Кортни содрогнулась. Это была слишком жестокая смерть: жертву за кисти рук поднимали на нок-рею, и оттуда она падала на свободно болтавшейся веревке, удерживавшей тело на расстоянии нескольких футов от палубы, и каждый сустав выше талии нестерпимо болел от удара. Крепкий мужчина мог выдержать одно такое падение, но никак не больше двух и никогда без крика.

– Благословим старину Черного Генри Моргана за его изобретение, – довольно промурлыкала Миранда, – но я сомневаюсь, выдержит ли жирная свинья даже одно подобное путешестйие.

– Не стану лишать тебя развлечения, – ухмыльнулся Шо. – Мы можем найти ему и других партнеров для такого танца. Например, очаровательного лейтенанта.

– Баллантайна? – Кортни вскинула голову.

– Да, так он себя назвал. Вы имели с ним дело?

– Кое-что имела, – лукаво улыбнулась Миранда.

– То есть? – Шо пристально взглянул на Миранду. Кортни смотрела на нее затаив дыхание, пока наконец грубый звенящий смех Миранды не раздался в тишине.

– Неужели вы не понимаете, Гаррет? Кортни была личной пленницей золотоволосого жеребца, пока мы находились на борту корабля янки.

– Личной пленницей... – Шо застыл, и его темно-синие глаза превратились в щелочки. – Это правда?

Кортни почувствовала, как ее руки покрываются гусиной кожей. Если она ответит «да», Гаррет сразу же предположит худшее и Баллантайн поплатится жизнью – и в этом случае дыба покажется ему милостью. Она хотела отомстить Баллантайну за Змеиный остров, за дядю, за Сигрема, она чуть собственноручно не убила его и не сделала этого лишь из-за мгновения необъяснимой слабости. Цена этого мгновения, по-видимому, никогда не будет оплачена.

– Правда, – спокойно ответила она. – Он забрал меня из трюма и переодел в мальчика-слугу – он и еще один янки; доктор. Они объяснили команде, что меня условно освободили из трюма, чтобы я помогала доктору. – Она неопределенно пожала плечами. – В то время я была возмущена, но теперь понимаю, что они спасли мне жизнь.

– Спасли для себя, нет сомнения, – добавила Миранда, не желая терять преимущество.

Кортни бросила на черноволосую красавицу пронзительный взгляд, разгадав намерение Миранды, но вместо того чтобы дать выход своему гневу – Гаррет мог неверно истолковать ее слова и расценить их как защиту Баллантайна, – она иронически рассмеялась:

– Эти два павлина? Они не спускали глаз друг с друга, а не с меня, их больше интересовало вознаграждение, которое они потребуют от своего коммодора, когда меня доставят в Гибралтар.

– Я этому не верю. – Положив руки на бедра, Миранда окинула Кортни уничтожающим взглядом. – Ни на минуту не верю!

– Честно говоря, меня мало заботит, чему вы верите. Кстати, доктор калека – во всех смыслах, а лейтенант так занят самим собой, что скорее будет спать с зеркалом, чем с женщиной. Конечно, вы, дорогая Миранда, могли выяснить это сами, когда он не польстился на приманку, которую вы предлагали каждому теплокровному двуногому или четвероногому созданию на «Орле».

– Вы лжете, сучка! – У Миранды открылся рот. – Я была такой же узницей в этом отвратительном трюме, как и все остальные! И мне было даже хуже, учитывая то, что пришлось вынести.

– Да, могу представить, что вы вынесли. Я вижу, сколько синяков вы заработали в уюте капитанской каюты, сколько раз оставались без еды и сколько раз вас пороли за непослушание.

Миранда набрала полные легкие воздуха и со свистом выпустила его.

– То, что я заработала синяки в таких местах, о которых вы никогда не узнаете, не означает, что они менее болезненны. О, вполне могу поверить, что лейтенант никогда не дотрагивался до вас. Могу поверить, что ему никогда даже в голову не приходило использовать вас иначе, как мальчика-слугу. Вы бессердечны, сквернословите на каждом шагу, привлекательны, как сосновая шишка, и, похоже, готовы содрать шкуру с любого, кто осмелится приблизиться к вам!

– Довольно! – рявкнул Шо, и Миранда повернулась к нему так резко, что ее волосы разлетелись, а грудь поднялась.

– Вы ее защищаете? Вы встали на ее сторону против меня – как и все остальные?

