2.

И как в двухкомнатной камере, муза плачет в квартире.

    Павел Кашин «Муза».

Проснулась я от того, что внезапно потеряла способность дышать. Без шуток. Я просто открывала и закрывала рот, но не могла заставить легкие сжиматься и расширяться, закачивая кислород. Мне впервые стало по-настоящему страшно за собственную жизнь. Я всегда делала все, чтобы выживать, но не потому что хотела этого – просто Мегги не должна была остаться одна. Вся борьба велась ради нее. Но вот сейчас, именно сейчас я захотела жить,  и не для кого-то – для себя самой. Можно сказать, что во мне, наконец, проснулся здоровый эгоизм.

Однако удушью было абсолютно все равно, оно не собиралось отступать, потому что так пожелалось мне. Стало отчетливо ясно, что это сражение я проиграю. С другой стороны, так было лучше – по крайней мере, я умру свободной, не рабыней… Вот только Мег жаль, как она без меня будет…

И тогда я снова увидела Его.  Серые глаза следили за моей агонией с пристальным любопытством. Так дети смотрят на то, как какая-нибудь мелкая мошка пытается выбраться из капли воды: лапки и усики намокли, дышать невозможно… И вот кем я была для него, даже не товаром или ценной вещью. Просто букашкой, за мучениями которой так интересно наблюдать.

Да пошел он к черту!!! Умирать, чтобы доставить этому поддонку радость, я не буду! Вот так.

Ладно, идея, в принципе, хорошая… но надо подумать о ее практическом осуществлении. А это было не так просто, учитывая стремительно увеличивающуюся нехватку кислорода. Но я всегда была упорной и так просто сдаваться не собиралась. Так, удушье определенно имело магическое происхождение, значит, и бороться  с ним тоже сможет только магия. Я обладала неплохими задатками колдовских способностей, однако мне не хватало элементарного образования. Все, что я умела - являлось плодом интуитивных поисков, метода проб и ошибок. Здесь все было проще, особых знаний не требовалось… лишь бы сил хватило!

Я зажмурилась, чтобы не видеть самодовольного негодяя. А теперь, нужно действовать как можно быстрее. Я представила себе энергию магии, текущую по моему телу вместе с кровью. Она была сверкающего ярко-голубого цвета, а принялась мысленно направлять этот лазурный поток вокруг себя, создавая своеобразную защиту. Это оказалось сложнее, чем казалось на первый взгляд.  Тем не менее, я справилась и смогла, наконец, дышать полной грудью. Снимать щит я решила не торопиться, ожидая, что главарь работорговцев продолжит атаку. Да-да, разумеется, я догадалась, кто стоит за моими мучениями. Я ожидала, что меня будут пытать, хотя и не думала о магическом способе.

- А ты сильнее, чем кажешься на первый взгляд, - заметил он, обводя меня равнодушно-ледяным взглядом.

После этих слов мне захотелось снова броситься на него или хотя бы произнести какое-нибудь ядовитое замечание. Но здравый смысл пополам с самосохранением велели мне заткнуться. Поэтому я ограничилась взглядом исподлобья, в котором читалось: «Убью при первой возможности». Ну, или более прозаичное: «Ненавижу, тварь!». В любом случае, оба этих смысла не укрылись от разбойника. Он довольно ухмыльнулся.

- Я догадываюсь, что теплых чувств ты ко мне не испытываешь… - ну надо же, какой гениальный вывод! – Да и нет для этого никаких причин. Но вежливость все же никто не отменял, а мы, кажется, не были представлены друг другу.

А! Так вот как это называется! Никогда бы не подумала, что, когда тебя ловят в подворотне, связывают по рукам и ногам, собираются сделать из тебя рабыню и пытают магией – это именуется вежливостью!.. Чего-то я не понимаю в этой жизни…

Увидев, что я не тороплюсь называть своего  имени, а только продолжала сверлить его горящими (уже не столько от ярости, сколько он наворачивающихся слез) глазами, парень решил первым сделать шаг.

- Я – Эшен… Эш, если угодно.

Я нахмурилась и пробормотала.

