- Тебе точно нужен алкоголь?

Алексия думала недолго.

- Нет. Пожалуй, не стоит. Я бы лучше выпила крепкого черного чая. Можно?

- Конечно, - ответил Патрик, наклонившись и поцеловав девушку в макушку. - Сейчас принесу. Ты как раз сможешь поговорить в это время с мамой. Полагаю, без меня тебе будет легче это сделать.

Хейворт слегка приподняла уголки губ в подобии улыбки.

Локруа вел себя не так, как она себе нарисовала в воображении. Не стал отталкивать, но вместе с тем и, как курица с яйцом, не носился. Это почему-то тоже радовало. Под чрезмерной опекой могло скрываться не истинное желание позаботиться, а лишь боязнь прямо говорить на откровенную тему. Патрик же вел себя идеально. Во всяком случае, Алексия считала его поведение идеальным. Именно такое отношение ей сейчас и требовалось. Никакого повышенного внимания, никакого отчуждения. Лучше всего вести себя так, словно ничего не произошло. Ведь ничего же и не произошло, правда?

Она решительно набрала номер мамы, попутно думая, как лучше преподнести ей всю ситуацию.

На самом деле, в душе у Патрика клокотал вулкан. Спокойствие, по большей части, было показным. Закрыв дверь и спустившись вниз, Локруа не удержался и впечатал кулак в стену. Костяшки тут же засаднили, но на душе стало легче. Особенно в тот момент, когда он представил, что бьёт не по стене, а по лицу учителя математики. Хотелось крушить все вокруг, чтобы дать выход эмоциям, но Патрик постарался удержать себя в руках. Сделал несколько глубоких вдохов и выдохов. И направился в кухню.

Элизабет стояла у окна с бокалом шампанского в руке. Увидев племянника, с облегчением вздохнула. Ей самой надоела шумная компания, и она решила уединиться здесь. К счастью, гости были заняты общением друг с другом, исчезновения хозяйки дома не заметили, а она получила возможность остаться наедине со своими мыслями.

Патрик достал из шкафа чашку и блюдце. Бросил на дно чашки немного заварки. Подумав, добавил еще и сахара. Залил всё кипятком и принялся размешивать напиток с задумчивым видом. Вопреки ожиданиям, буря в душе не утихала, ненависть активно прорывалась наружу.

Его состояние не осталось незамеченным для Элизабет.

- Что у тебя произошло? - спросила она заботливо.

- Форс-мажор, - лаконично ответил племянник.

- В связи с чем?

- Я убью его, - не обращая внимания на вопрос тёти, продолжал Патрик. - Если это повторится ещё раз, я, не раздумывая, убью его.

Элизабет подошла к нему, положила ладонь на плечо, пытаясь обратить на себя внимание племянника. Патрик обернулся, и женщина непроизвольно отшатнулась. Никогда прежде не доводилось ей видеть в глазах племянника столько ненависти.

- Что случилось? - повторила она свой вопрос.

Патрик прикусил губу. Откровенничать не особенно хотелось, но, скрытая от посторонних, не нашедшая выхода, ненависть грозилась вот-вот разрушить его изнутри. Он втянул воздух ртом, приказывая себе успокоиться. Подвинул к себе стул, сел, продолжая помешивать чай в чашке и принялся рассказывать...

* * *

Выговорившись, он почувствовал себя на порядок лучше. Былого желания все на своем пути разрушить больше не наблюдалось. Хотя и спокойствием его состояние трудно было назвать. Ненависть Патрика никуда не делась. Она лишь на время уснула.

Комната пустовала. Телефон лежал на покрывале, Алексия отсутствовала. Приоткрытая дверь смежной ванной без слов указала, где может в этот момент находиться девушку. Туда Патрик и направился, предварительно поставив чашку с чаем на стол.

Алексия, действительно, обнаружилась в ванной. Стояла перед зеркалом в одном лишь нижнем белье. Разорванное платье валялось на полу.

Девушка придирчиво разглядывала свое отражение, будто выискивала в себе изъяны. Патрик ничего не говорил, просто наблюдал за ней, попутно отметив, что она надела на себя те самые тряпочки, которые он когда-то обещал с нее снять.

Хейворт сразу же заметила присутствие рядом постороннего человека, а вот заговорила лишь спустя какое-то время.