– Я не становлюсь ни на чью сторону в такой мелочной битве. Вы обе вынесли больше, чем заслужили, и меньше, чем могли бы получить. Но если вы сейчас же не закроете свои рты, мне самому придется их закрыть.

Увидев в глазах Шо зловещий блеск, не предвещавший ничего хорошего, Миранда сдержала желание огрызнуться, но вместе с выдохом у нее вырвалось крепкое ругательство, и она прошмыгнула мимо Гаррета к двери каюты.

– Дэви Донн любезно предоставил свою каюту в твое распоряжение, – крикнул ей вслед Шо. – Надеюсь, ты воспользуешься ею, чтобы остыть, моя испанская проказница.

– Каюта Донна! – Остановившись, Миранда повернулась к Шо. – Чтобы нюхать запах рыбы и застарелого пота? – Взгляд янтарных глаз уперся в Кортни. – А где расположится она?

– Где же еще, как не здесь, – весело ответил Шо, широко разведя руками и улыбнувшись.

Кроваво-красные губы зашевелились, невнятно произнеся напоследок поток кастильских проклятий, и Миранда исчезла в вихре темно-красного шелка.

– Здесь? – растерянно переспросила Кортни, ожидая, пока стихнет эхо от стука захлопнувшейся двери.

– А где же еще мне вас разместить? Вы же дочь Фарроу. Я не могу допустить, чтобы вы качались в гамаке вместе с командой. А кроме того... – он придвинулся ближе, и его мощные руки сомкнулись на талии Кортни, заключив ее в крепкие объятия, – кровать здесь достаточно широка для двоих.

Кортни смотрела в синие глаза, напуганная, но не удивленная непристойным предложением. В течение нескольких лет, с тех пор как ей исполнилось пятнадцать и она вышла из детского возраста, Гаррет Шо предлагал ей физический союз, чтобы укрепить партнерство между ним и Дунканом Фарроу. О любви разговор никогда не заходил; аппетиты Гаррета к женщинам и выпивке давным-давно сформировались, и моногамные отношения даже не рассматривались. Однако он всегда добивался своего, и чем труднее это было, тем безумнее ему этого хотелось. Кортни не принимала его ухаживаний, и заявление Дункана, что выбор принадлежит только ей, было единственным, что останавливало Гаррета силой взять то, что ему хотелось.

Теперь Дункана не было, а его корабль и команда принадлежали Шо. Быть может, Гаррет естественно включил и Кортни в свою собственность?

– Спасибо, но нет, – спокойно произнесла Кортни и, положив ладони на грудь Шо, легонько оттолкнула его. – Если вам нужно это, лучше позовите к себе Миранду. Не сомневаюсь, она будет только рада повиноваться.

Его руки крепче сомкнулись на ее теле, скрытая угроза прорывалась сквозь тихий похотливый смех, которым он ответил на ее возражение.

– Вам незачем изображать передо мной скромную девственницу, Корт Фарроу. Вы дочь своего отца и понимаете выгоду сильного союза. И если вы беспокоитесь о своей невинности... – он неожиданно наклонил косматую голову, и его рот чувственно двинулся по изгибу ее шеи, – обещаю, вы недолго будете ее оплакивать.

Паническая дрожь пробежала по телу Кортни. Он только что выиграл сражение, чувствовал себя победителем и, как подозревала Кортни, воспринял ее отказ как вызов.

Набрав побольше воздуха, она изо всей силы оттолкнула Гаррета, его руки разжались, и она освободилась. Но вместо того чтобы броситься к двери, Кортни встала лицом к нему, в ее зеленых глазах горел гнев, и она приняла дерзкую уверенную позу женщины, предъявляющей свои права на положение, соответствующее дочери человека, о котором ходят легенды.

– Я сказала – меня это не интересует! Пока не интересует, Гаррет. И конечно, это должно происходить не так.

– Вы отталкиваете меня уже четыре года, Корт, а я не из терпеливых людей, – раздраженно усмехнулся он, опустив руки.

– Не замечала, что вы страдаете от отсутствия партнеров в постели, – съязвила Кортни.

– Скажите правду, вы предпочитаете неумелого мямлю?

– Возможно. Если он будет относиться ко мне с уважением. – В ее глазах был холодный и непреклонный отказ, и Шо стряхнул овладевшее им напряжение.