Я смотрела, как он пересекает палубу и открывает дверь каюты. Дверь за ним наполовину закрылась. Я услышала, как он орет «Барни, сматывайся!». Потом раздались выстрелы. Хукер выкатился из каюты и рухнул ничком на палубу.

В дверном проеме появились парень с прилизанными волосами и его партнер. У партнера была полностью забинтована нога. А рука прилизанного парня висела на привязи. «Слизняк и Хромоног», – подумала я. У обоих было оружие, и оба не выказывали счастья при виде меня. И удивления тоже.

– Везет же мне, – произнес Слизняк. – Моя любимая личность. Никак не могу от тебя избавиться. Как привязчивая сыпь. Где твой брат?

«Си Рей»

Глава 9

Я глазам своим не верила: они застрелили Хукера. Он лежал лицом вниз на палубе и не шевелился. Сердце у меня зашлось, и меня охватило такое бешенство, что застило мне глаза.

– Ступай в рубку, – приказал Слизняк, махнув мне стволом.

– Слушай, ты, кусок вонючей слизи, – завопила я, вылезая из лодки с веслом в руках. – У меня по-настоящему паршивый день сегодня. Сначала паук, потом пиявки. У меня трусы впились в задницу, и я ненавижу эту долбанную сырость. Не собираюсь я ни в какую рубку. Лучше застрели меня, как Хукера, но ты меня туда не загонишь.

– Леди, соблазн, конечно, великий, но мне нужно услышать от тебя кое-какие ответы.

– Никакихтаких ответов ты от меня не получишь. И вон с нашей яхты.

Оба парня разом вздохнули.

– Взять ее, – приказал Слизняк Хромоногу.

Хромоног переступил через Хукера и потянулся ко мне. Я размахнулась и что было силы заехала плашмя ему по животу веслом. Бац. И Хромоног свалился на палубу, и из него вышибло дух.

Удар вышел непроизвольно, последствия неудачной помолвки с одним великим кикбоксером. Брюс Лесковиц большим умом не обладал, и его мистер Тупица имел привычку шляться, где ни попадя. Зато тело у Брюса было сказочным, и он обучил меня кикбоксингу до коричневого пояса. Кто бы подумал, что мне когда-нибудь пригодятся приемы борьбы? Пути господни неисповедимы.

Слизняк наставил на меня пистолет:

– Опусти весло.

– Нет.

– Не вынуждай меня стрелять.

– Давай, стреляй в меня, – заявила я Слизняку. – Если не застрелишь, я надеру тебе задницу.

Ладно, признаю. Я малость слетела с катушек. Несла всякую чушь от отчаяния и на адреналине. У плохого парня имелся пистолет, а у меня всего-то навсего весло. Дело в том, что хоть я и знала приемы каратэ, но по части надирания задниц большого опыта в моем арсенале не было. Просто слова казались подходящими случаю. Так бы заявил Скала (Дуэйн (Скала) Джонсон – Прим.пер.), верно?

Однако как Скалу меня не восприняли. Слизняк захохотал. Реакция совершенно подходящая, но не совсем то, что стоило выказывать по отношению к женщине на грани.

Я замахнулась на негодяя веслом, и он отступил в сторону. Но места для маневра у него было немного. Я развернулась и хорошенько приложила его по поврежденной руке ребром весла. Пистолет у него случайно выстрелил. Тут я пихнула Слизняка веслом, он потерял равновесие и отправился в плаванье, свалившись за борт.

Хромоног стоял на карачках, глотая воздух. Я схватила револьвер, выпавший из руки этого типа, когда он свалился, и отпрыгнула на безопасное расстояние. Потом опустила весло и взяла оружие двумя руками. Даже в двух руках пистолет дрожал.

Хромоног уставился на меня, распахнув от ужаса глаза. И мне пришло на ум, что мои глаза, наверно, выглядят точно так же.

– Не стреляй в меня, – попросил он. – Только не волнуйся. Боже, никогда не верил в контроль оружия (меры правительства по регулированию приобретения, хранения, ношения и использования огнестрельного оружия гражданским населением на основе федерального Закона о контроле над оружием 1968 г. – Прим.пер.), пока не встретил тебя.

– За борт, – приказала я.

– Что?

– Прыгай!

– У меня больная нога. Да я камнем ко дну пойду.

