Литмир - Электронная Библиотека

— Это с юности. Все, что осталось от тех славных лет. Начал с мифологии, потом стали интересовать апокрифы, читал и античных авторов, а недавно одолел Даниила Андреева.

— Вы и «Розу Мира» читали? — удивленно приподнял брови Лебедянский. — Потрясающе! — обратился он к Ляле, но та равнодушно смотрела в окно. — Вы, я вижу, незаурядный человек, Сергей Иванович, — продолжал он, поерзав на кресле. — С вами я хотел бы побеседовать в другой обстановке, в удобное время и с глазу на глаз, — он покосился на Лялю.

— Вряд ли получится, — виновато улыбнулся Сергей, потом вдруг спросил. — Если не секрет, над чем вы сейчас работаете?

— Не секрет. Написал еще одну книгу. Она сейчас в издательстве… Собственно, из-за этой последней моей книги вы и стали свидетелем нашей ссоры. Ляля, не смотри на меня так!.. Так вот. Мне предложили издать ее на мои деньги, и я согласился. А что делать? Иначе мой труд пропадет под сукном: никто не хочет печатать. А писал я эту книгу довольно долго — десять лет.

— На самом деле долго, — покачал головой Сергей. — Тяжело было писать?

— Тяжело было собрать и осмыслить материал. А книга эта особенная. В ней я попытался систематизировать и обобщить религиозные верования различных народов о загробной жизни, о реинкарнациях, о бессмертии людей и богов. Я работал с различными источниками, но опирался всегда на древние мифы, сказания, легенды о богах и героях языческого и допотопного времени. Книгу я назвал красиво: «СЕМЬ ЧУДЕС ТЬМЫ». Отдельную главу посвятил отображению древних преданий в изобразительном искусстве в христианское время… Вам это интересно?

— Прочел бы такую книгу, — кивнул Сергей. — Скоро выйдет?

— К сожалению, только в будущем году.

— А деньги уже отдали?

— В том-то и дело! — мгновенно подключилась к разговору молчавшая до этого Ляля. Вениамин не дал ей продолжить.

— Книга будет богато иллюстрированной. Цветное приложение. Мелованная бумага. Более ста репродукций картин художников Возрождения. Мифологические и библейские мотивы. Словом, денег не жаль. К тому же, с моей точки зрения, книга эта переживет меня, выдержит несколько изданий, и даже дочь и будущие внуки мне еще не раз спасибо скажут.

— Делишь шкуру неубитого медведя, — опять огрызнулась Ляля.

— Кто же за меня ее разделит?! — отшутился Вениамин. Потом вдруг вытащил из кармана блокнот, ручку и предложил. — А вам, Сергей Иваныч, я хотел бы эту книгу подарить. На память о нашей случайной встрече. Если вы не против, конечно… Дайте мне ваши координаты, и я, как только получу сигнальный экземпляр, перешлю вам его по почте. С моим автографом, разумеется.

Сергей еще раз заглянул в близорукие усталые глаза писателя и продиктовал свой адрес.

— «СЕМЬ ЧУДЕС ТЬМЫ»… — пробормотал он. — Откуда такое название?

— Ну, как мне кажется, оригинально: в противовес семи чудесам света… Ну а потом на примере семи, на мой взгляд, основных мифопоэтических парадигм я пытаюсь показать их своеобразие, их различие и в то же время — общие корни. Ведь каждая мифопоэтическая система — это жемчужина среди других таких же прекрасных жемчужин: розовых, белых и черных. Это ли не чудо?! Основные мифологии мира в целом схоже описывают устройство загробного мира. Хотя… по мере развития религии и культуры описания в чем-то разнятся, обрастают новыми деталями. Со временем местонахождение царства мертвых, да и его структура, подвергаются изменениям, часто диаметрально-противоположным: оно то на западе, то на востоке, то в небесах, то под землей. Постепенно складывается вертикальная модель мира: небеса — для богов, земля — для людей, преисподняя — для демонов. Если мы возьмем, к примеру, ислам, то праведник после смерти попадает в джанну, чтобы вкушать плоды наслаждения в обществе прелестных гурий, а грешник тем временем уже варится в котле. Его удел — ад, джаханнам. Древний египтянин тоже имел право выбирать между мрачным Дуатом и манящим Иалу. Последователя Будды ждали либо в глубинах нараки, либо на седьмом небе брахмалоки. Так вот, в своей книге я показал странствие грешной души по трансмифам метакультур, если пользоваться терминологией Даниила Андреева. Каждый опыт умирания в мифологических системах мира — своего рода чудо. Чудо Тьмы. Вот об этом и книга.

