Возвышаясь на целую голову над своей невесткой Марджи и сестрой Венди, Гейдж Коул с негодованием смотрел на обеих. Он безмерно любил обеих и понимал, что они от всего сердца желают ему добра, но все-таки решил, что после званого воскресного обеда, который устроили его родственницы, он придушит и ту и другую.

— Черт возьми, прекратите свои штучки! — прошипел Гейдж тихо, чтобы не услышали гости. — Мне не нужна жена!

Марджи, наблюдая за стайками нарядных женщин, которые, подобно пташкам, порхали по гостиной, явно пытаясь привлечь к себе внимание Гейджа, лукаво улыбнулась и потрепала его по руке.

— Нет, нужна. Просто ты еще не готов это признать.

— Можно подумать, что мы хотим тебя повесить, — поддразнила Венди. — Расслабься и увидишь — тебе понравится.

Гейдж от злости застонал, мечтая задать им хорошую взбучку. За последние две недели этот спор начинался тысячу раз.

«Тебе нужно жениться», — изрекла как-то за завтраком Марджи, удивив Гейджа и изрядно позабавив все семейство. Не обращая внимания на всеобщее оживление, она спокойно поведала, что в последнее время замечает, как ее родственник нервозен и какая тоска сквозит в его карих глазах. Она единственный врач в семье и поэтому уверена, что может излечить его. Гейджу уже тридцать один год, а он по-прежнему живет в доме, в котором родился. Все его друзья успели обзавестись семьями, имеют детей, ведут свое хозяйство, а он все один да один. Ему непременно нужно жениться!

Чуть не поперхнувшись кофе, Гейдж стал яростно возражать Марджи.

Когда-то он рассказал ей историю своей неудачной любви, и ему показалось, что она поняла его. Но поскольку Марджи жила с его братом Ральфом душа в душу, то, видимо, вообразила, что и Гейдж для своего же блага должен пойти по их стопам.

Марджи и его сестра взялись за него. Венди, предательница, перечислила Марджи имена чуть ли не всех незамужних девушек в округе, и вдвоем они придумали, как устроить Гейджу встречи с ними. За полмесяца они умудрились устроить несколько вечеринок, приглашали гостей играть в карты, невинно утверждая, что хотят хоть как-то оживить долгие и скучные зимние дни.

В течение последних двух недель Гейдж и шагу не мог ступить, чтобы не наткнуться на какую-нибудь странную особу в своем доме. Будь он понаивнее, такое внимание, конечно, вскружило бы ему голову. Но он не вчера родился и, замечая алчный блеск в женских глазах, понимал, что охотятся не за ним, а за его ранчо.

Гейдж был привлекательным молодым человеком, не хуже других, и запросто мог бы вскружить голову любой девице, если б пожелал. Но даже если б он был неотесанным чурбаном, женщины все равно вились бы вокруг него как пчелы из-за ранчо Дабл-Ар. Многие боролись за это поместье, правдами и неправдами пытаясь заполучить его. И все потому, что там была лучшая вода на всем юго-западе штата Аризоны.

После смерти родителей ранчо унаследовали он, его братья и сестра. Гейдж и Ник были тогда подростками, а Венди — совсем малышкой. Из-за неразберихи в управлении ранчо они могли бы его потерять, если б не их старший брат Ральф. Ему было всего двадцать два года, но он сумел сплотить семью и противостоять тем, кто, подобно стервятникам, только и поджидал удобного момента, чтобы прибрать к рукам собственность Коулов.

А женщинам, которые, не теряя ни минуты, сбежались, как только прослышали, что Гейдж ищет жену, и вовсе нельзя было доверять. Впрочем, даже если они и не преследовали корыстных целей, мужчина сам должен делать выбор…

— Черт возьми, Марджи, прекрати эти дурацкие игры!

— А я не тороплю тебя, — совершенно серьезно ответила Марджи. — Я просто хочу предоставить тебе возможность встретиться с кем-то более приличным, чем те девушки, которые болтаются в «Перекрестке».

При упоминании бара, где после работы собирались местные ковбои выпить кружку-другую пива, перекинуться в карты или приласкать легкодоступную девицу, Венди состроила гримаску:

— Почему бы тебе не подойти к сестрам Ян-сен? Они весь вечер за тобой охотятся. Пойдем, Марджи, посмотрим, как у Дорин обстоят дела с угощением.

