальным набором умений. Вы тоже. А эти люди заинтересованы в привлечении самых разных талантов. Что дает вам хорошую возможность поторговаться, выдвинуть свои условия. Знаете, в ППС о вас ходили легенды. Боссы считают, что даже если половина из того, что вам приписывают, правда, то и тогда вы для них лакомый кусочек. Я знаю лучше, потому что сам видел вас в деле. То, как вы вычислили тех парней в Куала-Лумпуре… Да, так вот и рождаются мифы. Если помните, я тоже там был. В нашем подразделении не многие говорят на малайском.

– Давно это было, – сказал Эмблер, откидываясь на спину.

Куала-Лумпур. С тех пор прошло много лет, но воспоминания вернулись легко, по первому требованию. Конференц-комплекс Всемирного центра находился в финансовом районе города, рядом с зоной Золотого треугольника и Петронас-Тауэрс, знаменитыми башнями-близнецами. Конференция была посвящена вопросам международной торговли, и Таркин официально представлял на ней одну нью-йоркскую юридическую фирму, специализирующуюся на защите интеллектуальной собственности. В тот раз он работал там под именем Генри Найберга. Согласно полученной информации, член одной из иностранных делегаций – но какой? – был террористом, и Таркина направили в Малайзию в качестве живого детектора лжи. Боссы полагали, что выполнение задания может занять все отведенное для конференции время, четыре дня, но ему потребовалось менее получаса. В первое же утро он прогулялся по вестибюлю центра, присматриваясь к толпившимся там людям с синими папками – их получили все участники, – прислушиваясь к разговорам с неизменным обменом визитными карточками, наблюдая за тем, как предприниматели обрабатывают потенциальных инвесторов, и еще тысячами других ритуальных танцев в исполнении бизнесменов, менеджеров и администраторов бизнеса. В воздухе стоял тяжелый запах кофе и теплых утренних булочек. Таркин старался просто наблюдать, не концентрируясь ни на чем конкретном, время от времени кивая и улыбаясь кому-то, кто его не видел, чтобы не привлекать к себе внимания. Через двадцать пять минут он уже знал то, что ему требовалось узнать.