Во время прогулки девушка обменивалась с одноклассником ничего не значащими фразами. Подолгу третьим в их разговорах становился самый неблагодарный собеседник - молчание. В такие моменты Алексии снова становилось не по себе. Когда в ушах не звучал голос Патрика, создавалось впечатление, что она снова одна, а потому печаль легко может вцепиться ей в плечи своими когтистыми лапами. Вновь нашептывать на ухо слова о том, что не стоит падать так низко, встречаться с человеком, который не может обещать стабильности. Он, как призрак, как туман, что растворяется с первыми рассветными лучами. И нет гарантии, что однажды Алексия не останется в одиночестве. И что ей делать в этой ситуации?

Воображение рисовало странные картины. Хейворт видела себя и Патрика. Но не вместе. Они стояли по разные стороны пропасти. Локруа не видел её. Взгляд Алексии то и дело упирался ему в спину. Она кричала, но её голос не долетал до Патрика, он не слышал чужого голоса. Возможно, виртуозно игнорировал. Она сорвалась с места и побежала к нему, но он все равно отдалялся. А потом пришло осознание, что за всё время она так и не сдвинулась с места. Бежит, но результата этот бег не приносит. Только усталость.

Она и в действительности устала. От всего. И от себя самой, в большей степени. От своей нерешительности, от своих комплексов, от своих душевных метаний.

Она не была стервой. Она не умела цепляться за человека, вгрызаться в него, в попытке отвоевать права на него.

Сидя в кафе, Алексия с неким опасением ожидала вопроса от Патрика. Хейворт была уверена, ещё немного, и он спросит: "Почему ты не пыталась вмешаться в мои отношения?". Но Локруа так и не спросил. Видимо, сам понял, без посторонней помощи. Понял и не стал усугублять ситуацию.

Постоянные разговоры, хождение вокруг да около не могли разрешить ситуацию, сложившуюся между ними. Да и что там разрешать? Всё предельно просто. Два человека хотят быть вместе. Свободных. Практически. Если верить Патрику, он в отношениях с Изабелл поставил жирную точку. Фред большой роли не играет. С ним расстаться проще простого. Но Алексия все сама же и усложняла. Не могла бросить всё. И сейчас пришла к выводу, что такими методами очень быстро разрушить всё то, что имеет сейчас. Оттолкнет человека, к которому сама тянется, оправдываясь нелепой отговоркой. "Так будет лучше". Кому? Ей? Ему? Обоим? Ничего подобного... Неизвестно, что будет делать Локруа, а вот она точно продолжит процесс поисков источников всех проблем в себе. А ведь всё так легко решается.

"Хочу ли я себе такой жизни? Где слезы в подушку, упреки, постоянные скандалы и нелюбимый человек рядом? Нет, не хочу", - задавала себе вопрос Алексия, и тут же сама себе отвечала.

И сразу поняла, что отделяет от счастья её всего одно слово. Одно простое слово, которое само готово сорваться в любой момент с губ.

Да, это риск. Возможно, неоправданный, но...

Что такое школьная любовь? У многих ли она сохраняется после выпуска? Разумеется, нет. Только единицы продолжают поддерживать отношения с теми, кого раньше едва ли не своими вторыми половинками называли.

Суждено им остаться вместе, останутся. Нет, так нет. Лучше сделать и жалеть, чем, стыдливо краснея, прикрываясь моралью, чей голос уже давно заглох, один за другим выдвигать отказы, мысленно обливаясь слезами.

Алексия знала, что любит Патрика. Действительно, любит, а не убеждает себя в наличии этой любви от нечего делать, как это было с Фредом. Именно его присутствия рядом она жаждет, на него постоянно смотрит на уроках, ревнуя к каждому взгляду, брошенному в сторону других девушек, его голос в телефонной трубке заставляет её забывать обо всём, а прикосновения практически обжигают кожу. Лижут языками пламени. Безумного пламени. Когда их взгляды пересекаются, искры летят. Те самые пресловутые искры, о который Алексия столько раз слышала, но до появления в своей жизни Локруа, не верила.

Девушка резко затормозила посреди дороги. Патрик прошел немного вперёд, потом тоже остановился. Почти так же, как и в представлении Алексии, когда она пыталась бежать за ним. Наваждение схлынуло буквально через пару секунд. Локруа обернулся.

- Да, - сказала Алексия. - Да, я согласна. Рискнуть, послать все в пропасть, свалиться с отвесной скалы в бушующее море и так далее, что там ещё принято говорить в таких случаях. Я согласна стать твоей девушкой.