Я нацелила ствол вниз, взвела курок, и Хромоног прыгнул за борт.

Он качался на волнах рядом со Слизняком, и эти двое так и болтались там в пятнадцати футах от правого борта.

– Плывите! – проорала я им.

Хромоног неуклюже забарахтался, захлебываясь водой, и у Слизняка получалось не лучше.

– Да ради Бога, – поморщилась я. – Возьмите резиновую лодку.

Последовала суета, сопровождаемая множеством брызг, но толку от нее не было: они не двинулись с места, я схватила лодку за трос и подтащила к ним. Они повисели на ней немного, переводя дыхание, откашливаясь от воды. Потом затащили друг друга в лодку и распластались в ней, как пара дохлых рыбин.

Я оттолкнула надувную посудину веслом, и она отправилась в дрейф. Когда я повернулась к Хукеру, он сидел на палубе, подтянув под себя ноги и свесив голову.

Я опустилась рядом с ним на колени.

– Как ты?

– Дай мне очухаться. У меня чертовски кружится голова.

Я прошла на корму и посмотрела на парней в лодке. Сейчас они уже сидели, позволяя посудине свободно дрейфовать. Недостаточно далеко, чтобы я почувствовала себя в безопасности. Я выстрелила, зная, что целюсь далеко вправо от них. Они вытаращились на меня, словно я была Женщиной-Демоном. Хромоног скрючился над бортом и начал грести к берегу.

Хукер встал рядом со мной, держась за рыболовный стул.

– Они взяли надувную лодку?

– Ага, решили поплавать.

– Разве не здорово? Мертвые плохие парни?

– Я никого никогда не убивала.

– Самое время начать.

Хукер перевесился через поручень, и его вырвало. Закончив со рвотой, он снова шлепнулся на палубу и распластался, как цыпленок табака, с закрытыми глазами.

– Они «транкнули» тебя, – сказала я.

– «Транкнули»?

– Накачали транквилизатором. Я знаю об этом все, потому что смотрю повторы передачи «Планета животных». Я так решила, потому что в тебя выстрелили, но крови не видно, а вон из твоей груди торчит дротик. Не двигайся.

Я вытащила дротик и посмотрела на него. Мне с трудом удалось его рассмотреть, потому что руки тряслись, а дротик был на удивление мал.

– Тебе повезло, что они не использовали большое ружье, – заметила я. – Должно быть, этими дротиками они усыпляют кроликов.

– Как ты выгнала их с яхты?

– Попросила по-хорошему.

Хукер улыбнулся и потер грудь в том месте, куда угодил дротик.

– Щиплет, – пожаловался он. – Не хочешь поцеловать, чтобы зажило?

Я наклонилась и поцеловала точнехонько рядом с уколом.

– Я бы вернул поцелуй, но, боюсь, меня стошнит, – сказал Хукер.

Вот она, чувствительная натура Парня из НАСКАР,

Я встала и проверила, как там поживают наши плохие парни. Они толкали лодку к берегу. И выглядели при этом неплохо.

– Нам стоит убраться отсюда, – предложила я Хукеру. – Можешь помочь мне поднять якорь?

– Ноу проблемо.

Он с трудом дополз до площадки для ныряния и сунул голову в воду. Потом вытащил голову из воды, кое-как добрался до рыболовного стула и с усилиями встал.

– Тебе следовало их пристрелить, – заявил он.

Мы выбрали якорь и отправились в плаванье. Слизняк и Хромоног смотрели нам вслед. Они на прощанье нам даже не помахали.

Хукер потихоньку подплыл к катеру «Си Рей».

– Выбрось-ка парочку кранцев по левому борту. Давай посмотрим, нельзя ли пришвартоваться к их катеру и закинуть тебя на борт, чтобы ты смогла поработатьнад их движками.

Десять минут спустя я уже перебиралась с «Си Рей» на «Счастливую Потаскушку», подбирая штанцы. Я покромсала топливопроводы и вывела из строя электрические провода. Если Слизняк с Хромоногом и вернутся в Штаты, то только не на «Си Рей».

– Следующая остановка – Флорида, – возвестил Хукер. И перевел «Счастливую Потаскушку» на крейсерскую скорость.

Какое-то время я обозревала морские просторы в бинокль, но смотреть было не на что. Только небо лазурное да чуть волнующийся океан.