За следующим холмом по сторонам дороги начались сады, вдалеке паслось стадо илларей, потом дорогу окружили изгороди. И вот уже среди отцветших кустов снеи появилась таможенная будка. Я попрощалась с купцами, вон он — Ерт, контракт выполнен.
Одрик уселся позади меня и, поскольку, сопровождать дальше караван смысла не имело, а товаров у нас не было, то мы беспрепятственно, заплатив только налог на съезд в город по одной серебрушке с носа и варга, въехали в Ерт. Поднялись на последний, очень высокий, утонувший в садах, холм и перед нами открылся потрясающий вид на город, порт и бухту. Город буквально стиснут между крутыми склонами холмов и морем, весь такой яркий. Желтоватый цвет стен домов из местного песчаника, красные черепичные крыши, яркое голубое небо и синее–синее море, и все это пропитано запахом соли, йода и рыбы.
— Подожди, дай посмотреть… — Попросил меня Одрик. Почему бы и не постоять и не посмотреть? Вид действительно замечательный. Рядом, тоже завороженные открывшейся перспективой, остановились молодожены. Простояли мы так порядочно, пока сзади не показался кусочек нашего каравана. Они уже успели пошлину заплатить, а мы все стоим… Хватит…
Дернула Мару за повод и скоро мы уже ехали по крутым и узким городским улочкам, молодежь где–то отстала. Потихоньку заехала в неприметный тупичок. Мы с женишком освободили спину демона и забрали притороченные к седлу вещи. Мара тут же приняла привычный для себя облик.
— Марусь, а тебе в таком виде придется все время под невидимостью ходить…
— Это почему?
— Для конспирации…
— А так? — И Мара перетекла в облик наемницы убитой при нападении на Одрика.
— Да, так пожалуй лучше… Только фиолетовым на глаза не попадайся.
— Знаю, не маленькая…
И мы потихоньку вышли обратно на улицу. Впереди открылась небольшая площадь с фонтаном и поилкой для варгов. Тут сновал народ, куда–то тащили тележки с овощами и рыбой. Тут же лысый краснолицый гоблин, упираясь босыми ногами с перепонками между пальцами, тащит за собой тележку–возок, а возке сидит нарядная барышня, прикрываясь сверху зонтиком. Еще несколько гоблинов стоят с тележками в тенечке, ожидая пассажиров. Одрик уставился на них, открыв рот, пришлось увести его подальше, а то еще нарвемся на неприятности. Может гоблинам не понравится, что их так пристально рассматривают?
У фонтана скучал мальчишка в оборванной одежде, явно местный. Подошла к нему и показала медную монетку.
— Скажи–ка мне, абориген, где тут могут поселиться усталые путешественники? — Мальчишка заворожено смотрит на монетку, а потом пытается ухватить ее грязной с обломанными ногтями рукой. — Но–но–но–но… Сперва информация…
— А не обманешь?
— Держи. Получишь еще одну, если покажешь то, что нам надо…
— А чего Вам надо–то?
— Нам нужна гостиница или трактир с комнатами… Не очень дорогая, но приличная и с хорошей кухней.
Мальчишка в задумчивости трет грязный и весь в канапушках нос. Оглядывает нас, оценивая нашу не дорогую, но добротную одежду, мечи у меня за спиной и на боку у Мары–наемницы и Одрика, все еще пялящегося на гоблинов, и с важным видом сообщает.
— Могу порекомендовать трактир «Три капитана», но он у порта и там собираются моряки. Но трактир не из дешевых, поэтому простые матросы туда не заходят. Вы за себя, судя по всему, постоять можете, так что все остальное вас устроит, и кормят там хорошо…
— Веди, посмотрим на месте…
Искомый трактир располагался на набережной в непосредственной близости от порта, но в респектабельной ее части. Можно ожидать номер с видом на гавань… Заведение выглядело прилично… Яркая, недавно покрашенная вывеска, трехэтажный с мансардой дом, солидные двери, цветы на окнах и вкусный аромат жареной рыбы. Надо бы еще номера посмотреть.
— Теть, дай монетку…
— Держи… Но если нам там не понравится, то в другое место поведешь бесплатно.
— Понравится, тут кормят хорошо… — И пацан сглотнул набежавшую слюну…
— Ну что, как тебе? — Спросила я Одрика…
— Набережная рядом, хорошо… Погулять можно…
— Ты с этим делом тут аккуратнее, в порт один не ходи, там и на перо за медный грошик поднять могут…
— Теть, а теть… — Дергает меня за рукав мальчишка…
— Чего еще?
