– Немного тошнило после урока по защите от темных искусств, - сознался Гарри. Гермиона недовольно поморщилась.

– Скоро у вас начнет проявляться чувствительность, вы должны научиться отгораживаться от чужих ощущений, и в то же время уметь считывать их.

– А это сложно, сэр? – серьёзно спросила Гермиона.

– Довольно-таки. Но постижимо. По крайней мере, я надеюсь на это, - ответил Дамблдор. – Сегодня я бы хотел вам рассказать следующее. Высшая магия, основы которой преподаются в школе, - это лишь маленькая частичка того, чему можно научиться. Настоящий волшебник не должен быть рабом своей палочки, кое-что он должен делать силой мысли. Помнится, ты, Гарри, ещё десятилетним ребенком заставил исчезнуть стекло в зоопарке. У тебя это получилось спонтанно. Теперь ты должен научиться делать подобные вещи по собственному желанию.

– А это возможно?

– Да. И у меня на тебя и Гермиону большие надежды.

– Наверное, уроки у профессора Дамблдора будут моими любимыми, - говорил Гарри, возвращаясь с Гермионой в гостиную. – Оказывается, можно учить без грызни.

– Профессор Снейп совсем другой. Он не любит не только тебя, но и вообще всех учеников. Разве он хотя бы раз похвалил меня за правильно сваренное зелье или просто сказал, что, дескать, все верно! Он не учтив даже с коллегами! Но профессор Дамблдор ценит его, значит, в нем что-то есть. Хотя, - добавила она, - немного доброты и человечности ему не помешало бы!

Когда Гарри и Гермиона вернулись в гриффиндорскую гостиную, Рон творчески переписывал реферат Гарри, который тот забыл на столе.

– Очень мило с твоей стороны! А что ты будешь делать на экзаменах! – напустилась на него Гермиона.

Вечером, лежа в своей кровати, Гарри скучал по Гермионе. Почему-то заныл шрам. С прошлыми страданиями, конечно, не сравнить, но все равно неприятно. После тех сладких мгновений, которые дарила ему девушка, у него не только ничего не болело, а даже возникало ощущение, что на свете нет ничего плохого или ужасного, только счастье и удовольствие. Как быстро он к этому привык! Как не хватает рядом Гермионы!

Почему-то вспомнился подарок близнецов. Неужели этот батончик может подарить наслаждение? Вряд ли. Близнецы так хихикали. Там точно какой-то подвох! А может, нет? Возможно, стоит попробовать для эксперимента и сравнения? Гарри мучило любопытство. Но страх, что это может закончиться чем-то в роде прыщей или последствиями увеличивающего или уменьшающего заклинаний останавливали его. Конечно, в худшем случае, последствия может устранить мадам Помфри. Но Гарри предпочитал умереть, чем идти в больничное крыло с подобными проблемами.

Пожалуй, пусть батончик лежит себе и дальше в тумбочке.

Следующие два дня Гарри жил обычной школьной жизнью: уставал на уроках, сидел над свитками домашних работ, сходил, как на барщину в кабинет Снейпа на урок блокологии, где получил порцию очередных острот в адрес своего всё лучше и лучше получающегося блока.

– И ещё, Поттер, - на прощание бросил ему Снейп, - последняя сданная тобой настойка приблизительно похожа на то, что надо, а ваша, мисс Грейнджер, получилась достаточно хорошего качества. Поздравляю. Можете идти, не забывайте приводить мысли и эмоции в порядок перед сном.

– Типа похвалил, - проворчал Гарри, поднимаясь из подземелья.

– Интересно, чего это ему стоило, - поддакнула Гермиона.

Перед сном, выслушав восхищённые восклицания Рона в адрес Элизабет Смит, Гарри снова вспомнил о батончике. Съесть его, что ли, будь он не ладен! И будь, что будет! А вдруг?! Тогда пусть лежит дальше в тумбочке, пока не истечёт срок годности, тогда он отдаст его Малфою, а лучше его верной охране заклятием вингардиум левиоса, чтобы соблазнительно летел в воздухе, кто быстрее схватит. Похоже, без Гермионы совсем плохо дело!

