Когда стал виден указатель «Смолино», оба вздохнули с облегчением, и как выяснилось – зря.

– Вот и хозяева встречают, – сказал Андрей, когда прямо из-под указателя им навстречу бросилась «собака». – Жалко, что не хлебом-солью, а рычанием и слюнями. Но ничего, мы не гордые…

Одиночного монстра снял издалека, всадив пару пуль ему в голову.

За указателем обнаружился пересекающий шоссе ров шириной метров десять и достаточно глубокий, чтобы в нем можно было спрятать межконтинентальную баллистическую ракету. На дне блестела черная жидкость, из нее торчало нечто, похожее на шляпки огромных, вымазанных в нефти грибов.

– Обходить будем, что ли? – Илья сморщился, глянул направо, туда, где ров упирался в забор ближайшего к дороге дома, затем налево, где наблюдалась точно такая же картина.

– Будем искать место для привала, – ответил Андрей. – Скоро уже темнеть начнет… Но сначала воды достанем. Вон там колонка торчит, она, как мне кажется, должна действовать.

Чтобы добраться до колонки, пришлось дать небольшого крюка и одолеть парочку канав – по виду младших «сестер» того рва, что преграждал въезд в Смолино. В одной из них спугнули похожее на сороконожку существо размером со стол – зашевелив многочисленными мохнатыми конечностями и роняя наземь капли слизи, оно засеменило прочь.

Когда «сороконожка» заворачивала за угол, стало ясно, что голова у нее – человеческая.

– Ну и гадость, – пробормотала Лиза. – Тот самый «ползун»?

– Может быть, и он. Главное, чтобы ночью к нам в гости не пришел, – сказал Андрей.

Оказалось, что колонка работает, так что они наполнили фляги, котелок и бутылки из-под минералки. А затем двинулись прочь из поселка, чтобы на ночь вновь остановиться в лесу, подальше от жилья.

Темнота в этот раз наступила почти незаметно – успели поставить палатку и даже поужинать, когда выяснилось, что со всех сторон надвинулся мрак, заполненный шелестением дождевых капель.

– Ну что? – Андрей глянул на зевающих спутников. – Первую часть ночи дежурит Лиза, вторую – я…

Девушка печально вздохнула, но ничего не сказала.

Илья отправился спать, а Андрей потратил некоторое время, чтобы обучить Лизу обращению с «Сайгой». Убедился, что она запомнила, где находится спусковой крючок, где предохранитель и что когда нажимать, после чего с чистой совестью забрался в палатку.

На этот раз засыпал долго, вслушиваясь в то, как шуршит по пологу дождь.

А едва закрыл глаза, как его толкнули в бок, и Андрей мгновенно вскинулся:

– Что такое?

– Время, – сказали от входа в палатку голосом Лизы.

– Да, сейчас… – Вылезать наружу, в сырость и холод, не хотелось, куда приятнее было бы остаться в теплом спальнике, закрыть глаза, чтобы поспать еще часиков семь-восемь…

Андрей отогнал это желание и решительно расстегнул «молнию».

– Все тихо? – спросил он, забрав у девушки оружие.

– Ага, – сказала она. – Только часа два назад мне показалось, что вон там… – Лиза указала в ту сторону, где торчали сросшиеся боками березы, – старик стоит… Ну, как на картине – с посохом и с филином на плече.

Картину эту Андрей помнил, а вот имя художника – нет.

– Старик, говоришь? Шаги слышала? – спросил он.

– Нет, все тихо было.

– Ну, значит, показалось, – Андрей успокаивающе улыбнулся. – Иди спать. Завтра силы понадобятся.

Но когда успокоенная Лиза залезла в палатку и там затихла, он пошел туда, куда указывала девушка, и обследовал землю возле сросшихся берез, изведя на это несколько спичек. И там, где из-под прошлогодних листьев выпирала зеленая щетина молодой травы, обнаружил два аккуратных углубления.

Тут стоял кто-то, явившийся из ниоткуда и пропавший в никуда, обутый в ботинки сорок второго – сорок третьего размеров.

– Вот ядреная бомба, – пробормотал Андрей. – Еще нам таинственных стариков не хватало.

И он уселся сторожить, выбрав место посуше.

