- Уж об этом не беспокойся, Моос-катэ, - рассмеялся, на сей раз с неподдельным облегчением, старейшина. - Я знаю, кто это такой прыткий, и он нам не помеха.

  - И кто же?

  - А, один мальчишка - он у меня на побегушках, и родня у него - голь перекатная, жеброта. Я его в бараний рог согну, если хоть слово вякнет. И жрец поможет...

  - Ну, ладно. И всё-таки лучше б тебе от него избавиться: мало ли что у него в башке! Эти влюблённые юнцы ничего не соображают.

  - Не сейчас, Моос-катэ. Будет подозрительно, если он тут же и исчезнет. Лучше скажите...

  Дальше парень не слушал. Это же... Это неслыханно! Старейшины, которые перед Богами клялись оберегать и помогать тем, кто им верен, торгуют свободными людьми, как скотом! И кем?! Его ненаглядной Артси!

  Но понимал он и другое. Эрменфред глух и глуп, и только потому не понял, что парень всё слышал. Иначе "мальчишку на побегушках", скорее всего, бы уже не выпустили. А теперь возвращается Фафхельд, и этот раскусит его в два счёта. Как всегда, с мечом из никарра, стоящим целое состояние, в никарровой же кольчуге, лишь немногим тяжелее домотканой рубахи, но способной отразить и стрелу, и меч. Что и говорить, лучший боец посёлка, это простых мальчишек научили паре-тройке простейших ударов - и всё, можешь считать себя воином.

  - Фафхельд, зайди, - раздалось из-за шкуры. И скажи гонцу, что может убираться.

  - Всё, беги отсюда, - буркнул старший сын старейшины. - Не доведётся тебе сегодня в Бирру сгонять.

  В Бирру! Он всё знает! Только бы не догадался, что знает и Нидлир - тогда конец. Парень протяжно зевнул, всем своим видом показывая, как рад, что можно идти спать. Так, устало прикрыть глаза... И выходить, сутулясь и шаркая, будто засыпая на ходу - и правда, он ведь целый день отстоял на скале. Да, и ещё раз зевнуть... Это напоминало бы детскую игру, если б ставкой в ней не была жизнь, его и Артси.

  Едва дом скрылся из виду, парень со всех ног припустил к их шатру. Копьё здорово мешалось, но бросить его парень побоялся. Мало ли что, а с одним ножом шансов вообще никаких. Только бы успеть... Это в драке один Фафхельд стоит десятка Фритьофов, Брейгов и Нидлиров. А вот бегает он пока быстрее всех в деревне. Только б успеть, как короткую мантру, повторял про себя парень.

  - Фритьоф!

  Фритьоф сидел на камн, руки неторопливо точат наконечник стрелы. Артси не было. Оно и понятно: её жизнь - не только песни и пляски, но и извечная женская работа. Как и везде, дом - на женщинах. И растопить печь, приготовить завтрак для старших родичей, зашить нитями из звериных жил с костяной иглой одежду да вымести из шатра сор и объедки - её забота.

  - Нидлир? - удивился Фритьоф. - Так быстро? Что такое?

  - Артси где? - задыхаясь, и вовсе не от быстрого бега, прохрипел парень.

  - Что? За снегом пошла, в предгорья.

  - Давно?!

  - Ну... Наверное, с полчаса прошло. А что?

  - А то! Бежать надо, чем дальше, тем лучше, хоть в Бирру.

  В двух словах он пересказал ей подслушанный разговор.

  - Ты уверен, что правильно их понял? - недоверчиво спросил Фритьоф. - Старейшина может торговать только своими рабами, но мы - свободные люди. Пусть низкой касты, всё равно. Если люди узнают, его же на копьях поднимут, весь мой род будет мстить! А если не люди, то Боги... Как же он на такое решится?

  - Я сам слышал! Они встретят её в предгорьях! Фафхельд и... остальные. Я ещё не оглох, Фритьоф! Бежим! Может, ещё не поздно...

  И снова - бег сквозь морозную ночь, визг снега под ногами, неяркий свет Магры над головой. Сейчас в небе висели Сепра и Самани - редкое, очень редкое сочетание. Что оно предвещало - оборванную смертью любовь? Или любовь, способную победить смерть? Оба об этом не задумывались, моля всех Богов разом только об одном: успеть!

  Они увидели Артси, когда та уже вышла за околицу посёлка. С двумя железными вёдрами в руках она брела по тропе, прихотливо вьющейся меж чёрных клыков заснеженных скал, почти теряясь в сине-зелёных отблесках лун. Расстояние между ними сокращалось, и вскоре Нидлир смог окликнуть девушку:

  - Стой! Назад!

