- Не верь мне, - произнес он, проходя мимо. - Не верь ни единому моему слову из тех, что я сказал раньше. Я люблю тебя, - добавил тише и, последовав примеру Паркера, скрылся в школе.

Люси несколько секунд смотрела ему вслед, потом сорвалась с места и тоже заскочила внутрь здания.

Конечно же, она уверяла себя, что это все - обман. Дитрих не мог этого сказать. Он даже и подумать ни о чем подобном не мог. Ей просто послышалось. Она услышала то, что хотела услышать. На самом деле, он ничего такого не говорил.

Да и с чего бы ему вдруг признаваться ей в любви? Он мог пошутить. Но, если это шутка, то самая неудачная из всех возможных. Если это было сказано просто так, ради развлечения, в стремлении вызвать у нее хоть какую-то реакцию, то пусть лучше правдой окажутся слова о его развеселых каникулах.

- Дитрих! - крикнула Люси, врываясь в холл учебного заведения. - Дитрих, подожди! Не уходи, пожалуйста!!!

Он уже поднимался по лестнице, но, услышав её голос, обернулся и замер на месте, словно ждал от нее еще чего-то.

- Ты же врешь, Ланц! - вновь крикнула она. - Зачем ты так врешь? - добавила тише, сползая по стене.

Ей в этот момент было наплевать на то, что происходит вокруг, на то, что в холле множество людей. Все они спешат на занятия, а она им мешает. Она просто закрыла лицо руками. Слезы не текли по щекам. Плакала её душа, а не сама Люси.

Девушка и сам понимала, что выставляет себя на посмешище. Рискует вновь попасть в немилость матери, которая находится совсем рядом. Кабинет Кристины как раз напротив того места, где стоит, а точнее уже сидит, она сама.

Но это признание выбило её из колеи. У нее начиналась грандиозная истерика. Она не знала, как реагировать на происходящее. То ли поверить, тем самым подтвердив свой статус влюбленной, доверчивой дурочки, то ли окончательно убедить себя в том, что слова ей послышались, и свести общение с Дитрихом до ноля. Вообще с ним не разговаривать, не реагировать на него. Попытаться проникнуться мыслью, что ничего между ними не было.

Ничего почти и не было. Просто для Люси, вообще никогда не находившейся в отношениях, это было самым волнующим временем в жизни. А ещё никто и никогда не признавался ей в любви. Даже так, небрежно. Между строк кидая самую главную фразу, как подачку.

- Зачем так шутить? - прошептала она. - Это же жестоко. Это больно...

Она слышала шаги. Его шаги. Люси могла бы узнать Дитриха хоть из тысячи, хоть из миллиона. Была уверена, что это именно он сбегает по лестнице, а потом решительно идет к ней, опускается на корточки и пытается отвести руки от её лица.

Она чувствовала себя ужасно. Хотелось провалиться сквозь землю, только бы не услышать, как сейчас он скажет своим немного надменным тоном:

- Да, это была шутка. Ты же не думаешь, что я, действительно, мог влюбиться в тебя?

И она, конечно, отрицательно покачает головой, отвечая:

- Разумеется, нет. Я же все понимаю.

Но Дитрих не спешил разбивать её мечты вдребезги. Он осторожно провел ладонью по её щеке. Руки у него были теплыми, а вот щеки у Люси все еще холодными от мороза. Девушка смотрела на него, не отводя взгляда ни на секунду, но больше ничего не говорила. Хватило и того, что она уже опозорилась перед всей школой, сорвавшись с места, как ищейка, увидевшая добычу, бросилась вслед за ним и едва не разревелась на виду у всей школы.

- Знаю, больно, - произнес он размеренно. - Потому и не шучу. Быть может, просто немного преувеличиваю. Быть может, не люблю, но определенно не равнодушен в отношении тебя.

- Дурацкая шутка, - хмыкнула она.

- Это не шутка. Я, между прочим, с родителями поссорился из-за того, что постоянно думал о тебе, а они лезли ко мне со своими нотациями. И мне наплевать на это. И на гнев твоей матери мне тоже наплевать. В конце концов, не ей же со мной жить.

- Жить?

Люси засмеялась. Планы Дитриха уходили в далекое будущее, как будто он сидел и продумывал каждый год их совместной жизни.