- Уверена? - переспросил он, пребывая в уверенности, что Хейворт пошутила.

- Да, - вновь повторила она. - Уверена.

Патрик подошел к ней. Алексия подняла голову, прекратив рассматривать носки своих сапог, и теперь с уверенностью смотрела однокласснику в глаза. На губах его играла улыбка. На миг это показалось девушке плохим знаком. Подсознательно она ожидала предательства. Не оставляли мысли, что ещё немного, и Локруа засмеется. Скажет, что это была проверка. Фред попросил или самому захотелось развлечься. Как вариант, признается, что заключил пари. Смог добиться согласия в рекордно короткие сроки, а она даже не заподозрила ничего.

Но Патрик не смеялся. Он вообще ничего не говорил.

Перчаток у него не оказалось, и в первый момент, когда ладони прикоснулись к её щекам, Алексия поразилась тому, какие холодные у Патрика руки.

Страх отступил, а в душе поселилось спокойствие. Да, сейчас она всё делает правильно. Только методом проб и ошибок можно понять, что принесет счастье, а что - нет. Точнее, кто. И сейчас ей хорошо только от того, что она находится с Локруа. Быть может, в дальнейшем это очарование исчезнет, всё станет привычным, повседневным. Но не сейчас. Не сейчас...

- Что ты делаешь? - спросила Хейворт, растерявшись.

Куда делся всегда решительный и безмерно наглый Патрик, которого она знала всё это время?

- Собираюсь поцеловать тебя, - ответил он, улыбнувшись в очередной раз. - И пусть сегодня, с этого поцелуя, начнется наша любовь.

И время будто остановилось. Либо просто замерло, замедлив свой бег. И не только время, но и место не имело значения. Раньше Алексия не понимала людей, проявлявших свои чувства на публике. Относилась к ним подозрительно, считая неискренними. Их проявления чувств больше напоминали отчаянные попытки привлечь внимание к своей персоне, не более того. Сейчас понимала, что так бывает не у всех. У нее точно не так. Мнение окружающих волнует её лишь в самую последнюю очередь, а наибольшее значение имеет лишь то, что она обнимает человека, который ей, по-настоящему дорог. И поцелуй их не облизывание на публику, а проявление чувств. Он говорит больше слов. Он говорит о том, что Локруа чувствует к ней что-то. У него не просто дружеские чувства.

В поцелуе его нежность, забота и, что немного удивительно, страсть. Всего лишь слова, что теперь они пара, а не посторонние люди. Но ощущения другие. Качественно другие. Даже на словах не передать, каково это.

Глава 10. Когда часы двенадцать бьют.

Жизнь не стоит на месте. При этом умеет она не только баловать, но и преподносить неприятные сюрпризы. Вторых зачастую оказывается в разы больше. Не всегда, конечно. Просто у проблем есть мерзкое качество. Они запоминаются лучше, чем минуты счастья. Радость недолго блестит. Её свет меркнет, как у обуглившейся блёстки с платья танцовщицы из сказки "Стойкий оловянный солдатик". Переживаниям отмеряна долгая жизнь. Просто так они не уходят. Их следует методично вытравлять из памяти, заменяя их приятными воспоминания.

Алексия раз за разом приказывала себе успокоиться, но ничего не получалось. Просьбы так и оставались просьбами. Слезы предательскими влажными дорожками стекали по щекам, по подбородку, забираясь под воротник куртки, небрежно наброшенной на плечи.

Праздник обернулся для девушки разочарованием. Совсем недавно она была счастлива и нетерпением ждала наступления Рождества, а сейчас с ужасом думала о том, как мало нужно для того, чтобы счастье угасло, уступив место разочарованию, смешанному с животным страхом. Она и подумать не могла, что сегодняшний день закончится подобным образом. Даже мыслей таких не допускала. Но сказка, сложившаяся днем, разрушилась раньше полуночи, отведенной Золушке. Не успели часы пробить двенадцать, как карета уже превратилась в тыкву, лошади стали мышами, а король превратился в чудовище. Осталась лишь хрупкая надежда, что принц не мутировал и остался самим собой. Всё тем же добрым и заботливым молодым человеком, каким она его знала на протяжении этого месяца. Хотя, при таком раскладе, какой "порадовал" её сегодняшний день, она совсем не удивится, застав принца в объятиях одной из своих "сестричек". Например, рядом с Изабелл. А, может, с кем-нибудь из своих одноклассниц. Они ведь тоже времени зря не теряют.