– Возможно, это реакция на сильный эмоциональный взрыв, - произнес он.

– У волшебника, обвенчанного со своей парой, энергетика становится очень мощной, - растерянно ответил Дамблдор.

– Не забывайте, что это сильно зависит от отношений, развивающихся между ними, - в голосе Снейпа Гермиона услышала знакомые ехидные нотки.

– Мне показалось, что у этих детей всё хорошо.

– Вот именно… детей! Оба зеленее зеленого. Или вы считаете, что их смущенная возня под одеялом – это и есть гармоничные отношения мужчины и женщины!? Смешно сказать, они до сих пор друг друга стесняются! Может, стоило мальчишку отправить подучиться к гейле?

– Ни в коем случае, Северус! – воскликнул Дамблдор. – У Гарри очень тонкая и чистая энергетика. Это редкий случай среди волшебников! Он – дитя, рожденное в большой любви, а это так важно для нашего дела! Пусть всё идет, как идет! Они привязываются друг к другу и, кажется, уже любят друг друга. А любовь, Северус, - это главное оружие Гарри.

– Всё это очень сентиментально, господин директор, - Снейп дернул уголком рта. – Однако… не слишком ли вы опекаете Поттера? Я даже начал переживать, не навредила ли ему мисс Чанг своим поцелуем под прошлое Рождество? Мальчишка так отчаянно сопротивлялся, чтобы я это не увидел в его голове. Стеснялся, - Снейп хмыкнул.

– Не говори глупостей, Северус! – похоже, Дамблдор даже слегка обиделся. – Не сравнивай подростковые поцелуи и разврат с гейлами. Среди них встречаются такие… оставляют следы не хуже грязных женщин! К тому же, не забывай, в какой семье воспитывался Гарри.

– Да уж, - отрывисто бросил Снейп, - насмотрелся на уроках блокологии. Искренне надеюсь, что мисс Грейнджер согласна терпеть такого мужа. Лично я ей очень сочувствую. Одна первая брачная ночь чего стоила!

Гермиона едва не вскочила от возмущения. И везде это профессор влез, все знает! Подумаешь, было немного больно! В любой книге на эту тему написано, что в первый раз больно большинству девушек и бывает кровь! Хорошо, что при помощи волшебного заклинания её можно переместить во флакончик. Пока Гарри спал, она так и сделала. И не должно быть тебе до этого никакого дела, господин профессор!

– У всех людей это бывает в первый раз, - в голосе Дамблдора появилась теплота. – Дети приходят к взаимопониманию.

Снейп кисло посмотрел на лежащего Гарри.

– Однако, Северус, кто-то сильно объел Гарри. Я уже довольно долго держу руку, а он и не думает приходить в себя. Если можно, попробуй выяснить, кто это сделал. Неужели среди учеников есть такой мощный энергетический вампир? Только этого не хватало!

– Это будет непросто, директор, - недовольно ответил Снейп.

– Северус, - вздохнул Дамблдор, - когда я тебе давал простые поручения?

К ним подошла мадам Помфри.

– Нужно дать Поттеру ещё немного Взбадривающего зелья, - сказала она.

– Да, Поппи, если угодно, я помогу, - Дамблдор приподнял голову Гарри и держал её, пока мадам Помфри аккуратно вливала в рот лекарство. Гарри рефлекторно глотал.

– И ещё, Северус, детям нужно доделать амулеты. Похоже, впереди их ждет несколько неприятный период повышенной чувствительности, - произнес Дамблдор, помогая мадам Помфри укрыть Гарри. – Посмотрите, как дела у мисс Грейнджер.

Мадам Помфри подошла к лежащей Гермионе.

– Девушка уже пришла в себя. Сейчас я принесу зелья и ей.

– Как ты себя чувствуешь, дитя моё? – спросил Дамблдор.

– Хорошо, - еле слышно ответила Гермиона. – Что с Гарри?

– Уже ничего страшного. При таком уходе, как у мадам Помфри, уже завтра ему станет намного лучше.

Директор вежливо попрощался и вышел. Снейп, махнув черной мантией и не сказав ни слова, исчез вслед за ним.

Выпив Взбадривающего зелья и подождав, пока мадам Помфри выйдет, Гермиона встала. В теле была гудящая слабость, но терпеть можно. Девушка села на кровать Гарри. Лицо парня уже не было таким белым, губы слегка порозовели. Гермиона взяла его за руку – пальцы холодные. Нужно погладить и растереть. Кольцо на месте, по-прежнему невидимое.

