Зашла Пейшинс, с грустным, но решительным взглядом посмотрела на Клер, наклонилась и сделала Еве укол в плечо. Это произошло так быстро, что Клер не успела попытаться остановить ее, и Ева перестала бороться и сказала, с изумлением,„Оу!“

Потом ее глаза закрылись, и она вяло пошла к своему креслу, ее голова наклонилась к окну, непослушные пряди волос закрывали ее лицо

„Что ты сделала?“ потребовала Клер, и старалась не закричать. Она только что видела, что крик может сделать с тобой

„Она спит,„сказала Пэйшенс."Она не пострадала. Так будет лучше. В противном случае, она может себе навредить.“

— Да, теперь не сможет, — сказал Шейн горько. — Должен спасти это для Вас парни. Что было с вампами, вышедшими из автобуса?

Пейшинс надела колпачек обратно на иглу, которой уколола Еву и положила ее в карман. „Кто-то следил“,сказала она“ Сейчас уже нет. Это все, что вы должны знать.“ Автобус развернулся еще раз, скрепя тормозами, и относительно замедлился. Двери снова с шумом распахнулись и зашли два вампира, одеты в шляпы, перчатки и длинные пальто против солнца.

Один из них курил, несмотря на все защитные средства.

Другой, немного выше и тоньше, схватил Морли за шею, вытащили его из места водителя, и выбросил его прямо в дверь.

„Бегом!“ Закричал он, и снял с него шляпу.

Высоким оказался Оливер.

Майкл- входящий вампир, позади которого были струйки дыма, мчался по проходу, и врезался в Пейшинс и Джейкоба, и сбил их с пути. Никто другой не успел встать, хотя несколько вампиров бросилось и поймали его за пальто, когда он побежал к задней части автобуса. Оливер был прямо за ним, и как только они достигли рядов, где были люди, Оливер обернулся и зарычал на других вампиров, которые начали подыматься на ноги. Им помешало закрытое помещение, но их было много.

Джейкоб подскочил, кинув на Оливера секундный мрачный взгляд, Затем вскочил на сиденье рядом с ним, присев на корточки, как хищная птица. Пейшинс сделала тоже самое с другой стороны от Оливера

„Нет,“ сказала она решительно, когда вампиры начали двигаться к ним. „Оставайтесь на месте“.

Майкл достиг их и схватил Клер первой. Ему потребовалось несколько секунд, потому что пластик был более жестким, чем он думал, и он старался не причинить ей боль. Как только она была свободна, он склонился над Евой и выбил боковое окно одним сильным ударом. Металл согнулся и заскрипел, стекло разбилось, и окно целиком выпало на дорогу.

Свет хлынул внутрь, чистый и раскаленный добела, и полностью осветил его лицо. Майкл дернулся назад в тень со сдавленным криком. Клер плохо разглядела полученные ожоги, но он не дал ее время, чтобы волноваться о нем. — Наружу! — завопил он, и схватил ее за талию, чтобы опустить ее через окно. Дюйм кожи, выставленной между его пальто и перчатками, шипел как жарящийся бекон. Клер схватилась за зубчатый край окна и посмотрела вниз. Автобус все еще катился, и он набирал скорость, поскольку начался спуск с холма. — Клер, прыгай!

У нее действительно не было выбора.

Клер подпрыгнула и сильно ударилась о твердое покрытие, и скатилась. Она сумела защитить голову и свернулась в клубок на раскаленной поверхности.

Автобус продолжал двигаться. Она слышала крики и шум драки. Еще одно окно разбилось, рядом с Шейном.

„Давай,“ прошептала Клэр, и вскарабкался на ноги. У нее все болело, и она почувствовала, что растянула лодыжку, но прямо сейчас это не имело значения.

Она смотрела на автобусе.

Никто не выпрыгнул из окна.

Клер побежала за автобусом-хромая за ним- и должна была остановиться, когда ее лодыжки начали подкашиваться после десятка шагов. „Шейн!“ она закричала."Шейн, давай! Выбирайся!“

Ее внимание было полностью закреплено на автобусе, но у нее были хорошие инстинкты выживания, благодаря суровой подготовки Морганвиля: она почувствовала тень позади нее, и упал как раз вовремя.

