Возле крепко сжатых губ Пола залегли жестокие складки. Глаза, устремленные на нее, были полны холодного презрения.

— Ты не выйдешь за него замуж. Черт возьми, да ты и сама это прекрасно знаешь.

— Какое тебе дело? — Китти гордо подняла голову. — Ты же собираешься жениться на женщине, на которую тебе, по большому счету, наплевать. Так в чем же разница? Тебе нужен наследник, мне — защита на всю жизнь. А уж на Чарли можно положиться.

— И все-таки ты не выйдешь за него! Я не дам тебе это сделать!

— Интересно знать почему? — Его тон оскорбил ее.

— Да потому что не хочу, чтобы ты совершила самую большую ошибку в своей жизни. Теперь ты член нашей семьи, и я не дам тебе сделать то, о чем ты потом будешь сильно жалеть. Рей и Кристи стали мне как брат и сестра, и я вел бы себя точно так же по отношению к ним.

У Китти подогнулись колени, а сердце бешено забилось.

— Ты хочешь сказать мне, что мы фактически родственники? Я тебе сестра?

Пол молча взглянул на нее и не спеша подошел к двери.

— Я уже говорил тебе, что Луиза приняла меня, как сына. Я не могу соблазнить Кэролайн, как бы я ни хотел Китти.

— Я не верю! Нет!

Пол изучал кончики своих ботинок.

— Об этом можно было догадаться.

У Китти закружилась голова.

— А мы?

Он тяжело вздохнул.

— «Нас» теперь нет. Есть ты и я.

Она резко отпрянула назад.

— Как ты смеешь? Ты же сам заставил меня поверить в это очарование. Ведь ты же сам говорил, что никогда и ни с кем раньше не испытывал такого наслаждения.

Пол неловко провел рукой по шее.

— Я не знал, кто ты на самом деле. Теперь я вижу, что наши отношения невозможны. Обстоятельства меняются, и нам придется подчиниться им. — Он выглядел озабоченно и сконфуженно. — Послушай, Китти, я вовсе не хотел причинять тебе боль…

— Но ты чертовски разозлил меня, — воскликнула она.

— Успокойся, Китти, — сдержанно сказал Пол. — Я пойду. Мне нужно позвонить.

Он повернулся и быстро вышел из гостиной. Китти молча проводила его взглядом, хотя вся кипела от возмущения. Как легко он управляет собой! Ну ничего, он еще пожалеет о том, что так жестоко обошелся с ней!

Позже, когда она уже вернулась в свою комнату и собиралась лечь спать, ее взгляд случайно упал на чемодан Глории Харрисон. Китти аккуратно достала тетрадку и включила лампочку, висевшую над кроватью. Откинувшись на мягкие подушки, она осторожно стала листать пожелтевшие страницы.

Жизнь для Глории состояла из бесконечных падений и взлетов. Она прекрасно понимала, за какого человека вышла замуж, но любила Дэвида так беззаветно, что прощала и оправдывала его во всем. Рождение Сьюзен очень много значило для нее. И Глория, и Дэвид обожали маленькую Сьюзен. У Китти создалось впечатление, что их союз всегда был очень шатким, и девочка в большой степени укрепляла его.

Смерть малютки была страшным ударом для обоих. Глория во всем винила себя, считая, что авария была наказанием свыше за какие-то грехи. Она была в полном отчаянии оттого, что больше не сможет родить ребенка. Ничто, казалось, уже не могло ее утешить.

А потом в семью пришли радость и счастье. Дэвид сказал, что они возьмут приемную девочку. Он точно знал, куда идти и что делать. Горе покинуло семью в тот момент, когда муж принес в дом орущий сверток, украшенный монограммой «К». Правда, пришлось срочно собраться и переехать в Ньюкасл, а потом в Лондон, что, впрочем, нисколько не расстроило Глорию.

Китти прочла последнюю страницу и захлопнула дневник. Глория никогда не рассказывала ей об этом. Казалось, все это происходило в другой жизни, с другим человеком, и ее мама тут совершенно ни при чем. Судя по записям, она совершенно не подозревала, что произошло на самом деле. Китти припомнила вторую часть дневника, где мама писала, что, когда Дэвид, забрав деньги, исчез, она не очень скучала по нему. Последние двадцать четыре года Глория прожила в мире и спокойствии.

