– Я лучше пеку, – похвасталась Фелиция. – Хитрость в том, чтобы класть в тесто сгущенное молоко.

Черное пятно привлекло мое внимание. Немногие в Ки-Уэст так одевались. Я оторвала взгляд от пирога и посмотрела в глаза стрелку с зализанными волосами. Казалось, он разделял мое удивление от нашей встречи.

Мы таращились друг на друга примерно секунд десять, а потом он развернулся, перешел улицу и направился к перекрестку. Остановился у магазина, и я поняла, что это «Скуба-Дуба». Парень, выглядевший так, словно прошел курс обучения по программе «Громила напрокат», вышел оттуда и подошел к стрелку поговорить. Мужчины резко повернули головы, уставившись на меня. Кажется, мы года два смотрели друг на друга. Стрелок изобразил пальцами пистолет, и, вытянув указательный палец, направил его на меня и спустил курок.

Роза и Фелиция наблюдали за этим.

– Эй! – возмутилась Роза. – Вот тебе.

И показала ему совершенно другой жест, оттопырив среднийпалец.

Фелиция повторила. И я, так как не хотела отрываться от теплой компании, тоже.

Стрелок улыбнулся нам. Он был на расстоянии почти полквартала отсюда, но я видела, что ухмылка была и в его глазах. Он считал нас забавными.

– Что это с ним? – спросила Роза.

– Кажется, хочет меня убить, – ответила я.

– Он же улыбается.

– Ага, – заметила я. – Мужчины. Кто их разберет?

Роза наклонилась ко мне через весь стол.

– Есть ли какая-то особая причина, по которой он хочет твоей смерти? Не считая этого, на него вроде приятно посмотреть.

Я рассказала им о разговоре у «Монти».

– Да у тебя железные нервы, раз ты тут осталась, – сказала мне Роза. – Я бы уже летела домой.

– Не могу. Дело касается моего брата.

– А как же полиция?

– Я к ним обращалась, но всего не могла рассказать. Боюсь, что Билл может заниматься чем-то незаконным.

– Хорошая ты сестра, – похвалила Фелиция.

Стрелок и его напарник отвернулись от нас и исчезли в переулке.

– Как в кино, – восхитилась Роза. – Одном из тех триллеров, где всех убивают. А Джон Траволта играет киллера.

Фелиция крестилась.

– Ты бы поменьше так делала, – обратилась к ней Роза. – Меня это раздражает.

– Крестилась? – удивилась Фелиция. – Я что, крестилась? Не заметила даже.

Мы оплатили счет и побрели по улице мимо «Скуба-Дубы» к следующему кварталу. Мы поглазели на футболки, бижутерию, сандалии и рубашки из набивного ситца с яркой расцветкой. Это был город для туристов. Мне подходило, потому что высокую моду я не могла себе позволить. Фелиция купила футболки внукам, а Роза приобрела рюмку с подписью Джимми Баффета. Я вообще ничего не купила. Уже наступила суббота, и вполне возможно, что через пару дней я стану безработной.

– Почти четыре, – сообщила Роза. – Нам надо возвращаться. Не хочу вести машину в темноте.

Мы резко развернулись и прошли обратно по Уайтхэд-стрит. Фелиция дважды оборачивалась, чтобы взглянуть назад.

– У меня предчувствие, – сказала она. – У кого-то из вас есть предчувствие?

Мы с Розой переглянулись. Не было у нас предчувствий.

– О чем это ты толкуешь? – спросила Роза.

– Жутковато. Как будто нас преследует большая черная птица.

– Фигня какая-то, – заметила Роза.

Фелиция повернулась в третий раз.

– Там что-то есть. Я знаю, там что-то... как это называется? Преследователь! Кто-то следит за нами.

Мы с Розой оглянулись, но никого не заметили.

– Ладно, теперь ты точно меня напугала, – заявила Роза. – Не нравится мне, что за мной следит большая черная птица. Я их вообще не жалую. Что там еще за птица? Типа вороны?

Мы дошли до перекрестка и уже направлялись к машине. Улица была частично заселена. Односемейные дома и мелкие гостиницы. По обеим сторонам были припаркованы автомобили. Мы прошли мимо желтого «хаммера», и тут из-за двух машин выступил тот самый Громила Напрокат, встав прямо перед нами. За ним вышел стрелок с зализанными волосами.

– Простите, дамы, – начал стрелок. – Мне хотелось бы поговорить с мисс Барнаби наедине.

