Прихватив с собой пару книг, девушка решила выбраться на улицу и наглым образом заняла место Дитриха. Он привык к тому, что место в гамаке никто, кроме него, не занимает, но бесцеремонная сестрица не упустила возможности разместиться с комфортом. Кондиционеры Дитрих тоже на дух не переносил. Гамак, расположенный в тени деревьев был для парня едва ли не единственным спасением в летнюю жару.

Керри лежала в гамаке, хрустела яблоком, невнимательно пробегаясь глазами по строчкам. Правильнее сказать, между строк, потому как текст не желал становиться единым целым. Девушка не вникала в то, что читала, потому и особого удовольствия чтение не приносило. В итоге Дарк отложила книгу в сторону и начала перелистывать страницы журнала. Все тот же номер "Metal Hammer", сделавший её звездой. Ну, и Паркера, разумеется. Правда, для Паркера все только начиналось, а Керри в школьной иерархии поднялась мгновенно. Ей от этой вспышки популярности ни жарко, ни холодно не было. Дарк предпочла проигнорировать тех, кто потянулся к ней лишь по причине известности её парня. Глупая жизненная позиция ставить знаменитостей выше себя никогда не находила поддержки в лице Керри. Девушка не делила людей по типу "звезда" и "человек обыкновенный". Можно и имея звездный статус, оставаться хорошим человеком. Можно быть дерьмом, оного статуса не имея.

Стоило признать, что Эшли повезло с внешностью. Он отменно получался на фотографиях. Керри даже немного позавидовала парню. Она, как и Дитрих, мучилась проблемой: найти хоть одну нормальную фотографию среди своего архива. Почти все фото было стыдно показать людям. На одних глаза закрыты, на других рот открыт, на третьих - глаза наоборот вытаращены. И ни одного достойного фото.

Дитрих, в это время воевавший со шлангом, пытался поливать цветы. Для него поведение сестры не осталось незамеченным. Он видел, как она отложила книжку, и в очередной раз принялась перелистывать журнал, привезенный с собой. За те три дня, что Керри провела в Лондоне, Паркера она чаще видела на фотографии, чем в реальности, хоть и жили они по соседству. Эшли уезжал рано утром, возвращался домой поздно вечером, когда большинство людей ложится спать. Впрочем, один вечер они с Керри все же провели вместе, посидели в саду, разговаривая о планах на будущее. Дарк дала согласие на совместную поездку. Сомнения у нее все ещё были, но девушка старалась не показывать свои переживания. У Эшли и так был напряженный период в жизни. Нужно было морально поддерживать его, а не доставать своим нытьем по поводу и без повода. Вот девушка и пыталась соответствовать идеалам.

Дитрих назидательно заметил, что во время тура Керри успеет насмотреться на своего обоже, а пока можно уделить немного своего внимания родственникам, которые по ней тоже соскучились. Не меньше, чем Эшли.

Долгое время они не решались заговорить о Люси. О том сне, что увидела Керри. А потом разговор сам собой зашел о мистических явлениях природы, и дальше все пошло, как по маслу. Ланц рассказал о своих снах, с мнимой свадьбой. Потом от снов перешел к реальности. Все же с Амандой было не так просто обсуждать эти вопросы. Как бы она не старалась, между ней и Дитрихом существовал определенный барьер. Он не мог рассказать ей обо всем. С Керри было на порядок легче. Она оказалась свидетельницей начала зарождения тех отношений, она же старалась подружиться с Люси, взращивала в той оптимизм. Советовала не обращать внимания на врагов, а уверенно идти вперед. Керри знала многое из того, во что не была посвящена Аманда, оттого и откровенничать с ней Дитрих мог сколько угодно. Зная, что здесь не будет ревности, попыток противопоставить себя с Люси, да и слова подбирать не нужно. Керри всегда его понимала. И сейчас поймет. Все же они родственники и на многие вещи смотрят одинаково.

Керри внимательно слушала, не перебивала. Дитриху нужно было выговориться. Ему не хватало именно такого собеседника, как она, умеющего выслушать всю исповедь от начала и до конца. Не добивающего состраданием, не перебивающего, а вдумчивого, внимательного. Не просто слушающего, а слышащего.