Китти вспомнила свое детство и улыбнулась. Счастливое время! Она не нуждалась ни в чем. Мама безумно любила ее и делала все возможное, чтобы ее девочка была счастлива. Нет! Она не может ненавидеть эту женщину. И все-таки странно сейчас думать, что вся ее жизнь была основана на лжи.

Словно в тумане, Китти накинула халат на ночную рубашку, поспешно выскочила из комнаты и пошла по коридору, направляясь к спальне Пола. Это было совсем рядом, и она, не колеблясь, открыла дверь и застыла на пороге.

Пол, лежа в постели, отложил книгу и удивленно уставился на нее. Китти не чувствовала, что по ее щекам текут горькие слезы и, бессильно прислонясь к стене, безутешно шептала:

— Как они могли сделать это с маленьким ребенком? Как?

Пол быстро вскочил, подбежал к ней и нежно обнял. Рыдания душили Китти, она сотрясалась в его объятиях. А Пол, стараясь успокоить ее, ласково гладил Китти по голове как маленького ребенка и, не переставая, твердил:

— Не думай об этом, милая. В мире очень много жадных людей. И очень много несчастных. Ложись спать. Утром тебе будет намного лучше.

— Обещаешь? — слабо выдохнула она.

— Да, черт возьми, да!

Она еле расслышала его слова, так как силы стали оставлять ее и Китти покачнулась. Но в то же мгновение Пол еще крепче прижал ее к себе и, тяжело вздохнув, хрипло произнес:

— Ну разве я не говорил, как ты опасна, моя колдунья?

Молодые люди поехали к Гудманам сразу после завтрака. Когда они наконец-то оказались у дома, Луиза, взволнованная и раскрасневшаяся, уже встречала их на пороге. Пол, похоже, предупредил ее о нашем визите, подумала Китти. Они наскоро, не соблюдая формальностей, поздоровались, настороженно кивнули друг другу. Луиза сразу же обратилась к Полу.

— Ну? Да или нет?

Китти даже не успела сообразить, что бы это значило, как Пол радостно кивнул.

— Конечно да. Разве могло быть иначе?

Луиза вскрикнула, закрыла рот руками, и они увидели, как она что-то беззвучно шепчет: ее губы шевелились, но слов было невозможно разобрать. Все происходило как во сне, и Китти показалось, что прошла целая вечность, прежде чем Луиза охнула и снова сбивчиво заговорила:

— Я же уверяла тебя! Как только увидела, то сразу поняла, что ты вернул мне мою Кэролайн. Я не могла ошибиться!

Китти, до сих пор простодушно верившая в то, что Луиза абсолютно ни о чем не догадывалась, застыла на месте от изумления. Но почему же вчера она ни знаком, ни намеком не показала этого? Почему не подала виду? И внезапно Китти осенило: да Луиза просто боялась поверить в чудо. Она старалась скрыть ото всех свои подозрения, но потом не вытерпела и открылась Полу. А уж он, в свою очередь из любви к Луизе, не выдал ее волнения и тревоги Китти.

— Моя Кэролайн. — Луиза неотрывно смотрела на Китти, и, казалось, пыталась выучить, запомнить словно навсегда каждую черточку ее лица. Китти, смущенная ее вниманием, не решалась вымолвить ни слова и молча стояла на месте, наклонив голову. Теперь она совершенно не представляла, как себя вести.

Луиза ласково и осторожно целовала ее в лоб.

— Добро пожаловать, дорогая. Я тебе очень, очень рада!

Китти неловко протянула руки и обняла ее.

— Мне кажется… все будет хорошо. У меня будет настоящая… моя мама.

Они поняли друг друга: поняли, узнали, увидели ту радость и счастье, что ждали их впереди, и от этого предчувствия растрогались и заплакали навзрыд. Но это были исцеляющие, успокаивающие слезы, и они быстро прошли, а вместе с ними прошло и горе, и отчаяние прошлого.

— Вчера я так много размышляла о нашей встрече. Я страшно беспокоилась, поскольку не знала, как ты примешь меня. — Луиза счастливо улыбнулась. — Мне так и не удалось съесть что-нибудь вечером: просто кусок не лез в горло. А сейчас я чувствую, что безумно голодна. Почему бы нам не выпить хотя бы по чашечке крепкого ароматного чая?

— Хорошая идея, — воскликнула Китти.