Тревис решил, что еще одна чашка кофе ему бы не повредила. Он направился в соседнюю комнату, где стояла кофеварка, и по пути заметил на столе Дженни объемистую рукопись. Тревис обратил внимание на заголовок. Название показалось ему любопытным. Забыв о кофе, он взял рукопись и отнес ее к себе. Пробежал пару страниц и понял, что это захватывающее чтение. Тревис торопливо перелистал рукопись, рассчитывая найти в конце имя автора, но безуспешно.

Когда Дженни вернулась и принесла ему завтрак, он отложил рукопись и решил не приставать к ней с вопросами, пока не прочтет до конца. Тревис улыбнулся, поблагодарил ассистентку и попросил не беспокоить его до прихода Дека. Дженни кивнула и закрыла за собой дверь.

Он рассеянно доедал свой завтрак, продолжая читать. С каждой страницей рукопись все больше возбуждала его, вызывая отклик в душе.

Это была история женщины, которая вступила в борьбу с озлобленным, ненавистным и явно неверным мужем, пытавшимся сломить ее волю и даже довести до безумия. В самом сюжете не было ничего нового, но Тревиса потрясло, с какой силой и откровенностью автор сумел передать свои переживания. Эта женщина прекрасно сознавала собственную уязвимость, но прилагала всю свою волю и мужество, чтобы ее преодолеть. Она умело отражала нападки мужа. Исповедь женщины о том, как крепло ее достоинство и распрямлялась душа. Чем больше Тревис думал о прочитанном, тем яснее понимал, чему посвятит свою новую книгу. Ему захотелось сфотографировать эту удивительную, стойкую и решительную женщину. Да, автор этих страниц непременно станет его моделью. Он не сомневался, что эти строки вышли из-под пера женщины, и его совершенно не интересовало, как она выглядит. Для Тревиса был важен ее богатый духовный мир, а он не сомневался, что так оно и есть. Он знал, что должен ее заснять. С каждой минутой его волнение нарастало.

Дженни сообщила ему о приходе Дека. Тревис не без труда переключился на предстоящую беседу, подавив раздражение от того, что ему приходится прерывать обдумывание новой замечательной идеи. Он решил, что поговорит с помощницей после встречи с Деком и узнает, кто автор этой рукописи.

– Привет! – В офисе появился Дек, грузный мужчина в распахнутой почти до пупа рубахе, с бросающейся в глаза татуировкой оскалившего зубы черепа на груди. Вошедший тут же плюхнулся в кресло напротив Тревиса. В вытертой кожаной куртке, обтрепанных джинсах и поношенных ботинках, он казался настоящим рокером, «Ангелом ада», каким и был в прошлом. В последнее время Дек с помощью Тревиса начал снимать фильмы и радовался, что его считают культовым героем картин о рокерах. – Мы о чем договаривались, о снимках или о девках?

– О снимках, – твердо и жестко отозвался Тревис. – Когда закончим с первыми, можешь заняться вторыми. Ты, наверное, хотел бы сняться где-нибудь на природе, как в прошлый раз?

– Черт побери, ты прав, – с чувством произнес Дек. – Тревис, я не хочу сидеть, размалеванный, как шлюха, в задрапированной под будуар студии с подушечками, чтобы ты подбирал мне нужные позы. Мы ведь не для журнала «Вог» работаем, верно, старик?

Тревис покачал головой.

– Не бойся, тебе это не грозит. Но предупреждаю, я из тебя все кишки вытрясу, если ты снова одурачишь меня с какой-нибудь моделью.

Он вздохнул, вспомнив, что предыдущая схватка с Деком кончилась для него синяками и долго нывшими потом мускулами. Мотоциклист ввалился в студию и сразу набросился на одну из моделей Тревиса. Женщина забилась в истерике, и Тревису пришлось наглядно доказывать, кто здесь хозяин. Но теперь он ощутил, что слишком стар для стычек с этим бегемотом.

Они поговорили о прошлом, когда вместе гоняли на мотоциклах, и уточнили дату съемки. Дек наконец попрощался с ним, и Тревис с нетерпением принялся дочитывать «Человеческие слабости». Он все сильнее проникался убеждением, что обязательно должен встретиться с их автором. Это сделалось для него подлинным наваждением.