- Сэм, Саманта, если угодно.  Не буду врать, что мне очень приятно…

- Вот и отлично, - прервал меня Эшен, - Ложь  и лесть – две вещи, которых в моей жизни было более чем достаточно. Я умею ценить правду, даже если она не слишком «сладкая»…

Пепельноволосый парень неожиданно нахмурился и быстро метнулся ко мне. Даже слишком быстро для обычного человека. Я застыла в ожидании удара или очередного колдовского издевательства. Но вместо этого Эш резким движением убрал   волосы с моего лица.

- Эльфийка!? – пораженно воскликнул он, увидев мои заостренные ушки, скрываемые до того распущенными волосами.

Я оттолкнула его руки и пальцами распушила прическу.

- Остроухие вроде хорошо заботятся о своих детях. Как же ты, Сэм, угодила в такую передрягу? – насмешливо спросил Эшен.

- А некому было обо мне заботиться – мои родители давно мертвы! – сердито прошипела я, не беспокоясь о том, что главарю разбойников лучше бы как можно меньше знать обо мне,  - И я эльф всего лишь… примерно на одну восьмую. Моя бабка была полукровкой, но про прадеда-эльфа я мало что знаю. Он исчез еще до того, как моя бабушка появилась на свет, - добавила я уже спокойней.

- Вот как. Значит, ты одиночка, без семьи, без друзей?

- Нет, у меня есть сестра.

Он кивнул.

- Та белокурая девочка, что стояла рядом с тобой во дворе? Вы с ней не слишком-то похожи.

Я с деланным равнодушием пожала плечами.

- Ну да. Как-то так получилось, что именно во мне неожиданно проявилась эльфийская кровь. Мегги больше похожа на наших родителей, а я вот в прадеда пошла.

 - Ты любила их?.. – вопрос застал меня в расплох. С чего бы это Эшен так подробно расспрашивает меня о семье? Допустим, он хотел бы поиметь с моих родных выкуп… но ведь уже стало понятно, что это невозможно. Я решила быть настороже  и не терять бдительности. Кто знает, что можно ожидать от этого странного парня.

- Конечно, любила… Разве может быть иначе? – тут я немного покривила душой. Не насчет чувств, которые испытывала к ныне покойным родителям. Помотаясь по приютам, я многого насмотрелась. И прекрасно знала, что большинство детей попадают в такие места вовсе не потому, что их семья трагически погибла. Я знала, что есть дети, оказавшиеся ненужными собственным матерям и отцам. Но последним вопросом, заданным совершенно невинным тоном, я надеялась вытянуть хоть какую-нибудь информацию из Эшена. В моем положении может пригодиться абсолютно все, а работорговец с чего-то разоткровенничался с «товаром».

- Мой отец был редкой сволочью – я его всегда ненавидел, и буду ненавидеть. А мать наложила на себя руки, когда мне было одиннадцать…

Я замерла, ожидая продолжения истории, но Эш покачал головой.

- Возможно, я расскажу об этом в следующий раз.

Он вышел из комнаты, не удосужившись попрощаться. Впрочем, памятуя о том, каким было его приветствие, я не спешила расстраиваться по этому поводу.

 По-хорошему, сейчас было самое время заняться побегом, но я решила не спешить. Обежав комнату, где я находилась, быстрым взглядом, я увидела большие окна без решеток или каких-либо других препятствий. Я подбежала к ним и взглянула вниз. Пятый этаж вроде… не слишком высоко, при желании я смогла бы спуститься на землю. Это должно оказаться просто. Слишком просто. Подозрительно просто. Подойдя к двери, в которую пару минут назад вышел Эш, убедилась, что та так же не заперта. Хм, странно, очень странно. Я же вроде как пленница, верно?

Я вернулась на кровать, на которой очнулась и принялась размышлять. Сомнительно, что работорговцы позволили бы мне – или кому-либо другому – легко и просто уйти от них. «В гостях хорошо, а дома лучше» – явно не та поговорка, которую могут претворять в жизнь местные пленники. Но тогда почему я оказалась не в темнице, под стальным засовом?

На данный момент у меня было две версии, которые могли объяснить это. Каждая из них могла рассматриваться по отдельности, а, возможно, имели место они обе.

Итак, предположение первое, самое рациональное. Меня не посадили под замок, потому что весь дом напичкан головорезами, так что сбежать от их «гостеприимства»  мне не удастся. Разумно, хотя все равно немного чудн о . Ладно, будем считать, что я попала в камеру-люкс.