- За то, что поработал немного твоим информатором?

Девушка отрицательно покачала головой.

- За то, что солидарен со мной относительно Патрика. Мне казалось, что он приворожил всех людей, находящихся рядом с ним.

- Кроме тебя.

- И тебя.

- Ну да. А раз нас двое, то мы уже сила.

- С каких пор ты стала такой злой?

- С тех пор, как один тип оскорбил незнакомую девушку в ресторане. И даже не подумал извиниться. Во время второй встречи извинений тоже не последовало, так что злость растет с каждым часом.

- Я так понимаю, незнакомой девушкой оказалась ты?

- Я, - кивнула Хейворт, внимательно рассматривая содержимое своей тарелки. - И всё-таки поговорить мы хотели не о Патрике. А о нас... Я вынуждена разочаровать тебя, но я на роль раздражителя Миранды не подхожу.

- Потому что вы - подруги?

- Потому что не хочу выставлять себя в невыгодном свете. Локруа может подумать, что я делаю это ему назло. На самом деле...

- На самом деле, он тебя чем-то цепляет, - задумчиво произнес Брент.

Алексия сжала под столом руки в кулаки, улыбнулась снисходительно.

На самом деле, ей хотелось стукнуть Брента, чтобы не говорил глупостей. Занимался в первую очередь своей жизнью, а только потом лез поучать окружающих. Но что-то заставило Алексию сдержаться.

- Нет, - ответила вполне дружелюбным тоном.

- Хорошо, - отозвался Клейтон.

Но в голосе его прозвучали иные нотки, в глазах появились смешинки. Не поверил.

Его проблемы. Алексия пребывала в твердой уверенности, что говорит правду. Те, кто ей не верит, сами хотят видеть иное развитие ситуации, потому и приписывают ей излишне теплое отношение к Патрику.

- То есть, ты отказываешься мне помогать? - сменил тему Брент.

- Я же говорю...

- Да, я понял. Ты не хочешь выставить себя в невыгодном свете.

- Я не хочу, чтобы у меня за спиной снова начались пересуды на пустом месте.

- Мне всегда казалось, что ты независима от чужого мнения.

- Так и есть.

- Неправда. И твой отказ - яркое тому подтверждение. А, меж тем, сыграть роль моей подружки, не сложнее, чем выйти на сцену в роли "Кит-Ката".

Алексия скрипнула зубами. Ну, зачем Миранда назвала её утром шоколадкой? Зачем? Брент теперь целенаправленно ударил в слабое место. Понял, как Хейворт относится к напоминанию о своих провалах.

У нее в шкафу, в самом углу, до сих пор лежал красно-белый наряд с вышитым на ней названием шоколадного батончика. Почему до сих пор от него не избавилась? Точно ответить на этот вопрос Алексия не могла, точно так же, как и не могла сказать, что заставило её сохранить подарок Патрика. Видимо, привычка хранить вещи, находившиеся в хорошем состоянии, давала о себе знать. Просто рука не поднималась отнести их на помойку. К тому же, костюм шоколадного батончика можно было надеть на Хэллоуин. Разрисовать себя с помощью черно-белой краски и облиться искусственной кровью, девушка однозначно не решалась, потому нейтральный костюмчик оказался самым подходящим одеянием. Это давало некое преимущество, девушка на фоне многочисленных фей, принцесс и жертв маньяка не терялась.

- Я не по собственному желанию это сделала. Учителя настояли.

- Я помню, - усмехнулся Брент.

Тогда, впрочем, ему было не до смеха. Он, как и многие другие одноклассники старался не высовываться, чтобы не получить роль в спектакле. Ему повезло, роль обошла его стороной, а вот декоратором поработать пришлось. В любом случае, это было почетнее и интереснее, чем лицедейство в костюме хот-дога в течение полуторачасовой постановки.

- К сожалению, - вздохнула Алексия.

- Что?

- Помнишь, к сожалению.

- Меня твоя роль не смешила, - улыбнулся Клейтон. Впервые за время их беседы.

- Зато другие нашли её удивительно смешной.

- Она была забавной. Не более того. Но я напомнил тебе об этом случае не потому, что хотел оскорбить.

