— В Сан-Франциско мы полностью обставили три викторианских особняка и сколотили на этом целое состояние. К сожалению, после развода нам пришлось спешно продать магазин. Я уговаривал Присциллу подождать и все обдумать, но в нее словно бес вселился — думала только о том, как бы побыстрее со всем этим покончить. Знаете, бывают такие женщины… — Он поднял голову и нежно улыбнулся ей. — Импульсивные. Независимые. Если бы мы остались в Сан-Франциско, то стали бы уже миллионерами.

Крейг не отрывал взгляда от Присциллы: глаза его — так ей по крайней мере казалось, — светились зловещим интересом.

— Мистер Пинкни разведен, Перси, — заметила она. — Думаю, об импульсивных и независимых женщинах он знает все досконально.

— Нет, не все, — коротко ответил Крейг. В дымчатых глазах его горел потаенный огонек.

Перси разочарованно оглядел собеседника.

— Должно быть, вы выбрали не ту женщину?

— Или она — не того мужчину, — рассеянно ответил Крейг. — Мисс Ларсон, ваши люди работают на кухне?

Она не успела ответить — вмешался Перси.

— Присси, не может быть! Как ты могла?.. Я думал, тебе нравится фамилия Даттон!

Действительно, Присцилла вернула себе девичью фамилию, не сообщив об этом Перси. Он писал ей на фамилию Даттон, и письма только каким-то чудом доходили до адресата; но, если бы они не доходили вовсе, Присцилла только вздохнула бы с облегчением.

Мрачно покосившись на Перси — тот сделал вид, что этого не заметил, — Присцилла ответила:

— Да, мистер Пинкни, они на кухне.

Мужчины двинулись на кухню, и Присцилла, не желая оставлять Перси без присмотра, последовала за ними. Еще не хватало, чтобы он распускал язык перед рабочими!

— Кстати, среди моих рабочих есть женщины, — добавила она в пику им обоим. — Две: одна — плотник, другая — водопроводчик.

Просторная кухня находилась в полном беспорядке: повсюду стройматериалы, посреди помещения, загромождая проход, стояли коробки, стены ободраны, и среди всего этого хаоса трудились, словно муравьи, четверо рабочих.

— Мясоразделочная установка! — воскликнул Крейг, приглядевшись к одной из коробок. — Присцилла, зачем вы тратите столько денег на кухню? Это же будет стоить целого состояния!

Присцилла и сама понимала, что могла бы здесь сэкономить, но кухня была ее слабостью, и она не могла устоять перед искушением оборудовать ее по последнему слову техники. Она гордо вскинула подбородок.

— Да, это дорого, зато красиво и практично. Я думаю, что, если постояльцы заглянут на кухню, они не будут разочарованы!

«Нет, она все-таки сумасшедшая», — пронеслось в голове у Крейга. Он поспешно отвернулся, чтобы Присцилла не прочла его мыслей по глазам, но она догадалась о его чувствах. Ну и пошел он!.. Она так долго боролась с собой, так мечтала о суперсовременной кухне, которую не стыдно будет показать гостям, что Крейг не заставит ее чувствовать себя виноватой!

— Вот видишь, — заговорил Перси, — будь я здесь, я бы отговорил тебя тратить деньги на мясоразделочную установку в деревенской гостинице!

«Ты, любезный, холодильник от стиральной машины не отличишь!» — подумала Присцилла, но вслух этого не сказала.

— Перси, а шел бы ты… — пробормотала она. — Это мой проект, и я как-нибудь обойдусь без твоих советов!

— Мне некуда идти. Можно, я останусь здесь?

Присцилла закусила губу, чтобы не взорваться. Как он смеет задавать ей такие идиотские вопросы при всех? И особенно — при этом чертовом Крейге Пинкни?

— Нет, нельзя.

— Куда же я пойду?

— Не знаю, куда ты пойдешь, и меня это не интересует. Ты проехал через всю страну. Где-то ночевал, верно? Вот туда и иди.

— Я ночевал в машине, — горестно отозвался Перси. — Пожалуйста, можно я поживу здесь хотя бы пару дней, а? Я никому не буду мешать!

Крейг не отрывал от него взгляда; рабочие также слушали разговор с большим интересом. Присцилла испустила тяжкий вздох и пробормотала:

— Поговорим об этом позже, Перси. — Затем повернулась к Крейгу: — Вы осмотрели все, что хотели?

