Я тогда удивлялась ей. Она, что, не видит, как он рыщет как волк, мало ему видите ли, стало баб, так еще и на малолетку потянуло! И на кого, на дочь приемную!

 Как-то ночью проснулась и  услышала, как они ругались. Мама чувствовала, что отчим гуляет, и его упрекала, а он оправдывался. Поначалу, правда, а потом придумал, гад, как ей рот закрыть. Умный был, кобелина!

 Не стал любить ее.

Уже которую ночь я все прислушивалась, и не слышала, как они мне, как раньше аккомпанировали и я, под их любовную музыку вздохов и охов, сладостных стонов, тогда тихонечко губками своими игралась.

 Видела потом каждое утро, как мама все грустила, переживала, как она изводилась.

Потом услышала, как мама, вместо того, чтобы  турнуть его в шею, стала выпрашивать эту его близость.

Когда я в следующие ночи услышала, как она жалко и слезно, перед ним, унижаясь, просит, об этом, я вся закипела, просто. Вот, думаю, гад! Так мою родненькую мамку доводит. Ну, погоди, думаю, я тебя на чистую воду выведу. Разозлилась, страшенно! А тут, он, как ни в чем не бывало, меня опять обхаживает.

Как поступить подсказала нам с подругой, с которой я обо всем делилась, одна знакомая, ее мамы. Молодая такая женщина, но из ранних. Гуляла налево и направо, а замуж так удачно вышла, что многие женщины ей завидовали. Мужем ее стал самый знаменитый спортсмен и богатырь во всем городе и не только, его и в стране знали. Силач, громила, двухметровый. А она, аккуратненькая такая, ладная. Одевалась модно и хорошо, всегда аккуратно причесана и с макияжем. Любо-дорого посмотреть. Беспардонная, кстати была.

Всегда, когда нас с подругой дома заставала, все спрашивала о чем-то так, шутливо.

- Ну, что, девчонки? Когда же, вы перестанете мастурбировать и  начнете, наконец-то трахаться?

 Мы с подругой вспыхиваем и что-то такое лепечем в ответ, что, мол, мы не это, себя даже не трогаем. А она опытная такая, однажды спрашивает, с приколом.

- Скажите мне,  почему у тех женщин, которые с мужиками спят, пальцы на вытянутых руках дрожат, а те, кто мастурбируют, так  у тех,  не дрожат? А ну, протягивайте мне свои руки!

 Мы с подругой, быстрее, быстрее и ноги на улицу. Вот же, говорим, какая опытная. А потом и вправду видим, что она правду сказала. Наши-то пальцы, на вытянутых руках совсем и не дрожат.  Пробуем эмитировать, не получается!

Возвращаемся в дом и все перед мамой ее и молодой той,  крутимся. Она это видит и говорит маме подруги, что бы она нам показала, как у нее пальцы, на руках, дрожат, или не дрожат. Пока мама ее руку тянула, мы с подругой замерли. Не дышим.

Смотрим. Дрожат! Ее пальцы дрожат!

Мама ее не понимает в чем дело и говорит, что бы мы ей показали. Дрожат наши пальцы или нет?  А мы, вдруг, к ее полному удивлению, отказываемся и все улизнуть, наровим. Тогда молодая эта, все маме моей подруги рассказывает. Они ржут. Мама ее через смех и сквозь слезы спрашивает.

- Так, что? У вас, не дрожат? – А  подруга гордо так, отвечает.

-Да, не дрожат! Мы уже проверяли.

И они ржут, а нам обидно стало. Ну, что же нам делать, когда мы с ней так глупо попались?

Вечером, маму прошу, руку, с разведенными пальцами, вытянуть

Вот же, приколистка какая! Поняла я, что она просто, в очередной раз  розыграла нас.

 Ведь, мамины пальцы, тоже дрожали! А я ведь, точно знала, что она уже месяц, как все не могла упросить отчима. А, может, все-таки упросила? А может так, как и я, сама уже, на себя перешла?

Вот, же? Так и не поняла, я тогда, что это она с нами шутила. А, если нет? Вы сами попробуйте!

Одним словом. Вызывала она у нас симпатии и уважение. И как-то, в очередной раз, когда она опять захотела подколоть нас, но меня увидела и просто так, задушевно, расспросила.

 Конечно, я не хотела говорить ей, но он меня уже просто стал доставать, прохода не стал мне давать. Я ей намеками, и как могла, объяснила, чего я хочу.

