— Успокойся, дочка, успокойся, это не может продолжаться вечно.

— Нет, может, может, — возразила Констанция.

— Пути Господни неисповедимы, — покачала головой Джейн. — Они медленные, но верные.

И в тот момент Констанция поняла, что Джейн не только боится своего сына, но и ненавидит его так же сильно, как и она сама. С этого дня взаимопонимание женщин укрепилось.

Дверь сыроварни отворилась, и Констанция услышала тихий голос Джейн:

— Пойдем, дочка, чай уже готов, да и ребенок без тебя плачет.

Констанция оставила свое занятие, вытерла руки грубым полотенцем и направилась к Джейн, которая держала дверь открытой. Но на пороге обе остановились, увидев Дональда. Он шел через двор в сопровождении мужчины и мальчика.

Джейн и Констанция тоже направились через двор к дому и встретились с мужчинами у двери кухни. Дональд прошел в дом первым, но незнакомцы отступили в сторону, пропуская вперед женщин.

— Дай им чаю. — Дональд кивнул головой в сторону мужчины и мальчика, словно те были нищими. Хотя те были одеты бедно, но опрятно, и вовсе не походили на нищих.

Наполнив чаем две чашки, Джейн указала незнакомцам на скамью и спросила:

— Может, хотите перекусить?

— Благодарю вас, миссис, с удовольствием, — отозвался мужчина. — Мы в пути с пяти часов утра. Остальные ждут на улице.

— Ох, — Джейн покачала головой. — А откуда вы?

— Мы жили возле Хейдон Бриджа.

— Хейдон Бридж? Да, это далеко. Наверное, замерзли в холмах.

— Да, и еще дорога скользкая.

— Конечно, конечно.

— Кто тебе сказал, что мне нужен работник? — вступил в разговор Дональд, с видом хозяина стоявший спиной к печи.

— Мистер Тайлер, у которого я работал, пока он не продал свою ферму. Он слышал на рынке, что вам требуется работник.

— Да, требуется, но один мужчина, а ты явился со всей семьей. У тебя большая семья?

— Еще двое, жена и дочь. Это мой сын Джим, ему уже четырнадцать, он может потягаться с любым мужчиной. А девочке тринадцать, но последние четыре года она работала на кухне и в сыроварне. Она очень трудолюбивая, да и мы с женой тоже.

— Ну, возможно, и так, но мне не нужна твоя семья. Жилья для вас у меня нет, единственное пригодное место — две комнаты над конюшней.

— Нас это устроит, — с тревогой в голосе поспешил заверить Дональда мужчина. — Лишь бы была крыша над головой. Вы не пожалеете, сэр, я вам это обещаю. Мы с лихвой отработаем свое жалованье.

— А сколько ты хочешь?

— Ну… — мужчина покачал головой, — это вам решать, сэр. Если у нас будет жилье, мы много не запросим.

— Да, конечно. — Дональд отошел от печи к столу, взял чашку с чаем и отпил большой глоток. — Как долго ты проработал у Тайлера?

— Более десяти лет, сэр.

— Ты всегда работал на ферме?

— Нет… нет. — Мужчина замялся и продолжил с робкой улыбкой. — Когда-то я служил лакеем в особняке в поместье Хай-Бэнкс-Холл, там, по другую сторону холмов. — Вскинув голову, он посмотрел на сидевшую за столом молодую женщину. Ее рука задрожала, и чай выплеснулся на стол. Но, похоже, она этого не заметила, продолжая пристально смотреть на мужчину, а он на нее. Он знал, кто она такая, он помнил ее еще ребенком. И сейчас его последней надеждой было то, что она вспомнит его.

— Как тебя зовут?

Мужчина перевел взгляд на хозяина дома и медленно произнес:

— Уэйт, сэр, Гарри Уэйт.

Уэйт… Уэйт. Эта фамилия колокольчиком прозвучала в сознании Дональда, вызвав в памяти события двенадцатилетней давности. Это тот самый Уэйт, из-за которого тогда началась вся заваруха? Лакей, которого хотел застрелить Дик Моллен. Дональд взглянул на Констанцию и, увидев выражение ее лица, грустно усмехнулся про себя. Сейчас он мог позволить себе нанять на работу лакея, который в свое время прислуживал Констанции. Какая ирония судьбы. Да, интересный выдался денек, у него и так был припасен сюрприз для жены, а появление этого лакея только усилит эффект.