Кто такие гейлы? Наверное, что-то вроде тех убойно красивых ведьм, от которых дуреют мужики? И как это Снейп мог такое предложить! Чтобы её Гарри спал с какой-то там тварью, пусть и красивой, но все равно тварью, которая бы обучала его премудростям любовных утех! Чтобы какая-то непонятная особь условно женского рода ласкала и трогала её парня, вернее, мужа! Ну уж нет! Пусть Гарри ещё не опытен, немного, ну совсем чуть-чуть, неуклюж, не умеет говорить ей красивых слов до, а после быстро засыпает, понятия не имеет о распаляющих ласках, описанных в её маггловской книге, зато он такой нежный, так нуждается в ласке, такой родной, когда прижимается к ней, такой трогательный и даже смешной, когда пытается целоваться по-взрослому, так старается, чтобы и ей было хорошо. Ну и что, что это не всегда получается, все равно происходит это чаще, чем раньше, и в любом случае быть с ним приятно! Какое особенное удовольствие видеть и чувствовать, что ему хорошо! Такая власть над парнем! Заставь его ради этого мига быть послушным мальчиком – и будет! Многое правильно пишут в маггловской книге, но и преувеличивают тоже слишком часто. Послушать их, так бедной девушке достичь оргазма – легче поймать снитч без тренировок, а про мужчин – даже читать страшно: чуть что не так – сбой и поход к психологу или сексопатологу! Чушь какая! Ловится этот снитч и без всяких сбоев! А чего стоит та фраза, в которой писательница ругала поведение мужчин, поворачивающихся сразу после набок и начинающих храпеть. Что значит эгоистичный самец, получивший своё?! А если он устал (уроков-то сколько), и вовсе не набок, а к ней жмется, рукой обнимает, и не храпит, а сладко сопит! Да и что Гарри может ей сказать – спасибо, Гермиона, было неплохо (прикольно, офигительно, просто класс, снитч пойман по полной программе, нужное выбрать)? Все свое «неплохо» он выражает другим более эмоциональным путем.

Гермиона погладила его руку. Правильно поступил профессор Дамблдор, что не отдал Гарри на растерзание какой-то ведьмы вроде нашей Красотки.

– Привет, - услышала девушка его сорвавшийся на шепот голос.

– Гарри! – радостно всхлипнула Гермиона и погладила уже по щеке и волосам. – Как ты себя чувствуешь?

– Ужасно, - слегка заплетающимся от слабости языком проговорил Гарри. – А что это было?

– От сильного взрыва эмоций разбило наши блоки. Профессор Дамблдор сказал, что мы теперь стали очень чувствительными, - пояснила Гермиона. – У меня такое ощущение, что я – перегоревшая лампочка.

– А у меня… что я побывал в соковыжималке тёти Петуньи, - Гарри закрыл глаза.

Через несколько секунд он ощутил на своих губах теплые и мягкие губы девушки. Ему показалось, что вместе с поцелуем в него вливаются силы.

Звук открывшейся двери мгновенно прекратил удовольствие. Гарри вздрогнул, Гермиона выпрямилась.

– Мне, сказали, что вы здесь! – раздался голос Рона. – Вам вроде как плохо стало.

Гарри сощурился – без очков все такое размытое. Рон стоял в грязной форме, очень возбужденный и злой.

– Последствия изучения блокологии, - пояснила Гермиона.

– Да ну вас с вашей учебой! – возмутился Рон. – У нас ничья, представляешь, Гарри! Я отбил все мячи, кроме первого, наши забили Пуффендую 16 голов, а Джинни не успела выхватить из-под носа ловца снитч! Если бы ты остался в команде, у нас было бы 310 : 10!

– Гарри не может играть в вашей команде! – накинулась на него Гермиона. – Ты же видишь, в каком он состоянии! И знаешь, почему!? Потому что вся школа орала, как ненормальная! Поверь, это было очень похоже на удар бладжером!

– А что ты знаешь об ударах бладжером! – крикнул Рон.

Казалось, что Рон и Гермиона сейчас сцепятся, словно первокурсники в драке. Гарри попытался вставить своё веское слово. Но появилась мадам Помфри и, как следует отругав Рона, выпровадила его из больничного крыла.