– Ни за что, – отозвалась Роза, втиснувшись между ним и мной. – Не хочет она с тобой разговаривать.

– Думаю, на самом деле, хочет, – возразил стрелок Розе. – Прошу вас отойти.

– Иди-ка ты, – заявила она. – Я не двинусь.

Стрелок метнул взгляд на громилу. Тот дотянулся до Розы, но она шлепком откинула его руку.

– Поосторожней, – пригрозила она. – Не трогай.

Громила вытянул пистолет из кармана куртки. Роза закричала. Я нырнула за ближайшую машину. А Фелиция достала оружие их своей сумочки и выстрелила Громиле Напрокат в ногу, а потом пустила пулю в стрелка.

– Мать твою, – прохрипел Громила Напрокат. – Старуха меня подстрелила!

Стрелок стоял в молчаливом изумлении, наблюдая, как кровь пропитывает рукав его черной рубашки.

– Бегите! – заорала нам Роза. – Бегите!

Мы рванули вниз по улице, волоча за собой Фелицию. Как оказалось, она умела стрелять, а вот бегать у нее не очень получалось. Мы добрались до машины и Роза, рванув от тротуара, дала газу.

– Говорила же, что нас преследовать! – заметила Фелиция.

– Ты сказала, это птица, – возмутилась Роза. – Я птицу искала.

Я была на заднем сиденье, сердце пустилось вскачь, а губы онемели. Никогда раньше не видела, как в кого-то стреляют. В кино или по телевизору, но ни разу в реальной жизни. И мне также никогда не угрожали оружием. Трудно поверить, ведь я родом из Балтимора. Как-то Энди Куларчек гонялся за мной вокруг гаража с монтировкой, но он был пьян в дупель и постоянно падал.

– Поверить не могу, что ты их подстрелила, – сказала я Фелиции.

– Это я случайно, не подумав.

– Ты не похожа на человека, у которого есть оружие.

– Я его всегда с собой ношу. Знаешь, сколько раз фруктовую лавку грабили? Даже не сосчитать. Теперь, когда кто-то пытается меня грабить, я в них стрелять.

– Так держать, подруга, – похвалила ее Роза.

Мое сердце все еще сходило с ума. Выстрелы до сих пор эхом отдавались в ушах. В голове крутился образ подстреленных мужчин.

Фелиция опустила щиток и глянула на себя в зеркало.

– Он назвал меня старухой. Вы слышали? Не думаю, что я выгляжу так плохо.

– Он заслужил, чтобы его подстрелили, – заявила Роза. – Ни грамма вежливости.

– Я использую новый крем от «Олэй», – продолжала Фелиция. – Он вроде придает коже сияние.

– Надо купить себе такой, – сказала Роза. – Сияния много не бывает.

Я поверить не могла, что они это обсуждали. Фелиция только что подстрелила двух человек! А они говорят о креме для лица.

– Нам надо вернуться домой, – сообщила Роза. – У тебя есть безопасное место, где можно подождать Хукера?

– Отвези меня обратно к дому Ваны. Он сойдет, – попросила я.

– На всякий случай, возьми это, – протянула мне оружие Фелиция. – Это револьвер. Легок в использовании. И там осталось четыре патрона.

– Нет! Я не могу взять твое оружие.

И не хочу. Не буду! Боюсь даже дотронуться!

– Все нормально. Я от них избавляюсь, если в кого-то стреляю, – сказала Фелиция. – Так проще. Когда дело сделано, просто бросаешь их в океан. Куда-нибудь, где поглубже. В Майами я бросаю их в реку. Если полицейские нырнут, то обнаружат, что дно там покрыто пистолетами. Возможно, из-за них уровень воды в реке Майами поднимается.

– Я ничего не знаю об оружии, – сообщила я.

– А я думала, ты родом из Балтимора, – удивилась Роза. – Разве все там не носят пистолеты?

– Только не я.

– Ну, теперь один у тебя есть, – подметила Фелиция. – Теперь ты как все из Балтимора или Майами.

– Он ведь сам не выстрелит, верно?

– Нет, – ответила она. – Надо потянуть затвор на себя и нажать на курок. Если не потянешь, то не выстрелит.

Пять минут спустя мы болтались у дома Ваны.

– Будь осторожна, – посоветовала Роза. – И звони, если понадобится помощь.

– И не выходи из дома, пока Хукер не вернется, – наказала Фелиция. – Может, мне стоило бы убить тех двоих, но за это пришлось бы долго молиться о прощении.