Домик, в который нас привели, по местным меркам, наверное, смотрится дворцом. Не знаю, в других домах пока не была, но внешне выглядит, как и остальные. Потолка нет, только стропила и крыша покрытая, как и у всех, камышом. Две комнаты. Первая совмещает в себе функции прихожей и столовой, есть низкий столик, вокруг него подушки. В другой части комнаты есть еще лежащий на полу широкий матрас покрытый одеялом и с кучей подушечек всевозможного размера, это видимо гостевая часть. Окна в доме есть, но не большие, без стекол, закрыты ставнями. Двери в доме нет и между комнатами, вместо них вход закрывают камышовые циновки, а их подруги щедро укрывают земляной пол. Освещение — привычный еще с Злых камней магический шар.

Наши вещи аккуратно сложены во второй комнате, она более уютна. Всю правую часть комнаты занимает огромная кровать с шелковым пологом, почти как в моем номере у Джурга, в левой половине маленькая, уютная печка, холодная, два удобных кресла, маленький пуфик и конторка, чтобы писать письма, стоя у окна. На полу те же циновки, а у кровати настоящие шерстяные домотканые коврики илларьей шерсти. Еще одна дверь из спальни выходит в маленький садик, он надежно отгорожен от любопытных глаз колючей стеной живой изгороди. Посреди садика уже упомянутый мной бассейн, а в дальнем уголке, домик для уединения.

— Анна, не стой столбом, успеешь еще осмотреть свою «резиденцию». Торкане совсем плохо.

Выхожу из ступора, что–то я торможу, устала наверное, надо что–то делать… Подхватываю подругу под второй локоток. Да, она совсем плоха…

— Одрик, помоги мне еще немножко… Надо ее раздеть и сунуть в воду. Я сделаю плетение для очистки крови, а то вдруг загнется до завтра. Ты сможешь подогреть воду?

— Да, смогу. А магию уже можно применять?

— Можно, можно. Уже все можно… Давай помогай мне ее раздевать, да не стесняйся ты так, подумаешь, посмотришь на еще одну голую девушку. Представь себе, что она к тебе лечиться пришла, это сейчас вообще не девушка — это просто ТЕЛО. Оно пола не имеет. Вот и молодец, вот так… Воду подогрел? Вот и славно… Клади, помогай, да аккуратнее, чтоб не утонула.

Одрик под моим чутким руководством уложил Торкану в подогретую воду и тут же отвернулся. Ну и правильно, чего на нее смотреть, кожа да кости.

— Одрик, спасибо тебе, без тебя я бы так быстро не справилась. Я сейчас сооружу лечебное плетение, для очистки крови и ей станет лучше. Проверенно, ты посиди пока в гостиной, я тоже приму ванну, присоединюсь к тебе и мы поужинаем.

— А Торкана разве ужинать не будет?

— Я думаю, что не сможет, она сейчас будет спать и скорее всего, проспит до утра.

Устало сажусь в лотос, мне так легче сосредоточиться. Главное не заснуть сидя.

— Я сейчас приду…. — слышу, как юноша уходит. Относительно быстро делаю знакомое и давно отработанное плетение, устанавливаю его на девушку. Ванна–бассейн достаточно большая, чтобы спокойно помыться и при этом не беспокоить подругу. Полежать и побалдеть в теплой водичке не получится, а смыть грязь и усталость самое то.

Долго копалась в вещах, пока нашла на самом дне длинную широкую вышитую по вороту бисером рубаху из моего орочьего гардероба. И в таком виде, в рубахе и с мокрыми волосами присоединяюсь в гостиной к Одрику. Он сидит на одной из подушек возле стола и потягивает из большой глиняной кружки без ручки какой–то напиток.

— Я тут похозяйничал немного… — Говорит он весело и немного лукаво. — Заказал ужин, его вот–вот принесут.

— И правильно сделал… Я сейчас готова, что угодно съесть…, а если с соусом, то и мои кожаные штаны можно пустить в дело.

— Ну, зачем же сразу штаны… Вот выпей немножко местного пива, для аппетита. — Протягивает мне второй глиняный бокал, с местным напитком. Вкусно… это вроде и пиво, но совсем без горечи, градусов сосем чуть–чуть.

Циновка на входной двери отодвигается, и две девушки вносят в дом два подноса уставленные едой.

— Ой, как много, я столько не съем.

«Ты не только о себе думай, эгоистка, я тоже есть хочу, и кобелька подкормить не мешало бы, а то все о себе думаешь», — тут же возмутилась Мара.

