— Если ты так чувствуешь, то зачем притворился, что хочешь меня?

— Черт, я хочу тебя!

Схватив свитер, она натянула его через голову.

— Мне жаль, что мое тело вызвало у тебя отвращение. Мне также жаль, что ты не можешь смириться с ребенком Кеннета. Но это и мой ребенок тоже. И что бы ни случилось, он останется моим ребенком. Если тебя не устраивает, то, возможно, тебе лучше уехать. Похоже, только это может решить твои проблемы.

Встав, он посмотрел ей прямо в лицо.

— Я и собирался уехать, когда родится ребенок. Просто я тебе еще не говорил об этом.

Значит, вот как, подумала Эмили, разглядывая мрачное лицо Купера. Время ни капли не изменило этого человека, как и его планы. Он собирался уехать!

— Что ж, я не должна удивляться, — без выражения сказала она. Казалось, все чувства покинули ее. — Но я удивлена. Я думала… как глупо с моей стороны, я верила, что ты начал входить во вкус, что тебе даже нравится снова жить здесь на ранчо… со мной.

— Мне нравится! Просто я не смогу оставаться, когда появится ребенок. Я уже говорил тебе, Эмили. Я не могу быть его отцом.

— Потому что это ребенок Кеннета?

Он отвернулся.

— Можно сказать и так. Я не уверен, что смогу заставить себя любить ребенка Кеннета. После того, как он предал меня!

Эмили смотрела на него темными от негодования глазами.

— Если ты так чувствуешь, то почему бы тебе не уехать прямо сейчас? Это было бы лучше для всех!

Он положил руку ей на плечо.

— Сейчас ты нуждаешься во мне, и я хочу быть здесь.

— А ты думаешь, когда родится ребенок, ты не будешь мне нужен?

Эмили снова каталась на этой своей чертовой лошади! Купер прекрасно знал, что она с детства была отличной наездницей, да и погода не так уж плоха для конца ноября. Но, ради всего святого, она же беременна! Беременная женщина должна сидеть дома и вязать или делать еще что-либо подобное. С той сцены в ее спальне прошло две недели. Купер пришел к выводу, что он не имеет права что-либо приказывать Эмили. Он не ее муж. И не отец ее ребенка. Он даже не ее любовник. Купер оставался на «Алмазном» тем же, кем был и раньше, — чужаком.

Он подошел к большому круглому загону, где Эмили занималась с лошадью. Облокотившись о металлическую ограду, Купер наблюдал, как она направляет своего мерина то в одну, то в другую сторону.

— Он великолепно слушается, — не мог не заметить Купер.

Она улыбнулась.

— Спасибо. Весной он сможет показать себя во всей красе.

Весной. Весной ребенок Эмили уже родится, и она сможет ездить верхом сколько захочет. А Купер уедет.

— Возможно, этой весной будет приплод скота.

Эмили посмотрела на Купера сверху вниз. Странно, но сейчас он казался ей ближе, чем когда-либо. Возможно, даже к лучшему, что они не занялись любовью. Он уже бросил ее, когда она нуждалась в нем больше всего на свете. И скорее всего, сделал бы то же самое и на этот раз.

— Если не случатся поздние снежные бури, то приплод будет хорошим. Таким, какой может быть только с сотней телок. — Эмили аккуратно слезла с лошади и перебросила поводья через ограду.

— Я подумываю об увеличении количества голов, — сообщил Купер. — Вряд ли цены будут ниже нынешних. Сейчас самое время для покупки. Но…

Он замолчал, и Эмили вопросительно взглянула на него.

— Но что?

— Мне не хотелось бы ничего предпринимать, пока я не найду тебе хорошего помощника.

Когда он уедет, про себя добавила Эмили.

— Ты не забыл, что завтра День Благодарения?

— Нет. Ты хотела бы пойти в какой-нибудь ресторан?

— Спасибо за приглашение, но я не это имела в виду. Моя семья на праздники всегда собирается в «Скалистом», и мы приглашены.

Его брови медленно поползли вверх.

— Мы?

— Ты тоже приглашен. Почему это тебя удивляет?

— Я считал, что все твои знакомые и семья считают меня выродком.

— Купер! — воскликнула она.

— Особенно твой отец.

