— Я не хотела затрагивать то грустное время. Прости…
Бо резко прервал ее, прижав палец к ее губам.
— Оно не было грустным. Просто так было. Если бы я хоть на мгновение подумал, что ты действительно не в состоянии понять свое сердце или свой рассудок, ничего бы в той спальне не произошло. Это просто черная полоса в твоей жизни. А не вся жизнь.
Он неожиданно прищурился.
— Если бы ты собиралась отомстить Беннету, что бы ты сделала?
Задавая этот вопрос, Бо пристально наблюдал за выражением ее лица в поисках чего-нибудь, что поколебало бы его веру в ее невиновность. Но ничего не обнаружил. Он увидел только удивление внезапной переменой темы. Не было уклончивости, замешательства, скрытности. Ее ответ прозвучал мгновенно:
— Я бы пустила слух, что у него невероятно маленький пенис. — Мэгги ожидала, что Бо рассмеется, но он нахмурился.
— Именно так и поступила бы Мэгги Сент-Джон. Они совершили ошибку.
— Кто они? — По спине Мэгги пробежала дрожь нехорошего предчувствия. — Какую ошибку?
— Кто-то поджег кухню Беннета незадолго до полудня.
— Зачем кому-то… — Несмотря на жару, Мэгги почувствовала озноб. Бо был так мрачен, каким она его еще не видела. — Я не делала этого, Бо. Не знаю, что происходит, но это не я. Я бы не…
— Знаю, но кто-то хочет, чтобы ты в моем списке стояла первой.
— Беннет. — Это слово вылетело, словно пуля из ружья.
— Чего он этим добьется?
— Ты прекрасно знаешь, чего. Он хочет, чтобы я убралась как можно дальше. Отцепилась от него. — Мэгги начала ходить взад и вперед, развивая свою мысль. — Если ему удастся меня скомпрометировать, то пожар в его доме станет еще одним гвоздем, вбитым в мой гроб.
Бо схватил ее за руку и резко остановил.
— Подумай, Мэгги. Ты ведь уже ушла из больницы. Он уже победил. Зачем ему сжигать собственный дом, чтобы просто указать на тебя пальцем? Что он от этого выиграет? Доктор «Зовите-меня-просто-Господом-Богом» не станет причинять себе неудобств, а пожар на собственной кухне — большое неудобство.
Упрямо тряся головой и не желая признавать правду, Мэгги прошептала:
— Если не он, тогда кто?
— Не знаю. — Бо отпустил ее руку, но перед тем провел ладонью от плеча к локтю. — Это я надеюсь услышать от тебя.
— Не вижу никакого смысла, — задумчиво произнесла Мэгги.
— Так вложи в это смысл, — приказал он. — Кто-то взялся за топор, чтобы свести с тобой счеты, Мэгги. Я согласен признать, что пожар в больнице произошел случайно. Но следующие два — нет. И это, скорее всего, не конец. Кто поручится, что твой дом не станет очередным пожарищем? И ты с ним вместе?
Не отвечая, Мэгги повернулась и ушла обратно в комнату. Бо, возможно, и лучше думается на солнце, а ей — нет. От такого напряжения у нее разболелось сердце. Страх больно стиснул желудок.
Ее мысленные построения замыкались на Беннете, она снова и снова прокручивала их в голове. Ничто другое не имело смысла, но Бо прав — целью Беннета было выгнать ее из больницы, а не уничтожить. Она была для него надоедливым комаром и не стоила того, чтобы причинять неудобства самому себе. Не было другого доктора, который бы…
— Тибодо! — Мэгги резко повернулась, выпалив этот ответ в лицо Бо, едва он переступил порог. — Тибодо. Что ты скажешь о нем?
— Тот парень, на которого ты напала со скальпелем? Что ты можешь о нем сказать?
— Все сходится, Бо. Его гордость пострадала во время этого инцидента. Он врач приемного отделения. И должен все знать о пожаре в больнице. Уверена, что он знал о моих стычках с Беннетом. Всей больнице известно, что я хожу по тонкому льду. Тибодо знает, как повлиять на действия больничного Совета, насколько чувствительна администрация к общественному мнению. И он получает удовольствие от преследования женщин.
Выложив свои логические построения, Мэгги ждала, чувствуя комок страха в желудке. Бо очень быстро нашел изъян в ее рассуждениях.
— Весь его план разваливается на куски, если у тебя есть алиби на время пожара у Беннета. Как он это преодолеет?
— Что ты имеешь в виду?