- Да, - кивнул он. - Жить. В любви и согласии, пока смерть не разлучит нас.

Он наклонился совсем близко, как тогда на катке. Она почувствовала его дыхание на своих губах и замерла. Дышать на время перестала, чувствуя волнение Ланца, а потом мягкое прикосновение его губ. Его, действительно, не волновали запреты Кристины, он готов был идти до конца. Он готов был идти один против всего мира, только бы не потерять эти зарождающиеся отношения.

Её первый поцелуй... С другим человеком. Не с Паркером, к которому уже все перегорело, и кроме братских чувств она ничего не испытывала. Нет, это было нечто особенное. В какой-то степени даже волшебное, невероятное. Сладкое и немного запретное. Один раз они неловко столкнулись носами, но, казалось, даже не обратили на это внимания. Дитрих только коротко хмыкнул, но комментировать данное событие никак не стал. Люси немного осмелела и всё-таки обняла его рукой за шею, притягивая чуть ближе, почти опрокидывая его на себя. Дитриха это веселило, и в то же время казалось невероятно трогательным. Он не любил проявления чувств на людях, считая это самым глупым способом привлечь внимание к своей персоне, но теперь он расценивал свой поцелуй с Люси иначе. Это не было тщательно спланированной акцией. Это было, как ему в тот момент виделось, действительно, проявление чувств.

- Уроды, - прошипел кто-то, едва не навернувшись через парочку, сидевшую возле стены. - Другое место найти не могли, чтобы лизаться?

- Пошел на хер, - в привычной для себя манере отозвался Дитрих.

Наверное, в этот момент сильнее всего зацепило его именно слово лизаться, все остальное, в том числе и "уродов" он даже не заметил. Это было незначительным. Лизались в его представлении иначе, а у них были не просто поцелуи, а проявления чувств.

- Он прав был, - шепнула девушка. - Здесь не самое подходящее место для этого.

Дитрих очень удивился бы, не сработай закон подлости, преследовавший его по пятам, всегда и всюду, потому что именно в этот момент за его спиной раздался цокот каблуков. Ему и оборачиваться не нужно было, чтобы понять, кто именно стоит там сейчас.

Кристина была вне себя от ярости.

Она запретила дочери близко подходить к Ланцу, даже думать о нем, и что же увидела в итоге? Она снова увидела Люси рядом с этим прохвостом. При этом одного взгляда на них достаточно было для того, чтобы понять: никто её приказы не слушал, держать себя в руках не собирался и сейчас, скорее всего, парочка довела до логического финала начатое на катке действо.

- Люси, я запретила тебе общаться с ним, - ледяным тоном отчеканила Кристина. - Могу я узнать, по какому праву...

- Вас-то я и хотел увидеть, - протянул Дитрих, поворачиваясь лицом к директрисе.

Он стоял как раз между матерью и дочерью, как будто отгораживал их друг от друга, закрывал собой Люси, чувствуя прикосновение её ладони к своей руке. Она держала его за локоть, вцепилась так, словно боялась упасть без него.

- Меня? - усмехнулась Кристина.

- Именно вас, мисс Вильямс, - подтвердил Ланц. - Думаю, нам есть что обсудить. Все придумывал повод, чтобы попасть к вам на собеседование, а тут все так удачно сложилось.

Люси чувствовала напряжение, повисшее в воздухе. Дитрих, кажется, готов был прямо тут кинуться в драку, наплевав на то, что перед ним женщина. Пусть даже эта женщина ведет себя откровенно нагло, пытается спровоцировать его на сильные эмоции. Кристина всегда знала, куда нужно ударить, чтобы вызвать своего оппонента на скандал. Это у нее получалось отменно. Намного лучше, чем всё остальное. Скандалить она умела, общий язык находила с трудом. Во всяком случае, с теми людьми, что были ей неугодны.

- Что ж, давайте поговорим, Ланц, - насмешливо протянула женщина. - Прошу в кабинет. А ты, - взгляд её переметнулся в сторону дочери. - Марш на уроки, и чтобы я тебя до конца учебного дня не видела, иначе пеняй на себя.

- Она не ваша собственность, - прошипел Дитрих, проходя мимо Кристины. - Так что не указывайте, как ей поступать.