Следующим вечером Гарри уже твердо решил съесть подарок близнецов. Чтобы обезопасить себя от Пивза и прочих свидетелей, можно будет съесть его, спрятавшись под одеяло. Гарри аккуратно вытащил батончик из ящика тумбочки. Интересно, Фред и Джордж долго бы смеялись, если бы узнали, что Гарри до сих пор его не съел и ходит вокруг него как возле рождественской ёлки?

– Гарри! – услышал он голос Гермионы, стоящей за порогом спальни, - иди сюда!

Наверняка, ошибка в реферате по зельям, что же ещё! Гарри накинул мантию и вышел, оставив батончик на тумбочке.

– Ты допустил две неточности в реферате. Ты же знаешь Снейпа, будет грызть тебя пол урока! – встретила его девушка, протягивая свиток.

Гарри исправил ошибки. Гермиона тем временем села за реферат Рона.

– Я пойду? – спросил Гарри.

– Да… - кивнула девушка, читая реферат Рона. - Какой идиот! Ну что он написал! – всплеснула руками она. - Позови его, Гарри, ему придётся много переделывать.

Гарри вернулся в спальню. Первое, что он увидел, батончик исчез. Зато рядом на своей кровати сидел совершенно обалдевший Рон с самой глупой улыбкой, на которую был только способен.

– Гарри! – восторженно протянул он, - ну и дичь! Круто!

Гарри рухнул на свою кровать, удивляясь, почему он ещё не умер от смеха.

– Гарри! Это что, твоё было? Откуда? ВАУ!

– Фред и Джордж подарили, подшутить, наверное, хотели, - как можно беззаботнее ответил Гарри.

– Так ты…того, не пробовал это? – Рон посмотрел на обёртку, которую всё ещё продолжал держать в руках.

– Нет, - смеясь, покачал головой Гарри. – Я боялся, что там какой-то подвох, этим проказникам ничего не стоило наложить на конфету какое-нибудь увеличивающе-прыщамивысыпающее заклинание.

Рон дико посмотрел на вытирающего слёзы Гарри и вдруг, испуганно закричав, вылетел в ванную. «Хорошо, что я его не съел!» – у Гарри от смеха уже начал болеть живот.

– Всё в порядке? – спросил он у вскоре вернувшегося Рона.

– Ага, - довольно кивнул он, - извини, что съел, попроси у близнецов другой, скажи, что украли, мне они ни за что не дадут. 5 галеонов за штуку! Дорого же как! Но зато как классно, круто, Гарри, обалдеть!

– Ладно, реферат по зельям завтра переделаешь, - выдохнул измученный смехом Гарри.

Похоже, шутка пикантного характера из «Волшебных выкрутасов Уизлей» произвела на Рона неизгладимое впечатление. Он аккуратно и старательно разглаживал обертку от батончика, бросал на Гарри заговорщицкие взгляды, порывался междометиями пояснить, что же это было, и даже смотрел на слизеринцев, как на сопляков, ничего не знающих о взрослой жизни. Гарри только улыбался, наблюдая за другом, а потом стал жалеть, что опрометчиво забыл горячее лакомство на тумбочке.

Из состояния своеобразной эйфории Рона вывело сообщение профессора Макгонагал, что он будет капитаном сборной Гриффиндора по квиддичу.

– Я! – изумился Рон. – А Гарри?! Ведь Гарри – лучший!

– Поттер в этом году не будет играть в квиддич. Ему предстоит много дополнительно заниматься, - ответила Минерва.

– Это не помешает тренировкам! – едва не задохнулся от возмущения Рон. – Уроков всегда много! Все не выучишь!

– Ещё как выучишь! – побледневшими губами ответила Макгонагал. – Я тоже хотела бы, чтобы Поттер вернулся в команду, но есть вещи поважнее квиддича!

Но Рон так не считал. Ведь как было бы здорово – он и Гарри в одной команде! И если Гарри так занят, то Рон возьмет на себя обязанности капитана. И вот из-за каких-то дурацких дополнительных уроков его лишают такого удовольствия!

– Как это тебя не будет в команде! Да без тебя нам кубка не видать! Алисии и Кэти уже в команде нет! Фреда и Джорджа – тоже! Кто будет играть!

– Дамблдор просил меня, - начал оправдываться Гарри.

– Так убеди его! – не унимался Рон. – Ты должен играть! Ведь все прошлые годы ты справлялся и с учебой, и с игрой! Если бы не эта жаба Амбридж!..