— Откуда ему известно, что ты не можешь доказать, где была в это время? Как он мог узнать, что ты не будешь в это время болтать по телефону? Или обедать с подругой? Какой ему толк от этого пожара, если ты можешь доказать, что не имела возможности его устроить?
— Ему нужно было точно знать, что я одна.
— Да. Это минимум того, что… — Бо осекся, сосредоточившись на решении, которое плавало на грани его сознания, и поймал его. — Ему надо было только спровоцировать приступ. Почему ты сорвалась сегодня утром, Мэгги? Почему поднялась в эту комнату и не подходила к телефону?
Очередной спазм больно сжал внутренности Мэгги, когда она вспомнила ту бомбу, которую нашла на кухонном столе в это утро. Тибодо не мог ее там оставить. Откуда ему было взять такую старую вырезку? Откуда он мог узнать, что эта вырезка ее расстроит?
— Это не Тибодо, — прошептала Мэгги, поднимая на Бо встревоженный взгляд. Внезапно она испугалась, что эти пожары не имеют никакого отношения к больнице. — Кто-то побывал у меня в доме сегодня утром, Бо. Они оставили старую газетную заметку о пожаре у Сары. Прямо на кухонном столе, где я непременно должна была ее найти. Кто-то играет в игры с моим рассудком, а я не знаю, почему.
— Это не игра, — ответил он, подходя к ней.
Как ему ни хотелось успокоить Мэгги, он не мог этого сделать. Потому что это не могло кончиться хорошо. Прошлое, которое вернулось и преследовало ее, очень просто могло привести ее к гибели.
Контраст черных ресниц со слишком бледной кожей заставлял глаза, уже расширенные страхом, казаться невероятно большими. Бо очень не нравилась та тонкая грань, по которой ему надо было идти, — грань между влюбленным в нее мужчиной и следователем, который вынужден быть объективным, чтобы ее обезопасить. В данный момент его работа заключалась в том, чтобы заглядывать во все углы и вникать в подробности.
— Нужно, чтобы ты рассказала мне все, что помнишь о той ночи, когда погибла Сара.
— Я не смогу. — Мэгги охватила паника. Тряся головой, она глубоко вздохнула и села в изножье кровати. Руки ее дрожали, ладони стали влажными.
Бо присел на корточки перед ней.
— Я не хочу, чтобы ты вспомнила нечто новое. Просто расскажи мне то, что знаешь. Я буду здесь, рядом, Мэгги. — Он поймал ее взгляд и задержал его. — Тебе больше не придется делать это в одиночку. Понимаешь?
«Беги от таких мужчин, как от огня, детка! Им нельзя лгать, их нельзя обмануть». «Да, но на них можно положиться, мама». Внезапно Мэгги преисполнилась уверенности, что Бо можно доверять, что он подхватит ее, если даже весь мир будет рушиться.
— Первое воспоминание… это огонь на лестнице. — Мэгги посмотрела на свои руки, сосредоточившись на них, а не на памятном ужасе. — Я видела, как он поднимается вверх. Словно идет за мной. И я слышала сигнал пожарной тревоги прямо у себя над головой. Он звенел так громко. Все остальное вспомнилось позже. И всегда в каком-то беспорядке. Мы должны были в ту ночь остаться одни — Сара и я. Ее родители уехали на вечеринку, а Сара осталась присматривать за мной. Я помню, что ушла спать как обычно, а потом проснулась из-за громких голосов.
— Кто ссорился?
— Не знаю. — Эти слова вылетели у нее на вздохе. — Сара и какой-то мужчина. Не знаю, кто он был. Это же было восемнадцать лет назад. Я не помню подробностей, имен и дат. Просто помню, что почувствовала, услышав злые, обиженные голоса. Помню, что меня тошнило и одновременно я очень рассердилась. — Мэгги подняла на него глаза и грустно улыбнулась. — Мне не хотелось, чтобы кто-то ударил Сару так, как мужчины били мою мать.
— Прости меня.
— Не за что. Просто так было, — сказала Мэгги, повторяя объяснение Бо о его детстве. — Не знаю, что произошло потом. По крайней мере, чем кончилась та ссора. Я проснулась во второй раз, или, может быть, я и не засыпала. Этого я тоже не помню.
Помню только, что услышала удар, будто что-то разбилось, и вышла из своей комнаты. Сара накричала на меня. Приказала мне больше не спускаться, так что я, наверное, действительно спустилась вниз во время той ссоры. — Мэгги с отчаянием вздохнула. — Просто на Сару это было не похоже — кричать. Только не на меня. Даже когда я испортила три тюбика ее губной помады, она не кричала. Но в ту ночь накричала. Я ушла обратно к себе. — Мэгги пожала плечами и замолчала.
