– Дорогой, я забыла тебе сказать, что звонил один человек по поводу завтрашней встречи. Он сказал, что вы должны увидеться у него в кабинете в одиннадцать часов. – Она прижалась к нему теснее. – О чем вы собираетесь с ним говорить?

– Да так, ерунда, финансовые проблемы, – сонно пробурчал он. – Это один приятель Вико.

– Значит, встреча эта важная?

Этторе пробормотал что-то нечленораздельное и тут же снова заснул.

Пинта, прихрамывая, спустилась по ступеням к машине. Кризи открыл ей заднюю дверцу. Она остановилась в нерешительности и сказала:

– Мне, наверное, лучше сесть сегодня впереди – там больше места, и я со своей ногой смогу там устроиться поудобнее.

Когда они выехали за ворота, Кризи спросил:

– Ты сегодня хорошо спала?

– Да, я только один раз просыпалась, когда на другой бок надо было перевернуться.

– Нога болит? Ты можешь на нее опираться?

– Побаливает, но вполне терпимо, – ответила она. – А когда у меня все совсем заживет? Через месяц у нас в школе будут ежегодные спортивные соревнования, и я хочу хорошо пробежать стометровку.

– Времени хватит, – ответил он. – Только больную ногу надо все время разрабатывать, поблажки ей давать нельзя. Опирайся на нее всем телом. Через неделю-две ты и думать о ней забудешь.

Когда они выехали на автостраду, ведущую в Милан, Кризи спросил:

– Ты быстро бегаешь?

Девочка кивнула.

– Только я никак не могу вовремя научиться стартовать – всегда последней со старта убегаю.

– Тебе надо больше тренироваться.

Она кивнула.

– Придется.

Кризи понятия не имел о технике тренировок в беге на спринтерские дистанции, но знал, как отрабатывать координацию движений и добиваться мгновенной реакции. Он бы, конечно, мог ее немного потренировать, но, поймав себя на этой мысли, решил, что все хорошо в меру.

– Ну а пока тебе нужно побольше тренировать больную ногу. Даже если будет чуть-чуть больно.

На этом разговор закончился.

Отношение к нему девочки изменилось. Теперь дружба Кризи уже не была для нее блажью, которую она во что бы то ни стало хотела удовлетворить. Добиться его дружбы стало для нее жизненной потребностью. Она чувствовала что в душе Кризи таятся бездонные глубины. Ей хотелось, чтобы он немного раскрыл перед ней свой внутренний мир, и была готова поделиться с ним тем, что имела сама.

Пинта ни разу не видела, чтобы Кризи улыбался, он всегда был мрачен и погружен в себя. Ей казалось, что стоит ему рассказать ей о своих переживаниях, как произойдет что-то чудесное. Теперь ею двигало отнюдь не праздное любопытство. Девочка чувствовала внутреннюю связь с этим человеком – неуловимую, но в то же время вполне определенную, и ей страшно хотелось, чтобы эта связь укрепилась.

В их отношениях произошел явный сдвиг. Кризи уже не сопротивлялся их сближению, сам ощущая эту тонкую, едва уловимую духовную связь. Она его немного беспокоила, потому что понять, как она возникла, Кризи не мог. Мысль о том, чтобы подружиться с одиннадцатилетней девочкой, он воспринимал примерно так же, как идею о дружбе волка с ягненком. И, поскольку такие отношения никак не укладывались у него в голове, он старался об этом вообще не думать. Но заставить себя забыть о девочке он не мог, да и не хотел.

В тот день, когда они ехали из школы домой. Пинта расспрашивала его об открытии Америки. Им рассказывали на уроке об этом историческом событии, и девочка пришла в полный восторг от того, что Новый мир был открыт итальянцем.

– Ну, это еще бабушка надвое сказала, – сказал ей Кризи. – По некоторым источникам Америку первыми открыли викинги, а кое-кто считает, что один ирландский монах.

Так завязался разговор о первооткрывателях и землепроходцах, и Кризи поведал Пинте о путешествиях Марко Поло в Китай. Девочка уже краем уха слышала об этом, но ей очень хотелось узнать больше, и, вынудив телохранителя рассказывать о Марко Поло, она добилась от замкнутого, неразговорчивого человека того, что было совершенно противоестественно его натуре.