Эта ночь была куда теплее предыдущей, но зато в небе не болталась луна, самой природой созданный фонарь, и царила глухая тьма. Привыкшие глаза различали очертания ближних деревьев, но дальше все сливалось в серую мешанину стволов, ветвей и листьев.

Так что движение Андрей заметил лишь благодаря счастливой случайности – что-то шевельнулось, качнулись ветки рябины, сбрасывая капли. А прислушавшись, уловил приближавшиеся шаги – они были очень тихие и мягкие и прекрасно сливались с шумом дождя.

Кто-то, как и вчера, решил проведать их бивак.

Андрей остался сидеть, лишь начал аккуратно поворачивать «Сайгу» так, чтобы она смотрела в сторону ночного гостя. Сдвинул на несколько сантиметров, затем еще на парочку, вот так будет хорошо… а теперь положить палец на спусковой крючок и ждать…

Шаги зазвучали ближе, различил согбенный силуэт, вроде бы человеческий, но в следующий момент во тьме сверкнули две желтые искорки, и Андрея обдало холодком: у людей глаза не светятся.

Чужак остановился, и Соловьев уже решил, что сейчас выстрелит, когда ночной гость быстро, не заботясь более о тишине, рванул прочь. Зашелестели ветки, зачавкала сырая земля, послышался звонкий стук, какой возникает при ударе палкой о палку, и стало тихо.

Так что, эта тварь читает мысли? Или ощущает чужое внимание?

Андрей выругался и сменил позу – от долгой неподвижности затекли ноги и вновь заболела спина. Так и проныла до самого рассвета, то ли жалуясь на сырость, то ли сообщая о том, что процесс рассасывания синяка идет ускоренными темпами.

Илья этим утром встал сам: в палатке зашуршало, полог отодвинулся, и из-за него высунулась круглая, слегка опухшая со сна физиономия.

– Доброе утро, – сказал бритоголовый. – Тебя не сожрали?

– Сожрали, – ответил Андрей. – И тебе доброе.

– А, ну-ну… – Илья выбрался из палатки и, зевнув, отправился в сторону от маленького лагеря.

«Ремингтон» прихватить с собой не забыл.

Вчерашний утренний ритуал повторили почти в точности, начиная от попыток разбудить Лизу и заканчивая выходом на шоссе, разве что проделали все на этот раз несколько быстрее.

– Хотелось бы мне обойти этот поселок стороной, – сказал Андрей, оглядывая мокнувшее под дождем Смолино, – но, боюсь, придется туда заглянуть, поискать хозяйственный магазин.

– Зачем? – удивилась Лиза.

– Добыть фонарик. С ним будет получше. А если повезет, то отыщем и книжный, где всякие карты продаются. – Андрей почесал голову: – Был бы умный, подумал бы об этом еще в городе.

Знакомым маршрутом обогнули ров и двинулись по улицам поселка.

Хозяйственный магазин обнаружили быстро – на некоем подобии площади. В центре ее из земли выпирал громадный шар матового стекла, а по поверхности его бегали желтые огоньки.

– Экая хрень занятная! – восхитился Илья. – Но подходить чо-то не хочется!

– Займемся делом, – сказал Андрей.

Грохнул выстрел, раскуроченный замок открылся, а когда дверь отошла в сторону, изнутри хлынул густой смрад, точно они очутились внутри отказавшего неделю назад рефрижератора с мясом. Лиза отшатнулась, Илья зажал нос пальцами, а на глаза Андрея навернулись слезы.

Но даже сквозь них он разглядел двинувшуюся в глубине помещения фигуру и вовремя нажал спусковой крючок. Нечто массивное, красновато-бурое, с растопыренными руками грохнулось на пол, издало глухой рев и затихло.

– Ну и тварь! – прогнусавил Илья. – Типа Франкенштейн, да?

Бывший человек, неведомо как оказавшийся в помещении хозмага, выглядел так, словно с него содрали кожу: обнаженная плоть и испускала гнусный запах. Был он куда больше любого хомо сапиенса и в вышину, и в ширину и мог похвастаться тремя длинными и толстыми хвостами.

– Типа да. Ждите здесь, следите за окрестностями. Я за фонарем, – сказал Андрей и вошел в магазин.

На то, чтобы отыскать поселок Мулино и расположенный в его окрестностях военный городок, они потратили целый день.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».