— А вам еще чего–нибудь показать не надо будет?
— Не знаю, может и надо…
— Так я тут посижу…
— Сиди, место чай не купленное… Пошли поселяться… — оторвала я женишка от наблюдения за чайками и качающимися мачтами. — Насмотришься еще…
Заведение действительно оказалось солидным. Тяжелые столы, темная стойка, крепкая лестница, ведущая на второй этаж, погашенный по летнему времени камин, и даже маленькая сцена для выступлений менестрелей.
Нам навстречу выбегает хозяин, кругленький, живенький толстячек…
— Что господа хотят?
— Нам два номера, мне и моему… брату. — Одрик смотрит на меня и согласно кивает.
— А девушке? — Хозяин кивает на Мару, я смотрю на нее оценивающе, забыла…
— Тогда для меня номер с двуспальной кроватью. — Трактирщик посмотрел на меня странно, но ничего не сказал.
— Вы надолго к нам?
— Нет, дня на два–три…
— Тогда номер для юноши по одному серебряному в день, а для вас по два… За питание оплата отдельная…
— Нам бы номера посмотреть, тогда и решим… Одрик? — Толкаю женишка в бок локтем, отвлекая его от зачарованного созерцания картины со штормом и тонущим кораблем над барной стойкой. Красотень — Айвазовский отдыхает!
— А, да… посмотреть надо… А окна куда выходят? Мне бы хотелось на набережную…
Мы поднимаемся наверх… Первым показывают номер для Одрика. Небольшая комнатушка с кроватью, шкафом и столиком, за дверцей умывальник а–ля «дачный», ванны нет, есть только кресло с дыркой и сиротливо стоящей под ним ночной вазой. Но окно, как Одрик и хотел, выходит на набережную. На подоконнике цветы, на полочках салфетки, красивые шторы, в общем — нормально…
— А ванны нет? — Интересуюсь я, пока Одрик разглядывает вид за окном.
— Ванны нет, но в любой момент за один медный грошик можно принести бадью и горячую воду.
— Ну что? Одрик!
— А, все нормально… Вид красивый…
— Пойдемте, посмотрим другой номер… — и мы с трактирщиком выходим, а Одрик остается у окна наблюдать за морем и парусами.
Номер, предназначенный мне, побольше, два окна, оба во внутренний двор, но и хорошо — тихо будет. Те же цветы, салфетки, большая двуспальная кровать темного дерева под темным шерстяным балдахином. Приподняла покрывало и оценила упругий матрас и чистое почти новое постельное белье. Шкаф с зеркалом, столик и два стула. За дверкой комнатка с удобствами, и в отличие от номера Одрика бадья тут уже есть, большая и солидная, но с бадейкой в моем орочьем люксе не сравнить, меньше раза в три. А водопровода, как в Караваче тут нет, поэтому в эту комнатку есть еще один вход сразу на черную лестницу и вниз, и судя по запаху на кухню. Проверяю задвижку на двери на черную лестницу: крепкая и дверь тоже ничего, не шатается…
— Подходит. Приготовьте нам что–нибудь поесть, а то мы с дороги, устали…
— Что кушать желаете?
— Давай что–нибудь из местной кухни, мы все едим.
— А пить что будете?
— Сейчас что–нибудь безалкогольное, дел еще куча…
— Через полчаса все будет готово…
— Хорошо.
Трактирщик ушел, а я решила расположиться в номере, разобрала свой мешок, умылась, причесалась. Положила договор с Союзом в отдельный мешок, вышитый бисером, купленный в Караваче специально для ношения разных мелочей. И долго размышляла брать его с собой или оставить в номере, решила оставить. Зашла за Одриком, он тоже уже обосновался в номере и наблюдает из окна за жизнью гавани.
Пообедали, обед получился немного ранним, но очень и очень вкусным. Я морскую рыбу в этом мире еще не ела. В Огнях Несайи подавали исключительно речную, а тут просто пир… Мара–наемница сидела с нами за столом и лопала все в три горла, щедро запивая все пивом. Оно, видите ли, совсем не крепкое, а ей надо после перехода по порталу нервы успокоить. Где интересно у демона нервы? Не иначе в районе желудка…