Аманде в разговоре отвелась не ключевая роль. О ней родственники практически не говорили. Керри интересовалась личностью новой девушки Дитриха, но он отмахнулся, сказав, что её своей девушкой пока не считает. Понимает, осознает, что она ему нравится, но до сих пор не может перешагнуть психологический барьер. Не станет для него открытием и тот факт, что своим поведением он Аманду мучает, но пока он не способен дать зеленый свет новым отношениям. Все слишком сложно и запутанно. Керри послушно закивала головой, соглашаясь. Хотя, особых проблем не видела, но с Дитрихом спорить бесполезно. Он не прислушивается к чужому мнению. Если что-то вбил себе в голову, никто не в силах открыть ему глаза. Сам прозреет, когда захочет, а пока все бессмысленно.

Однако Керри не удержалась от вопроса об интимной стороне отношений брата с Амандой. Он не ответил, только посмотрел на сестру тяжелым взглядом. Вопросы отпали сами собой. Ничего у них не было. А, если и было, то нечего совать свой нос в чужие дела. Именно так трактовала взгляд родственника Дарк, и не ошибалась.

В этом плане у Дитриха тоже был психологический барьер. Даже не барьер, а целая крепость, которую можно месяцами осаждать, а результат останется нулевым.

С Гретхен спать было просто и легко. Она сама того хотела, о чем говорила открытым текстом. Может, врала. Но факт остается фактом, никогда не протестовала. Обезличенный секс. С Люси это было, что называется, по любви. Любой, кто попытается оспорить это заявлением, мигом оказался бы занесенным в личный черный список Дитриха.

Керри не спорила, только внимала его словам.

Но что же Аманда? Ответа на этот вопрос Дитрих не знал, хотя задавался им постоянно. Последний их поцелуй состоялся после концерта, и с тех пор никаких проявлений нежности со стороны обоих не наблюдалось. У них было нечто диковинное. Больше, чем дружба, но меньше, чем любовь. Дитрих не позволял себе заходить дальше положенного. Когда понимал, что его тянет к Аманде, усилием воли подавлял в себе эти порывы и снова делал вид, что все прекрасно, все отлично. Они друзья на тысячу лет, и никому из них ничего больше не нужно. Грант на ура справлялась со своей ролью. Не пыталась его целовать, не говорила вновь о своей любви. Могло даже показаться, будто то признание Дитриху привиделось, а на деле, ничего не было. Просто показалось.

Их обоих не устраивало подобное положение вещей, но они старательно убеждали себя, что все идет так, как должно идти. Любая попытка сдвинуть ситуацию с мертвой точки окажется провальной, и они потеряют ту дружбу, что есть у них в данный момент.

Быть может, потеря дружбы - их оптимальный вариант? Они оба временами приходили к такому выводу, но боялись заговорить о расставании. Аманде невыносимо было думать, что однажды она не сможет набрать номер телефона, знакомые цифры, что она могла по памяти назвать даже глубокой ночью, не услышит голос Дитриха, не сможет прикоснуться к нему. Пусть прикосновение - это банальное рукопожатие.

Человек - сам кузнец своего счастья. Любой может не только построить, но и разрушить свою судьбу, или, что не так глобально, привычные отношения, за считанные минуты. Раз они так ничего и не разрушили, значит, им нравится находиться в подвешенном состоянии. Именно так думала Керри, глядя на ситуацию со стороны.

И снова оказывалась права.

Еще она думала, что Дитрих и Аманда нуждаются друг в друге. Но боятся это признать. Дитрих, упрекавший её в трусости, сам недалеко ушел. Сам он тоже решительностью не отличался, когда речь заходила о его личной жизни, а не о ком-то постороннем...

- Не желаете освежиться, леди? - поинтересовался Ланц, направив струю воды в сторону Керри.

Холодные капли попали на кожу, и девушка взвизгнула, выронив попутно журнал.

- Сумасшедший! - выдала первым делом. - Предупреждать надо!

- Тогда весь интерес пропадает, - засмеялся парень. - Да и не говори, что это было отвратительно. В жару приятно освежиться.