Они ушли, прежде чем Гейдж успел остановить их, оставив его одного посередине гостиной. Сестры Янсен, худые как щепки и, кажется, самые настырные в округе, решили не упускать свой шанс и заторопились к нему.

Но он сбежал от них, сбежал, как трус, заскочив в кабинет, где находился импровизированный буфет с напитками.

Ральф, исполняя роль бармена, взглянул на брата и налил ему неразбавленного виски, как любил Гейдж.

— Похоже, тебе это не помешает, братец. Что случилось?

Гейдж пригубил виски, и обжигающее тепло разлилось внутри.

— Ты еще спрашиваешь? Я понимаю, Венди уже не исправить, мы избаловали ее с самого рождения, но с Марджи можно же что-нибудь сделать?

— Думаю, все, что можно было сделать, я уже сделал. — Улыбка озарила обветренное лицо Ральфа. — Я женился на ней… — Однако, посмотрев на несчастное лицо брата, он добавил: — Конечно, я поговорю с ней, — пообещал он. — Но вряд ли у меня что-нибудь получится. Ты же знаешь, она может быть упряма как ослица, если что-то втемяшит себе в голову.

— Гейдж, вы попробовали мой шоколадный торт? Я знаю, как вы любите шоколад, вот и испекла его, — неожиданно услышал Гейдж щебетание справа от себя и, повернувшись, увидел Эллин Дуглас. Она восторженно смотрела на него большими голубыми глазами и улыбалась — сущий ангел. Но, судя по разговорам ковбоев, которые до него доходили, она была далеко не ангелом. Господи, как его угораздило попасть в такую переделку? Гейдж поспешно рванул на шее галстук, который обычно надевал в церковь с белой отутюженной рубашкой и джинсами.

— По правде говоря, не пробовал, — выдавил он из себя. — Я сыт.

— Потому что он съел целых два антрекота, которые лично я приготовила, — сказала Керрин Янсен, крепко вцепившись в его руку и бросив торжествующий взгляд на Эллин. — Все знают, что мужчины любят жареный картофель и мясо. А ваш торт, милочка, наверняка не пропекся. Вы не очень-то хорошо печете.

— Как вы смеете…

Сейчас полетят пух и перья, подумал Гейдж. Этого ему только не хватало.

— Леди… — строго начал он и тут же увидел, как из кухни в коридор вышел его младший брат Ник, надевая на ходу свою дубленую куртку. Пробормотав извинения, Гейдж торопливо высвободился от обступивших его гостей.

— Эй, что случилось? — спросил он, настигая Ника у входной двери. — Ты куда?

— К источникам, — ответил Ник, надевая серую фетровую ковбойскую шляпу. — Только что позвонил Джим и сообщил, что порыв ветра повалил старый тополь, на который мы лазали в детстве; он рухнул на забор между Дабл-Ар и участком Хадсона. Джим убрал бы его сам, но из-за погоды у него разыгрался артрит, а у работников — выходные. Так что придется мне распилить его.

— Нет! — завопил Гейдж, ухватившись за возможность исчезнуть с ужина, и бросился к шкафу за своей курткой. — Я пойду, а ты оставайся и попробуй шоколадный торт, который испекла Эллин Дуглас. Уверен, что она просто умирает от желания узнать твое мнение о нем.

— Ты похож на лису, которую вот-вот настигнут гончие. — Синие глаза брата лукаво изучали Гейджа. — Что, дамочки одолели?

— Не начинай, Ник, — хмуро пробурчал Гейдж. — Я не в том настроении. Нисколько не смутившись, Ник улыбнулся еще шире.

— Не пойму я тебя, братец. За тобой увиваются все бабы нашего округа. Ты должен быть на седьмом небе от счастья.

— Вот и оставайся, развлекай их, — бросил на ходу Гейдж, схватил свою видавшую виды шляпу с крючка у двери и вышел, слыша за спиной смех брата. Отлично! — самодовольно ухмыльнулся он, направляясь к сараю за пилой. Поваленный ветром тополь — огромный, он будет пилить его до позднего вечера.

Закрыв дверь отцовского дома, Луиза Хадсон вышла на улицу. Дул пронизывающий холодный ветер. Она пригладила растрепавшиеся каштановые пряди волос, подняла воротник куртки. Теперь, глядя на темные, грозные облака, собирающиеся на горизонте, Луиза понимала, что выбрала не лучшее время для прогулки. Будь она разумней — осталась бы дома, в тепле и безопасности.