Девушки расставили на столике еду, едят здесь надо так понимать руками, столовых приборов и отдельных тарелок не предусмотрено. Одна из девушек проскользнула в другую комнату и вернулась с ворохом одежды, моей и Торканы.

— Эй, ты куда это понесла!? — Я своим выкриком ее напугала, она споткнулась, чуть не упала и уронила одежду на пол. Закрыла лицо руками и стоит…

— Ты чего девушек пугаешь? — Заступился за нее Одрик. Чуть смягчаю голос и спрашиваю:

— Милая, ты зачем и куда понесла наши вещи? — Она уже пришла в себя, подняла все с пола и белозубо улыбаясь, поясняет:

— Мы почистим, починим и к утру вернем. Можно?

— Можно, можно… — тут меня отвлекает Одрик, он отбивается от второй девицы, которая в это время пытается стянуть с него грязные сапоги.

— Одрик, сними сапоги сам, или скажи ей зайти за вещами потом. — Девчонка в отличие от Одрика смеется, ей весело, и она ничуть его не боится. А чего ей, она выше его как минимум на голову, а по весу, наверное, вдвое тяжелее будет. Одрик перестает отбиваться и важно заявляет.

— Зайди за моей одеждой позже, я ее оставлю у двери.

Девушка кивает, что все поняла и удаляется вслед за своей товаркой.

— Ну что Одрик, давай выпьем за прибытие в мои владения. Наливай, вот так… хорошо тут кормят. Вот это попробуй, не знаю, что это, но вкусно… Не пей из этой чаши, это чтобы пальцы споласкивать, а ты уже одну выпил? Ну, ладно не беда, заешь вот этим… И налей еще этого «пива», вроде и не крепкое, а в голову ударяет. Поэтому ты на него сильно не налегай, тебе еще нельзя, у тебя голова… И у меня тоже голова, но у меня целая, меня по ней не били.

Мы съели почти все, а что не доели мы, то с чавканьем и одобрительным хрюканьем доела Мара.

Девушка, не только забрала нашу грязную одежду, но и достала из неприметного сундука в спальне огромные льняные полотенца, а я грешным делом, после ванны магией сушилась. Поэтому после ужина, мы с Одриком совместными усилиями извлекли из воды Торкану, завернули ее в полотенца и Одрик отнес ее на огромную кровать. Там уже в ногах с комфортом расположилась Мара, и даже начала храпеть. Я, пожелала ему спокойной ночи, плюхнулась на другую сторону кровати и почти сразу заснула. Сквозь сон слышала, как он прошлепал голыми ногами в сторону бассейна и долго там плескался, и под эти всплески я окончательно заснула.

Утром проснулась от тяжести на животе и груди и ощущения «дежа вю». Торкана во сне придвинулась ко мне вплотную и положила на меня руку и закинула ногу, отсюда и тяжесть, а «дежа вю» — это всплески воды, совсем такие же, как когда я засыпала. Сбросила с себя тяжелые конечности подруги, сама тощая, а конечности тяжелые, и продолжила дремать. Сквозь дрему слышу, как Одрик выбрался из воды и, шлепая мокрыми ногами, зашел в комнату, и стал копаться в наших вещах, сваленных в два кресла.

Чуть приоткрываю один глаз… Стоит, почти голый, замотался в полотенце, но вода с него все еще капает.

— Хватит на меня глазеть… утро давно наступило, пора вставать. Там уже два раза спрашивали — подавать ли завтрак? — Достал чистую рубашку и ушел. А вставать действительно пора, дел — море. Нехотя вылезаю из теплой кровати и заодно бужу Торкану. Цвет лица у нее вполне приличный и чувствует она себя очень даже неплохо, до визита к Хозяйке вполне продержится.

Мы вместе умылись, помогли друг другу расчесать и привести в порядок волосы. Пока мы плескались, кто–то принес наши чистые, и даже отглаженные, вещи.

Одрик уже сидел за накрытым столом и с огромным аппетитом завтракал.

— Вы чего так долго, я уже почти все съел. А тебя Анна, там за дверью, твои подданные дожидаются.

— И давно дожидаются?

— Давно… этот седой, уже раза три заглядывал… Сундук какой–то приволок, у дверей поставил.

— Большой сундук?

— Да нет, не очень…. У нас в Караваче в таких писари бумаги носят, но этот чуть побольше будет.