Морли. Он покрывался ожогами в ясный день — не шипя как Майкл, но определенно покрываясь красным ядовитым загаром. И он был рассержен. Его рука метнулась туда, где она только что была, и если бы она не сдвинулась, то он сломал бы ей шею. Она перекатилась и снова поднялась на ноги, почувствовав вернувшуюся боль в левой лодыжке, и отпрыгнула назад.

На лице Морли появилась дикая, ужасная усмешка. — Никто не прекратит путешествие, — сказал он. — Особенно не ты, маленькая девочка. Амелия захочет тебя вернуть. Я уверен в этом. Ты — моя страховка. Никаких попыток уйти прочь, хромая.

Он достиг ее, и боковым зрением Клер увидела, как черная форма швырнула себя из разрушенного автобусного окна и понеслась к ним. Сначала она думала, что это был Майкл, но нет — Оливер.

Он поразил Морли как кирпичная стена и отбросил его на пятьдесят футов вниз по дороге, тот покатился, беспорядочно ударяясь. Затем, после раздраженного взгляда на ее прыгание на одной ноге, он подхватил Клер на руки, вернулся и прокричал, — Майкл, брось это! Выбирайся!

На холме позади них раздался рев автомобиля — патрульная машина, со свисающей половиной сорванных мигалок и отверстиями от ударов кулаком в двери и окна. На капоте были царапины, походившие на следы от когтей.

Это не замедлило Морли, который встал на ноги и отскочил с дороги как запущенная ракета. Завизжали тормоза, и машина остановилась поперек дороги, водитель бросился открывать пассажирскую дверь, затем заднюю. Оливер бросил Клер на заднее сиденье автомобиля, оставил дверь открытой, и помчался назад к автобусу. Он подпрыгнул, зацепился за открытое окно, дотянулся и схватил что-то — горстку черного пальто — и потянул на себя.

Майкл свалился из окна и упал в большой степени на дорогу. Оливер спрыгнул с кошачьей устойчивостью, нагнулся, чтобы подтянуть Майкла к его ногам. Он снял свою собственную шляпу и натянул ее на незащищенную белокурую голову Майкла, затем снял свое длинное черное пальто, и набросил на него как дополнительную защиту.

Майкл боролся, чтобы освободиться, но поскольку Клер крутилась и изо всех сил пыталась сидеть, Оливер тянул ее друга все расстояние до патрульной машины, запихнул его на заднее сиденье, и сильно хлопнул дверью, оставляя Майкла внутри. Ручки не работали, конечно. Майкл наполовину приземлился на нее сверху, тяжелый и пахнущий как горящие волосы, но он быстро сместился и попытался разбить окно — которое, шокировано осознала Клер, было закрашено в черный цвет — закрашено распылением. Только часть со стороны водителя оставили неизменной.

Оливер сел спереди, обернулся, и с грохотом ударил кулаком по металлической решетке, отделяющей заднюю часть полицейской машины от передней. Он отогнул решетку, схватил руку Майкла, и сказал, — Ты не сможешь помочь им, погибнув. Ты попробовал. Мы попробуем еще раз. Это еще не конец.

„Ева все еще там! Я не могу оставить ее там! " кричал Майкл.

Оливер, с утомленным, нетерпеливым вздохом, схватил его за шею, на сей раз, заставив сесть обратно на запятнанное виниловое место. — Послушайте меня, — сказал он, и отогнул решетку больше, таким образом, чтобы их глаза могли встретиться, и продолжил. — Майкл, я клянусь тебе, что мы не оставим твоих друзей. Но ты должен прекратить эту ерунду. Ты ничем им не поможешь, лишь разрушить свою целостность для меня и всех, кого ты любишь. Ты понимаешь?

Майкл все еще был напряженным, готовым бороться, но Оливер держал его там, смущая его, пока Майкл, наконец, не отпустил руки Оливера, держа обе руки, сдаваясь. Всё его тело резко упало. Поверженный.

Однако, Оливер не отпускал. — Поехали, — сказал он человеку за рулем. — Следуй за автобусом. Морли уже вернулся в автобус. Он будет продолжать вести, но мы должны убраться с глаз долой.

— Я не могу следовать за чем-то, если я не могу видеть это! — запротестовал водитель, и Клер знала этот голос, но он не принадлежал шерифу Дюррама, или даже его заместителю. Он звучал как…

Не может быть.

Клер наклонилась вперед и всмотрелась в свою половину решетки, которая была все еще на месте. — Джейсон? — Джейсон Россер? Брат Евы? — Что, черт возьми, ты здесь делаешь?