— Почти, — ответил он, кивая в сторону бокового крыла, отходящего от кухни. — Вы разрешите?..

— Да, да, конечно.

Перси поплелся за ним, и туда же пришлось идти и Присцилле — она надеялась, что хотя бы при ней бывший муж не будет распускать язык. К апартаментам управляющего предстояло пристроить душевую; в остальном эта часть дома не нуждалась в ремонте. Присцилла собиралась оклеить комнату цветастыми обоями и поставить медную кровать с шарами, чтобы комната выглядела веселой и уютной, но говорить об этом не стала, опасаясь, что суровому Крейгу и это покажется лишней тратой денег. Крейг обвел комнату взглядом и кивнул.

— Это для управляющего? — спросил он.

— Да. Или для меня, если я решу управлять гостиницей сама.

Перси вытянулся во весь свой невысокий рост и сурово взглянул ей в глаза.

— Присси, тебе нужно нанять опытного человека, — с важностью посоветовал он. — Это занятие не для любителя. Подумай только, сколько задач тебе придется решать — распределять номера, следить, чтобы везде было чисто, заботиться о продуктах, о свежих простынях и о множестве других мелочей… А на тебе еще магазин!

— Перси, если ты не хочешь вылететь отсюда немедленно, прекрати читать мне нотации! Это мое дело, ты в нем ничего не понимаешь, и в твоих наставлениях я не нуждаюсь!

Эта резкая отповедь, кажется, поразила обоих. Перси жестом отчаяния откинул назад длинные волосы и, поскольку стоял у окна, тут же запутался в жалюзи. Присцилла ему помогать не собиралась. Что же касается Крейга, он разглядывал эту сцену с непроницаемым лицом опытного игрока в покер. «Видимо, — подумала Присцилла, — женщина его круганикогда не позволит себе так оскорбить хрупкое мужское самолюбие».

— Вы закончили экскурсию, мистер Пинкни? — спросила она, направляясь к двери.

— Мне хотелось бы переговорить с вашим подрядчиком.

Присцилла резко обернулась.

— Зачем?

— Может быть, он поможет мне отыскать подходящих людей.

Из-за шелеста жалюзи и неразборчивых проклятий Перси Присцилла не расслышала его ответа.

— Пройдемте, пожалуйста, в гостиную.

Гостиная была пуста — всю мебель Говарды увезли с собой. Присцилла одобряла их решение, хотя не понимала, зачем вести в Аризону столько барахла. Войдя, она подошла к окну и оперлась о подоконник; Крейг остановился напротив, и мутный свет, с трудом проходящий сквозь грязное стекло, осветил его правильное, словно вычеканенное на медали лицо.

— Мистер Пинкни, если вы хотите сманить у меня Кена, заранее предупреждаю: ничего не выйдет. Он не только великолепный подрядчик, в чем вы и сами могли убедиться; он, во-первых, честен, во-вторых, работает не только ради денег. Он согласился на эту работу, потому что ему понравился мой дом, а ваша хибара, боюсь, таких чувств у него не вызовет.

На скулах Крейга выступили красные пятна, а голос упал до почти неразличимого шепота.

— Мисс Ларсон, я не собираюсь никого у вас сманивать. Я в своих делах стараюсь обходиться без мошенничества.

— Вы все еще в обиде на меня за этот дом? — откликнулась Присцилла. — Честно говоря, не понимаю, где и в чем я смошенничала. Я просто предложила Говардам условие, более привлекательное для них, чем ваши деньги. По-моему, все честно.

— Разумеется. Мне не на что обижаться, мисс Ларсон, кроме, конечно, вашего оскорбительного предположения, что я будто бы собираюсь переманить у вас подрядчика.

— Я вас обидела? Простите. Не первый раз я ошибаюсь в намерениях мужчины.

Присцилла снисходительно улыбнулась, с удовольствием наблюдая, как багровеет лицо Крейга. Он, как она и ожидала, вспомнил о несостоявшемся обеде в ресторане. Но и сама Присцилла с нарастающим смятением вспоминала свои странные, смешанные чувства в тот момент… И опять с нею происходило что-то странное. Теперь Присциллу охватило безумное желание приподняться на цыпочки и поцеловать его. Но вместо этого она отвернулась и, водя пальцем по пыльному стеклу, заметила мягко: