— Ты куда?

— Пойду посмотрю годовалых жеребят. Вильгельм Фицосберн просил отобрать нескольких для тренировок.

— В такую погоду?

— Это лучше, чем сидеть взаперти, как петух. — Небрежно стряхнув с рубахи хлебные крошки, он вышел из зала.

Берта, уже прикрывшая грудь платьем и теперь укачивающая маленькую Жизель, проводила лорда таким же, как у Арлетт, голодным взглядом.

Вырвавшись из душной и напряженной атмосферы зала, Рольф с облегчением вздохнул и отправился проведать кобылу с новорожденным жеребенком. Спящий детеныш, насытившись, лежал на соломенной подстилке, его маленькое брюшко стало упругим как барабан. Над ним возвышалась погруженная в полудрему кобыла. Рольф улыбнулся и приказал конюху седлать Босена, старого черного мерина, на котором он обычно объезжал табуны и пастбища.

Заслышав шум во дворе, Рольф выглянул из конюшни и увидел отряд всадников, по двое въезжающих в ворота замка. Из-под лошадиных копыт поднимались столбы жидкой грязи. Возглавлявший колонну всадник держал в руках яркое черно-желтое знамя, развевавшееся на ветру. Чуть позади на пританцовывающем гнедом скакуне восседал Вильгельм Фицосберн, один из постоянных клиентов лорда де Бриза. Близкий родственник и доверенное лицо герцога Вильгельма, он обладал огромной властью… Припомнив об этом, Рольф, расплываясь в самой любезной из своих улыбок, вышел поприветствовать гостя.

Окоченевший от мороза, Фицосберн не без зависти посмотрел вслед своему коню, которого двое слуг под уздцы увели в теплую конюшню, и, пытаясь согреться, потопал ногами по земле и потер руки о толстую шерстяную накидку. Фицосберну было около сорока пяти лет… Проницательные карие глаза окружала паутина морщин, которые, углубляясь, спускались к ноздрям и тонким губам.

— Гиронделл выглядит прекрасно, — похвалил Рольф лошадь гостя, когда они вместе вошли в замок. Он сомневался, что Фицосберн захочет осмотреть товар прежде, чем согреется у огня и выпьет вина.

— Как всегда, — беспристрастно ответил гость. — Сегодня утром он дважды пытался сбросить меня. Если б я знал, каким резвым он окажется, то хорошенько подумал бы, прежде чем купить его у тебя.

Искоса взглянув на собеседника, Рольф заметил лукавые искорки, промелькнувшие у него в глазах. Два года назад, когда они встретились впервые, непроницаемый вид Фицосберна поначалу озадачил де Бриза. Он никогда не мог понять, когда этот человек шутит, а когда говорит серьезно, но теперь научился с уверенностью судить об этом по едва уловимым признакам — по особому изгибу губ, по оживающей сети морщинок вокруг глаз.

— И все-таки ты купил Гиронделла. Попробуй его в бою, и ты возблагодаришь бога за огонь в ногах этого коня.

— Странно слышать это от тебя. — Проследовав за хозяином в зал, Фицосберн обвел помещение взглядом знатока. На несколько секунд его глаза впились в Арлетт; она, не выпуская из рук веретено и овечью шерсть, наблюдала за тем, как слуги убирают со стола остатки завтрака.

Заметив мужчин, Арлетт зарделась от смущения и поспешила им навстречу.

— О, мой лорд, какое удовольствие видеть вас, — поприветствовала она Фицосберна.

По голосу жены Рольф безошибочно определил, что думала она иначе. Мысленно она, видимо, уже перенеслась на кухню, беспокоясь, хватит ли еды, и пытаясь предугадать, останутся ли незваные гости на ночь, и если останутся, то где их разместить. Как опытная хозяйка, Арлетт всегда справлялась с подобными ситуациями. Правда, потом, наедине, ломая руки, высказывала мужу свое недовольство.

— Я тоже очень рад вас видеть, — учтиво склонив голову, ответил Фицосберн.

— Принеси нам горячего вина, — распорядился Рольф, а затем обратился к гостю: — Ты останешься на обед?

— Благодарю за приглашение, но не могу… Мне нужно срочно доставить почту в Руан. Если вместо дождя снова посыплет мокрый снег, боюсь, мы не доберемся туда засветло.

Рольф готов был поклясться, что услышал облегченный вздох жены, которая поспешно ушла за кувшином с вином. Он провел гостя в продолговатую комнату, расположенную над залом. Умело натянутые шерстяные занавеси разделяли ее на несколько жилых помещений и спален. На стоящем у окна высоком ткацком станке работала служанка. Отпустив ее, Рольф указал Фицосберну на мягкое кресло, расположенное вблизи раскаленной жаровни, а сам сел на стул. Вытянув ноги к теплу, Фицосберн тяжело вздохнул. Де Бриз посмотрел на него, привычно пытаясь уловить малейшие детали, говорящие о настроении гостя.

— Тебе показалось странным, что я посоветовал испытать Гиронделла на поле боя. Почему?

Фицосберн перехватил испытующий взгляд лорда, на его губах промелькнула тень улыбки.

— Я приехал с официальным предложением от герцога Вильгельма. Ему нужны боевые лошади, а ты именно тот человек, который может найти их.

Задумавшись, Рольф осторожно поскреб пальцами левой руки по ладони правой.

— Сколько и для какой цели? — помолчав, спросил он.

Тонкие губы гостя растянулись в улыбке, затем резко, словно по команде, выпрямились.

— Количество пока неизвестно. Но, думаю, что-то около нескольких сотен.

Рольф опешил от изумления.

— На всех моих владениях не найдется столько, даже если я распродам молодняк.

— Знаю. Тех, которые у тебя есть, я покупаю для себя.

Рольф выглядел таким обескураженным, что Фицосберн не смог удержаться от улыбки. Но не успел хозяин открыть рот, чтобы достойно ответить, как дверь распахнулась и вошла Арлетт с парой лучших чашек и кувшином глинтвейна, над которым мягко струился пар. От вина, налитого в чашки, в воздухе распространялся аромат корицы… Арлетт подала гостю блюдо со свежим рисовым печеньем… Фицосберн обменялся с женщиной любезностями, справился о здоровье ее и ребенка, которому он в качестве подарка привез изящной работы крестик из слоновой кости.

Рольф, сознавая, что гость затеял эту болтовню с Арлетт только для того, чтобы поддразнить его, нетерпеливо крутил в руках чашку. Наконец он не выдержал зависшего в комнате напряжения и выразительно постучал кольцом по донышку Арлетт, взглянув на него, извинилась и быстро удалилась.

— Хорошо обучена, — заметил Фицосберн, глядя на дверь. — Дочь Роберта Стронгарма, не так ли? Выгодное приобретение.

Рольф промолчал. Он почти не поддерживал отношений с семьей жены. После смерти старика Стронгарма в роду остались лишь монахини да овдовевшие тетушки, связанные древними узами кровного родства с герцогским домом. Рольф предпочитал держаться от них подальше.

— Ну хорошо, мне самому надоело тебя мучить, — сжалился наконец гость. — Герцог собирается отобрать корону короля Эдуарда у самозванца Годвинсона. Как ты знаешь, когда пятнадцать лет назад трон был официально завещан Вильгельму, Годвинсон поклялся, что, когда придет время, он поможет герцогу сесть на него.

Рольф поднял брови.

— Но никто не ждал, что Годвинсон сдержит клятву. Ее даже не восприняли всерьез.

— Верно, но тем не менее люди считают его клятвопреступником. В самое ближайшее время в Лиллибоне соберется совет, где будет рассмотрен вопрос об отправке армии через пролив. Ты с нами?

Рольф растерянно развел руками.

— По сравнению с такими влиятельными фигурами, как ты, я всего лишь маленький землевладелец. Какой вес имеет мое слово?

— Такой же, как и слово любого, кто поможет герцогу достичь цели. Нам понадобятся грамотные и опытные люди — корабельные плотники, оружейники, моряки, торговцы свечами и прочие, чем больше, тем лучше, и тогда работа закипит. Твоя задача — найти для герцога побольше лошадей, хороших лошадей. Их ты чуешь нюхом. К тому же у тебя имеются соответствующие связи.

— Я должен дать ответ сейчас?

— Желательно.

Почувствовав головокружение, Рольф устремил свой взгляд к жаровне, покоившейся на деревянной подставке. Ему очень не хотелось расставаться со своим табуном, но такой соблазн, как возможность, не рискуя своими средствами, покупать лошадей за счет герцога, был слишком велик. Кроме того, он почти ощутил, как по коже зыбью пробежал теплый, солоноватый ветер свободы.