— Допивайте чай, и я покажу вам ваши комнаты. Если вы такие трудолюбивые, как говорите, то сможете приспособить их для жилья.

Не успел Дональд подойти к двери, как Уэйт и его сын вскочили на ноги. Уэйт поклонился сначала Джейн, потом Констанции, пробормотал слова благодарности, и они последовали за Дональдом.

Уэйт. Тот самый лакей, который поднял крышку ящика для оружия и выпустил их с Барбарой оттуда. А потом отшлепал обеих по попкам со словами: "Ах вы, маленькие проказницы". Констанция помнила, что он был хорошим человеком, однако именно Уэйт являлся виновником того, что она сейчас сидит на этой кухне. Не выскажи он своего мнения о Дике, события без сомнения развивались бы иначе, они до сих пор могли бы жить в особняке… дядя Томас, Барбара, она сама… Но разве вправе она судить Уэйта? Как часто повторяла Анна, жизнь человека раскроена заранее, а он только сшивает ее. Этот человек отчаянно нуждался в работе и жилье для семьи, и он это получит. Да, по взгляду Дональда Констанция поняла: муж решил нанять Уэйта, считая, что в очередной раз ущемит этим ее гордость.

Сынишка заплакал, и Констанция принялась кормить его. Часы отсчитывали минуты, Джейн возилась на кухне, мыла чашки, вытирала плиту. Обе молчали.

В кухню вошел Мэтью. Джейн и Констанция повернулись в его сторону. Отрывисто кашляя, Мэтью подошел к Констанции. Она опустила голову и не смотрела на него, продолжая кормить ребенка. Наконец, не выдержав, она сообщила:

— Он нанял работника… с семьей. Это Уэйт, он служил в особняке вторым лакеем.

Оторвав взгляд от Констанции, Мэтью перевел его на мать — та молча кивнула. Кашель Мэтью усилился, он медленно опустился на стул возле стола и произнес хриплым голосом:

— Да, он собирался нанять работника, но где же поселится его семья?

— В комнатах над конюшней, — ответила Джейн.

— Но они ведь непригодны для жилья.

— Этот человек согласен на все.

— Но там даже нет места для печки.

— Они смогут готовить в кладовке.

— Или в котле, где варится пойло для свиней! — возмутился Мэтью.

Джейн ничего не успела ответить сыну, потому что в этот момент дверь распахнулась и в кухню вошел Дональд.

— Имей в виду, что к обеду у нас будет гость, — заявил он с порога.

— Этот мужчина… и мальчик? — спросила Констанция.

— Нет. Что им делать за нашим столом? Это… мисс Бригмор.

Констанция быстро уложила ребенка в колыбель и вскочила со стула.

— Зачем? — В ее голосе прозвучала такая сильная тревога, что Дональд рассмеялся, прежде чем ответить.

— Она привезет сюда ребенка.

— Привезет ребенка?

Все ошеломленно уставились на Дональда.

— Да, привезет сюда ребенка, — подтвердил он, окинув взглядом Констанцию, мать и брата. — Где же ему еще находиться, как не у ближайших родственников? А мы ведь ближайшие родственники, не так ли? — Дональд посмотрел Констанции прямо в глаза. — Ты ведь ее единственная родственница, не считая меня. Удивляюсь, что никому из вас раньше это не пришло в голову. — Он кивнул на мать, потом на Мэтью. — Ведь эта девочка мне такая же сводная сестра, как ты, Мэтью, сводный брат. И я хочу, чтобы она находилась под моей опекой.

— Что… что ты задумал? — слова буквально срывались с перекошенных губ Констанции. — А как же Анна и Мэри? Что будет с коттеджем?

— Я обо всем подумал, — спокойным тоном заявил Дональд. — В начале недели я виделся с адвокатом. Доля Барбары в собственности и ее доход, естественно, переходят к ребенку, а поскольку ребенок будет жить здесь, коттедж нам больше не понадобится. Я распорядился выставить его на продажу.

— Нет! — Констанция рванулась к Дональду, но остановилась всего в нескольких шагах от него. — Нет, ты этого не сделаешь! Ты злодей, вот ты кто, злодей! Ты сошел с ума, я этого не допущу. У меня тоже есть права.

Дональд в упор посмотрел на жену. Ненависть, исходившая из бездонных глубин его черных глаз, буквально пронизала ее.

— У тебя нет никаких прав, — спокойным тоном сказал он, — ты моя жена. Что твое, то мое. — Дональд сделал паузу. — А что мое, то мое.