Эмили отрицательно покачала головой.

— За последнее время отец побывал у нас несколько раз. По-моему, вы отлично ладите.

— Просто твой отец вежливый человек. Он никогда не выскажет того, что у него на уме.

Эмили рассмеялась.

— Отец действительно вежливый человек, но не обманывайся: когда он рассержен, он этого не скрывает.

Купер с усилием выдохнул и сдвинул шляпу на затылок. Пряди темных волос упали ему на лоб.

— Может быть, и так, но не думаю, что буду уютно себя чувствовать за праздничным столом с твоей семьей.

Эмили скрестила руки на груди.

— А с кем ты чувствуешь себя уютно?

Пожав плечами, Купер засунул руки в карманы джинсов и уставился вдаль, на горы.

— Не знаю. Наверное, со старыми приятелями, с которыми я путешествую.

За прошедшие два месяца несколько старых приятелей звонили Куперу. Неоднократно Эмили слышала, как он смеется и шутит с невидимыми ей собеседниками. Абсурдно, но она испытала ревность. Даже сейчас у нее на языке вертелось что-то типа «Ну и катись к своим дружкам!», но она успела вовремя остановиться.

— Джастина знает, что мы были любовниками, а что думают обо мне твои родители? Ведь я источник проблем и неприятностей.

— Они думали… — Эмили глубоко вздохнула и отвела взгляд. — Они думали, что ты тот человек, за которого я должна была выйти замуж, а не Кеннет. Они оба отчаянно пытались отговорить меня от брака с твоим братом. — Эмили взглянула на Купера. — Так что, видишь, они не считают тебя источником неприятностей и проблем. Они были уверены, что ты предназначен для меня. И, подозреваю, они до сих пор в это верят.

Купер не находил слов. Его тронуло, что когда-то Гамильтоны видели в нем возможного зятя. Но теперь… как он может сопровождать Эмили на семейное торжество, словно и он принадлежит к этой семье?

— Если все обстоит именно так, то, возможно, они будут больше рады, увидев тебя одну. Но, — добавил он, увидев разочарование на ее лице, — я подумаю. — Он потянулся за поводьями мерина. — Ты больше не поедешь? Я отведу его в конюшню.

— Да, я уже все. Пойду в дом, приберусь немного.

Она успела сделать всего несколько шагов, как Купер окликнул ее.

— Да?

— Просто я хотел поблагодарить тебя… за желание разделить со мной праздник.

— Не за что, Купер.

Вечером того же дня Эмили разговаривала по телефону с тетей Хлоей, когда в кухню вошел Купер.

— Не знаю, тетя Хлоя, — Эмили запнулась, когда услышала шум закрывающейся двери. — Вот он. Подожди минутку! — Она прикрыла трубку рукой. — Что ты решил насчет завтрашнего ужина? Тете Хлое нужно знать, сколько положить приборов.

— Попроси ее поставить еще и два стула. Если только мне не придется надевать галстук, — ехидно добавил он.

В ее глазах отразилась такая неожиданная радость, что в какой-то миг Куперу показалось, что она подпрыгнет и поцелует его.

— Мы будем, тетя Хлоя. Правда, Купер приедет в ковбойских штанах и сапогах со шпорами, но я проконтролирую, чтобы с них не сыпался навоз.

Эмили повесила трубку и улыбнулась ему.

— Поверь, будет не так ужасно, как тебе кажется. А если ты устанешь от шумного веселья, то всегда сможешь пойти в конюшню посмотреть на лошадей тети Хлои. У нее одни годовалые жеребцы.

Видеть улыбку на ее лице было уже достаточно для Купера. Усмехнувшись, он сказал:

— Не беспокойся обо мне. Что бы ты ни думала, я смогу прожить несколько часов без лошади.

Купер уже бывал в «Скалистом» много лет назад, когда они с Эмили только познакомились. Огромное ранчо и тогда было великолепно, но теперь оно стало еще лучше, думал Купер, направляя автомобиль по сосновой аллее, ведущей к дому. Бросались в глаза обновленные конюшни и сараи. Когда они вошли во внутренний дворик позади старинного, построенного в испанском стиле дома, он заметил, что хозяева обзавелись огромным овальным бассейном.