— Интересно. Во всяком случае, об этом вряд ли кто писал.

— Как раз наоборот. Информации по этой теме более чем достаточно. Но вся она, разрозненная и неполная, тяжела для восприятия и осмысления. Моя заслуга в том, что я собрал эту информацию, обработал и разложил по полочкам.

За разговором совсем не ощущалось течение времени. Бежевая «Волга» неслась словно молния, пожирая километры. Ветер свистел в ушах. Ляля сидела как на иголках, упершись обеими руками в переднюю панель. Сердито раздувала ноздри, но молчала. Сергей понимал ее состояние. «Женщина сердится, — думал он. — Но уже не на меня, а на мужа».

И верно, Ляля теперь даже не замечала шофера. Он для нее был ноль, насекомое, червь. А вот Веник, — мысленно Ляля всегда называла мужа почему-то именно так, с долей презрения, — Веник очень пожалеет, что снизошел до червя, что предпочел общение с ним общению с ней, Лялей. Это чистой воды предательство! Веник поплатится!.. А Веника, которому дай только повод поговорить о мифах, опять понесло. Оседлал своего конька, и теперь битый час будет болтать об одном и том же. И что толку в разговоре с этим водилой?!

— Значит, вы утверждаете наличие души у каждого «гомо сапиенса»? — Сергей лукаво улыбнулся.

— Не только наличие, но и бессмертие этой самой души.

— А что такое, по-вашему, душа?

— Ну, если вы всерьез об этом спрашиваете… По видимому, это мельчайшая частица единого энергоинформационного поля Земли. Земли, как живого существа. «Все мы принадлежим Всевышнему и к Нему возвращаемся!»… В то же время душа — это карта судьбы, этакая выдержка из Книги Судеб, задание каждому новорожденному прожить жизнь именно так, а не иначе. Кто-то справляется с заданием, кто-то — нет, но все воплощенные души идут по пути духовного совершенствования.

— Для чего?

— Для того чтобы слиться с Абсолютом, с полем Земли, их породившим.

— В чем же смысл существования?

Лебедянский усмехнулся.

— Вы хотите, чтобы я, не сходя с места, ответил на главный вопрос всех времен, над которым ломали головы лучшие представители человечества?! Позвольте мне оставить ваш вопрос без ответа. Скажу лишь — для примера, — что кришнаиты видят смысл существования как раз в прекращении этого самого существования, в выходе из сансары — бесконечного числа перерождений — в божественную нирвану.

— Знаю. «Удобную религию придумали индусы», — процитировал Высоцкого Сергей. — Но лично я бы из своей сансары ни за что не убегал.

— О нас с вами и речи нет, — улыбнулся Вениамин. — Чтобы разорвать колесо сансары, надо, как минимум, родиться в Тибете.

— Перед тем как родиться в Тибете, я думаю, надо прожить хотя бы одну жизнь у нас в России: ни в одной стране мира нет таких диких испытаний, искушений и такой крепкой веры.

— По-вашему, тибетские бодхисатвы начинаются в России?

— Почему бы и нет?! Может, и мы с вами на пути к Тибету… Но в этой жизни иной религии, кроме православия, я не приемлю.

— По сути, все религии мира — различные интерпретации одной и той же мифопоэтической парадигмы раннего патриархата. Каждой такой интерпретации изначально придавалась национальная окраска, что вело к разобщению мира, разделению человечества на несколько противоборствующих лагерей. А между тем Бог един для всех землян, и каждый из нас, имеющих бессмертную душу, является частью целого, частью божественного первоначала, и через Познание стремится к Воссоединению.

— Через Познание — да! Но только не через бегство из сансары. От судьбы не уйдешь, и бумеранг кармы настигнет даже в нирване.

— Любопытное замечание.

— Так вы этим кришнаитам и передайте, — Сергей помолчал, потом добавил. — Вот вы не ответили на мой вопрос о смысле жизни. А хотите, я сам отвечу?

4
{"b":"163379","o":1}