- Я приму душ. Хочу смыть с себя его прикосновения. Знаешь, до сих пор кажется, что он где-то рядом. И его прикосновения обжигают кожу. Разъедают её, как кислота. Отвратительное чувство, мерзкое. Не могу словами передать, что со мной творится, но это так ужасно... Унизительно...

Она вновь замолчала. Патрик все же подошел к ней и обнял. Алексия уткнулась носом ему в плечо. По щекам вновь потекли слёзы. В этот момент она почему-то сама себя ненавидела. Казалась очень слабой и уязвимой. Ей не хотелось, чтобы Локруа видел её такой. Она же всегда позиционировала себя, как железную леди, которую невозможно сломать. Так почему же сейчас плачет?

Удивительное дело, но в его объятиях было тепло и уютно. Спокойно. Рядом с Патриком Алексия чувствовала себя защищенной, и проблемы, кажется, отступали на второй план. Между двумя мужчинами даже параллели проводить не хотелось, тем не менее, сравнение само собой получалось. Рядом с Патриком ей было хорошо, и его прикосновения не вызывали отторжения, не хотелось сбежать от него, как можно скорее. От Кингстона девушку воротило. Никаких эмоций, кроме отвращения она с ним не испытывала. Он сам вызывал лишь отторжение и даже несколько искорок ненависти в душе зажигал.

- Всё будет хорошо, обещаю, - прошептал ей Локруа.

- Точно?

- Да, - ответил он.

Его пальцы ласково перебирали пряди волос. Алексия прижалась к нему ещё ближе, словно боялась потерять его. Открыв глаза, понять, что никого рядом нет.

- Пойдём со мной, - попросила, сомневаясь в положительном ответе на свою просьбу.

- Куда? - растерялся Патрик. - Ты же вроде душ принимать собиралась?

- В душ, - подтвердила девушка. - Пойдём?

- Ты отдаешь себе отчет в том, что предлагаешь?

Алексия согласно кивнула. Пожалуй, именно сейчас она особенно ясно осознала, что мечтает о первом разе с Локруа. Возможно, потом они и не будут вместе, ведь неизвестно, что ждёт их впереди, но сейчас ей нужен именно он. Его губы, его руки, его голос. Его присутствие рядом. Ей нужен он. Целиком и полностью.

- Если ты этого хочешь, - неуверенно начала она, - мы можем с тобой сегодня...

Щеки её стремительно порозовели. И договорить не получилось.

- Нет, не сегодня.

- Почему? - Алексия посмотрела на него удивленно.

- Потому что этого не хочешь ты.

- Ты ошибаешься.

- Нет, Алекс, ошибаешься ты. Сейчас в тебе говорят эмоции. И они одерживают победу над разумом. Разумеется, я мог бы воспользоваться ситуацией, но не стану этого делать. Не следует торопиться, лучше немного подождать.

- И в душ ты со мной не пойдёшь?

- В душ пойду, - хмыкнул он. - Только раздеваться не стану.

- Странный способ принимать душ, - пробормотала Алексия.

- Это для твоего же блага, - усмехнулся Локруа. - Пойду, принесу сменные вещи.

Алексия удержала его за рукав рубашки. Слабо улыбнулась и произнесла:

- Можно мне в качестве сменной вещи твою рубашку?

- Зачем? - немного удивился Патрик.

- Хочется, - ответила Хейворт. - И ещё... Я буду спать в комнате для гостей?

- Пока никто комнату не готовил.

- И не нужно. Я хочу спать в твоей комнате. С тобой.

- Хорошо, - ответил Патрик, улыбаясь в ответ. - Так и сделаем.

Он наклонился и поцеловал Алексию в лоб. А потом всё же вышел из ванной комнаты.

Притворив за собой дверь, прислонился к ней спиной, и пару раз несильно стукнулся об нее затылком. Слова Хейворт никак не шли из головы. Она вообще понимала, что предлагала? Или решила, что он чем-то лучше её отчима? Ничего подобного. Он точно такой же мужчина, а потому вряд ли сможет держать себя в руках при виде обнаженной Алексии. Он, конечно, любит её, но вместе с тем никто не отменял желания обладать не только на эмоциональном, но и на физиологическом уровне.

Предложение ночевать в одной комнате добило его окончательно. По тем же самым причинам. Трудно сдержаться, когда то, чего страстно желаешь, находится на расстоянии вытянутой руки. И даже, когда приближаешься, оно не удаляется, а остается на месте. В такие моменты практически невозможно не сорваться.