Молодая, внимательно выслушала меня и сказала, что подумает и постарается мне помочь. Сама, говорит, на себе, все тоже испытала, с отчимом и его братом. А потом, все же спросила.

- А он тебя, это, не…? – Я, опережая ее слова, почти кричу ей.

- Нет, нет! Такого не было.  - А она добавляет.

- Не было, так обязательно, будет. Поверь, мне! Я уже через это прошла! Спасать тебя надо.

 Спасательная операция была ей разработана хорошо. В ней она попросила принять своего мужа, здоровяка и громилу. А свелась она вся к тому, что бы он боялся ко мне, потом приставать и маму не обижал больше, да и по бабам бы не таскался. Конечно, пусть мне скажет спасибо. Это я настояла, что бы его оставили с мамой и что бы она его не выгнала. Подробности опускаю, скажу только, что все прошло, как и задумали. Слаб, он оказался перед настоящими мужчинами, струсил. Это тебе не с бабами воевать, козел! И как его мама любит?

Одним словом, попало ему сперва от спортсмена, это за то, что он с какой-то там бабой стал путаться. Его просто выследили и хорошенечко морду набили. Мол, не лезь, не твое, ступай к своей бабе. Потом он отлеживался, дома несколько дней и мама его все отхаживала, и забегалась около него. Испугалась. А я радовалась! Но ему того раза мало показалось и он опять получил хорошенечко. Вот же, кобель, какой был? Мама его распустила! Я бы ему так дала!

Потом он решил опять за старое взяться и стал ко мне подкатывать. Вот теперь-то я насладилась его позором и трусостью! За все то время, что он меня унижал, гад и маму!

Как-то вечером, его встретили, по дороге домой, после дежурства и сказали, что его дочь, то есть я, очень племяннику Кавказа понравилась. А Кавказ этот был у нас самый знаменитый бандит на весь город. Весь район и город его боялся. Так ему, потихонечку, и так вежливо местные бандиты, друзья спортсмена,  все объяснили. Что бы он свою дочь берег и холил  и ни дай бог, что случится с ней. Головы ему не сносить. Для острастки сцену пред ним разыграли, с  этим здоровенным спортсменом. Когда он рассказывал нам потом, то все от души посмеялись.

А он рассказывал, что когда отчима моего к нему подвели, то он,  как увидел, так сразу же и говорит, братьям своим бандитам. Что его, отчима моего, сразу прикончить, паскуду надо. Это тот говорит, что к такой-то бабе и к такой-то все подкалывался и уже от спортсмена получал за это не раз. А теперь опять?

Ну, а для закрепления навыков, как тот спортсмен мне сказал потом, мне с моим отчимом специальную встречу подстроили. Его опять, те же бандиты прижали перед самым домом и вновь угрожали, насчет меня. И когда он чуть ли не трясся от страха перед ними, то я с тем племянничком Кавказа под ручку мимо прошлась. Специально, так было подстроено. А, напоследок, его опять, все тот же  спортсмен, тюкнул пару раз, как следует. И что бы, говорит, ни писка, от твоей дочки даже не слышал! Ты понял!

Вот так в моей жизни благодатные времена наступили. Вскоре и мама моя повеселела, запела,  да и я тоже. Опять я услышала ночью, ту же любовную музыку, только с большей энергией, как мне показалось. Некуда больше ему стало свою энергию тратить, пусть хоть на мамочке отдувается! Вот так то! И у меня от той музыки все с моей лодочкой стало еще лучше с собой получаться. 

Женщина, она ведь умнее,  любого мужчины, только болтать об этом не надо!

Поняла я тогда, что мужики редко крепкими бывают мужьями и взять их может в свои руки только опытная и умная баба. Как та, что мне помогла.

 Но это на любителя. Кому как? А по мне так вообще, лучше никак, чем с таким, как у моей мамы. Но, видно, этим своим местом, беспокойным он  и взял ее. Хоть и трус был, так пусть уж для ее радостей потрудится, как следует. Да и семья сохранится. Пожалела я не его, а мамочку свою и сестру. Вот, ведь, какие мы, женщины!

Так наступило в моей жизни, очередное разочарование. От того, что многие мужики, не мужики вовсе, а бабы трусливые. От того, что многие женщины и не женщины вовсе, хотя и мамочки, а пресмыкающиеся, перед трусами.  Что они готовы, за их хвостики, паскудные, свою дочь, кому хочешь отдать, лишь бы с ними спать никто не мешал им. И еще я поняла, что некоторые девочки, хоть и не женщины еще, а могут быть благороднее самого благородного мужчины. Вот, так то!