Пару дней спустя, когда Кризи пришел на ужин, в руках у него был сверток, а в нем – книга о путешествиях Марко Поло.

– Она попалась мне на глаза в одной книжной лавке в Милане, – сказал американец.

На самом деле он ее искал целый час.

– Это мне? В подарок? – в глазах Пинты светился восторг.

– Да, это тебе. – Он чувствовал себя неловко, и это было заметно. – Мне показалось, что эта история тебя заинтересовала. Марко Поло – самый известный путешественник Италии эпохи Великих географических открытий. Тебе нужно о нем знать.

– Спасибо, Кризи, – расчувствовавшись, сказала девочка. Она поняла, что лед сломан.

Но окончательно она убедилась в этом только в следующее воскресенье.

– Он привел ее к нам на обед.

– Что он сделал?

– Привел девочку на обед. Сегодня, к нам домой. Они только что ушли.

Гвидо отнял трубку от уха, взглянул на Пьетро, стоявшего в другом конце кухни, и недоверчиво покачал головой.

– В чем дело? – спросил паренек, рассмеявшийся при виде полной растерянности на лице хозяина.

Гвидо пропустил его вопрос мимо ушей и произнес в трубку:

– Что, вот так просто взял и привел ее на обед?

На другом конце провода Элио тоже рассмеялся.

– Нет, мы заранее пригласили его к нам в воскресенье на обед. Но сегодня утром он позвонил и сказал, что родители девочки задерживаются в Лондоне, поэтому он не сможет прийти. Тогда Феличия предложила привезти девочку с собой, и он согласился. С женой чуть плохо не стало.

– Ну и что она собой представляет? – с интересом спросил Гвидо.

Телефон какое-то время молчал, и Гвидо понял, что Элио размышляет над ответом.

– Она полна жизни, – ответил он, – очаровательная, вежливая и смышленая. Она просто души не чает в этом твоем огромном, покрытом шрамами неуклюжем друге.

– А он – как он с ней себя ведет?

Снова воцарилось молчание, потом Элио проговорил:

– Знаешь, мне это показалось странным – он с ней грубоват и строг. Чувства свои он проявлять не привык – ты ведь его хорошо знаешь, – но я бы не сказал, что он ее только терпит. А Феличии показалось, что Кризи видит в ней ребенка, которого у него самого никогда не было.

– Он с ней разговаривает? – сгорая от любопытства, спросил Гвидо.

Элио опять рассмеялся.

– Конечно, он ей объясняет массу разных вещей. Она его буквально обо всем расспрашивает. Девочка смотрит на него как на какого-то оракула. Подожди секунду, с тобой Феличия хочет поговорить, она только что уложила детей.

Женщина долго говорила с Гвидо.

Кризи изменился, сказала она. Конечно, он привязался к девочке. Это его смущает, он, скорее всего, сам не понимает, что с ним творится, но, как ей показалось, Пинта ему очень нравится. Как бы то ни было, девчушка просто очаровательная. Ее любой полюбил бы, но что такое случилось с Кризи, немного странно.

Гвидо с ней согласился. Такой поворот событий был совершенно неожиданным. После всех лет, что они провели с Кризи вместе, ему с трудом верилось, что ребенку удалось пробить панцирь его одиночества. Раньше он такое и представить бы себе не мог. Может, Кризи просто позволил себе немного расслабиться?

Неаполитанец был счастлив за своего друга, но думал он и о том, чем все может закончиться. Интересно, сколько продлится такое состояние Кризи.

– Кризи, что такое наложница?

Он перевел взгляд с дороги на девочку, давно уже не удивляясь самым неожиданным ее вопросам.

– Это что-то вроде жены.

Пинта была очень удивлена.

– Ничего себе жена! У китайского императора их было больше тысячи. Разве такое возможно?

Неловкости от такого рода бесед Кризи не испытывал. Несмотря на возраст, девочка была не по годам развита. Книга о Марко Поло, которую он ей подарил, вызвала немало похожих вопросов. Когда он отвечал на них, девочка не хихикала по-детски, а вполне серьезно слушала его пояснения о том, что не всем народам была присуща моногамия. Он рассказывал ей об исламе, о мормонах и не без некоторого удовлетворения видел, что симпатии Пинты склонялись на сторону мужчин.