- Я понимаю. Ты всего лишь хочешь подтолкнуть меня к мысли о помощи тебе.

- Именно.

- Но я не могу...

- Потому что боишься реакции Локруа?

- Я же говорю, что дело не в нем.

- А раньше говорила другое.

- Да нет же.

- Да, да. Ты именно это и говорила. Ты не хочешь, чтобы он думал, будто ты желаешь привлечь его внимание. Но, скажи, Алекс, разве тебе не наплевать на его мнение?

- Наплевать, - протянула девушка задумчиво, понимая, что сейчас Клейтон, не прикладывая особых усилий, разобьет в пух и прах все аргументы, выдвинутые ею в качестве оправдания своего нежелания играть предложенную роль.

- Тогда что тебя останавливает? Ты же не посчитала дружбу с Мирандой достаточной причиной для отказа?

- Тогда меня ничто не останавливает, - вынуждена была согласиться Алексия, вновь хватаясь за бутылку с минералкой.

В горле стремительно пересохло. Девушка вновь занервничала.

- Вот. Теперь у тебя нет повода для отказа, - подвел итог Брент. - Потому я снова задам тебе тот же вопрос. Ты можешь помочь мне с Мирандой, сыграв роль моей подружки?

- Я могу попытаться, - произнесла Хейворт неуверенно. - И потому...

- Спасибо! - радостно выпалил Брент.

И Алексия поняла, что пути к отступлению не осталось. Она только что, добровольно подписала контракт на невыгодных условиях.

* * *

Попытка номер... Какой именно номер, Патрик не стал уточнять. Надоело уже вести подсчет. Все равно цифры надолго не задерживались, отсчет продолжался. Лучше сказать, очередная попытка построить с кем-то отношения. Стремление найти родственную душу, способную вытравить из его памяти воспоминания о предательстве Изабелл. Для подобных целей блондинка, одаривавшая его на протяжении всего учебного дня заинтересованными взглядами, подходила идеально. В отличие от своей темноволосой подружки, любое заигрывание воспринимавшей в штыки. На самом деле Шоколадка, носившая в реальности имя Алексия Хейворт, заинтересовала Патрика намного сильнее, но не столько, как девушка, сколько, как личность. Было в ней что-то притягательное и отталкивающее одновременно. И именно это сочетание различных граней, органичное соединение противоположных качеств в одном человеке, вызывало у Локруа повышенный интерес. Ему хотелось поговорить с ней откровенно, но предлог, под которым можно начать разговор, так и не был обнаружен. А холод и отчуждение в глазах девушки способны были отвратить любого, даже самого настойчивого поклонника. Хотелось взбодрить её, вывести из состояния равновесия. И у Патрика получалось достичь поставленной цели, пусть и сомнительными методами. Не без удовольствия наблюдал он за тем, как девушка начинает заводиться, как загорается в её глазах гнев, как краснеют щеки, подрагивают руки. В такие моменты она готова была расцарапать ему лицо, но старалась держать себя в руках.

Её подружка оказалась противоположным в плане общения человеком. Она охотно шла на контакт, выбалтывала Патрику свои мысли по поводу одноклассников и отвечала на все его вопросы. Локруа старался действовать, как можно осторожнее, вопросы задавал лишь наводящие, не интересуясь конкретными личностями. На самом деле, его волновала Алексия, но приходилось выслушивать отчеты и об остальных учениках. Его страдания с лихвой окупались тем, что Миранда оказалась лучшей подругой Алексии. Свою подругу она упоминала частенько, даже, если её об этом не просили. Само собой получалось, по привычке. Первое время, Блейк немного стеснялась, вспоминая утренний инцидент и свои откровения по поводу внешности и характера нового ученика. Сболтнула лишнего, теперь отчаянно желала отмотать события того времени назад и вовремя прикусить себе язык. Патрик сделал вид, что утреннее происшествие прошло мимо, и он совсем ничего не знает о планах девушки на его общество. Она ведь не сказала ничего страшного. Сделала комплимент его внешности, похвалила личные качества. Это не повод для размышлений, этого не стоит стыдиться.