  Ничего не понимая, Артси замерла напротив невысокой чёрной скалы. Этого хватило. Снеговая шапка осыпалась, и рядом с ней как из-под земли появились четверо. Коренастая фигура Фафхельда, в руке - длинный нож, но на поясе висит и меч. Артси судорожно оглянулась, спеша покинуть опасное место, но там уже стояли Хевд с одним из рабов старейшины - мужиком здоровым и угрюмым, с сальной гривой спутанных волос. В руках у Хевда был увесистый кистень с шипастым чугунным шаром. Раб ограничился здоровенной дубинкой.

  - Дайте пройти, меня ждут родные! - обратилась к поимщикам Артси.

  - А ну отпустите её! - задыхаясь, крикнул Нидлир. Как по команде, трое обернулись к нему.

  - Знай своё место, паренёк, - широко улыбнувшись, произнёс Фафхельд. - У меня вопросы к картирке и её братцу. Ты можешь уйти - но только один. Мы...

  "...рассчитываете втроём справиться" - мысленно закончил Фритьоф.

  - У неё от меня секретов нет, - перебил он, а Фритьоф просто выхватил простенький меч из ножен. Нидлир поудобнее перехватил копьё.

  - Кажется, наглеца стоит проучить, - обратился к Хевду Фафхельд.

  Слова были сказаны, и трое шагнули вперёд. Фритьоф чувствовал, как минутная отвага, позволившая уйти живым из дома старейшины, улетучивается, уступая место страху. Все трое были лучшими воинами посёлка: сыновей старейшина натаскивал лично, ещё когда не был глубоким стариком, а раб... Раб мог считаться опасным противником уже благодаря росту и силе. И всё-таки именно он был самым слабым из троих. Против дубинки копьё - серьёзное оружие...

  Что сделал Хевд, Нидлир так и не понял. Он не хотел убивать, и потому ударил не остриём, а древком, как обычным шестом. Древко загудело, рассекая морозный воздух... И звонко ударило по скрытому в снегу булыжнику. В следующий миг на голову обрушился тяжёлый удар, сознание померкло. Обнажив меч, Хевд лаской устремился к последнему противнику.

  Фритьоф плавно качнулся навстречу Хевду, одновременно уходя из-под удара дубины и как бы метя ударить в грудь младшего сына старейшины. Тот шатнулся назад - ага, не успел подобрать копьё, гнида! - и тем подарил парню драгоценные доли секунды. Наверное, он рассчитывал заманить врага в ловушку, каким-то хитрым приёмом лишить Фритьофа оружия, как Нидлира - но в следующий миг, с разворота, вонзил меч в бок рабу. С глухим хрустом, трудно, будто в мёрзлое мясо, клинок вошёл обладателю дубинки под рёбра. Разинув рот в отчаянном крике, обливаясь кровью, тот упал наземь. Фритьоф едва успел выдернуть любовно заточенное остриё из бока убитого, как пришлось отбивать удар Фафхельда. Силой старший сын старейшины обладал немерянной, но прямой отбив и не требовался - только чуть отклонить в сторону сверкнувшее зелёным лезвие. Теперь бы пробиться к копью - тогда повоюем... Считают картиры себя воинами или нет, но в этом мире каждому порой приходится браться за оружие. Снова выпад, отбив, уклонение от кистеня Хевда... Именно так их учил отбиваться старый наёмник Асмунд, пока за две недели не помер от горячки...

  В пылу схватки Фафхельд и Хевд позабыли про раба, что так и корчился у копья, обильно орошая кровью из распоротого бока снег. В следующий миг рука сомкнулась на полом внутри никарровом древке, и из последних сил раб бросил копьё в спину Фритьофу. Сила удара была такой, что картира сбило с ног, из груди его, оттопырив и проткнув самым кончиком шубу, показался окровавленный наконечник. Только теперь раб бессильно распростёрся в снегу. В следующий миг голова Фритьофа, с которой при падении слетела шапка, просто разлетелась в куски: удар кистеня был страшен.

  - Держи её! - рявкнул старший брат. Секунды схватки Артси простояла в ступоре, не в силах сдвинуться с места. Жизнь картира полна опасностей, и порой на насилие нечем ответить - но чтобы соплеменники насмерть сражались друг с другом... Такой беспредел она видела впервые. Их родам ведь жить бок о бок. Только когда обезглавленный труп распростёрся в каше из снега и крови, она рванулась с места - но Фафхельд не зевал. Копьё полетело не как обычно, а тупым концом вперёд. В следующий миг Артси показалось, что удар вышиб из неё дух, и Артси кубарем покатилась вниз по склону. Огромными прыжками братья догнали её, навалились, заламывая руки. Девчонка отбивалась молча и отчаянно, барахтаясь в снегу, но силы были не равны. Может, кто-то это и видел, но кому охота связываться с детьми старейшины? Тем более - из-за картирки.