– Тревис… – Дженни вошла в офис и остановилась на полпути к столу. Она замолчала и побледнела, увидев перед ним раскрытую рукопись.

– Дженни. У меня наконец-то родилась идея новой книги. – Он взволнованно поерзал в кресле. – Ты должна сказать мне, кто это написал. Я мечтаю сфотографировать автора.

– Нет, – низким голосом ответила она и собрала страницы.

Тревис, не понимая, что происходит, схватил ее за руку и задержал.

– Дженни, мне не важно, какая она с виду. Чтобы написать с такой откровенностью, нужна огромная внутренняя сила. И меня привлекает именно она.

– Забудь об авторе, Тревис, – резко отрубила она.

Его заинтриговал ее упорный отказ. Дженни не рассердилась, но держалась холодно и твердо. Обычно она не реагировала подобным образом на пустяки, он успел ее хорошо изучить.

– У автора есть свои причины, чтобы хранить эту историю в тайне, – продолжила Дженни. – Она не собирается ее публиковать.

– Я только хотел узнать имя, а по-твоему, это какой-то вопрос государственной важности.

– Может быть, и так, но у меня есть основания, когда речь идет о ней. Извини, Тревис. Я тебе ничего не скажу. Если я тебе больше не нужна, я пойду.

Тревис кивнул, позволив ей забрать экземпляр со стола. Нет, он не откажется от поисков, просто немного повременит.

– Утром увидимся.

Лицо Дженни по-прежнему было напряженным. Она торопливо покинула офис. Тревис услышал, как она открывает и запирает ящики столов, затем все стихло, и он понял, что остался один. Он пометил в календаре свои дела на завтра и удалился вслед за ней.

Тревис наскоро перекусил в кафе поблизости и направился домой.

Он вырос в сельской местности и потому решил построить себе дом в стиле ранчо на Роллинг-Хиллз. Постепенно его владения разрастались, появились конюшня, где он держал трех лошадей, и гараж с ярко-красным мощным «кореттом» и мотоциклом. Езда на нем по-прежнему радовала Тревиса, и он на какой-то миг ощущал себя королем дорог.

Дома он первым делом проверил автоответчик, прослушал сделанные записи, но решил никому на звонки не отвечать. Ему не хотелось, чтобы сегодня вечером его беспокоили. Потом достал из холодильника коробку с салатом, сандвич, банку пива и отправился на свое излюбленное место. Тревис расслабился, лег на диван рядом с камином и вытянул длинные ноги. Ел он, как и днем, рассеянно, все его мысли были заняты прочитанным. Он набросал в блокноте план будущей книги и прикинул, сколько снимков ему понадобится сделать. Погрузившись в работу, Тревис по обыкновению забыл о времени. Впрочем, работа давно стала его жизнью. И лишь резь в глазах напомнила ему, что ночь на исходе и пора немного передохнуть.

«Кто мог написать так убедительно и сильно?» – задал он себе вопрос. Тревис понимал, что строит гипотезы, но был готов поспорить на последний доллар – для автора повесть сделалась своего рода катарсисом. Трудно представить, чтобы человек ни с того ни с сего сел и написал с потрясающей эмоциональностью и самоотдачей, если в прошлом сам не пережил подобной драмы и не испытал эту боль. Конечно, это литература, но за вымыслом явно скрыты подлинные события.

Тревис решил поспать несколько часов.

Ему нужно было набраться сил и уговорить Дженни назвать имя автора. Честно признаться, его не слишком беспокоило ее упрямство. В конце концов, он еще не утратил старомодного южного обаяния.

– Тревис, если ты не прекратишь, я повернусь и уйду. У меня уже разболелась голова. Я миллион раз говорила тебе – нет, и давай покончим с этим, – устало откликнулась Дженни.

Тревис выждал и не обращался с этим вопросом два дня, поэтому она подумала, что он успел выкинуть из головы ту рукопись. Но Дженни глубоко заблуждалась.

– Я хочу узнать имя автора, чего ты так боишься? – не отставал он. – Тебе известно, что я не трепач и умею хранить секреты. Ты одна можешь связаться с автором. Пусть она сама решит, что ей делать. Разве я не прав?

Дженни вздохнула. Она прекрасно знала, что автор не пустит Тревиса даже к себе на порог, и попыталась его в этом убедить. Дженни очень жалела, что оставила рукопись у себя на столе. Зачем он только ее заметил?