Он позвонил через три дня, как и обещал, и пригласил на обед. Зайдя за ней в галерею, он высоко оценил выставку и был поражен, когда узнал, что знаменитый Генри Тейер — отец Франчески. Он полностью принадлежал тому же миру, что и сама Франческа, вот только ее не влекло к нему, но она полагала, что влечение может прийти со временем. После обеда в ресторане с лаконичным названием «Хлеб» Клэй поцеловал Франческу в губы, она не стала противиться, но ничего не почувствовала. Словно умерла внутри или просто онемела. А может, вместе с вещами Тодд увез ее сердце.
Тем вечером она попыталась разобраться в своих чувствах, рассказывая о случившемся Марии.
— Я сама не понимала, что со мной происходит. Мне все казалось, что я изменяю Тодду с другим.
— Чтобы отдалиться от человека, который еще недавно был близким, требуется время. Еще до того, как я познакомилась с мужем, мне пришлось освобождаться от прежней привязанности. Тот человек погиб в море. Два года я ни на кого не глядела. Просто не могла. И даже подумывала уйти в монастырь. — Она невольно улыбнулась. — В то время я была еще совсем юной. А потом познакомилась с Джоном, влюбилась без памяти и снова ожила, даже стала живее, чем прежде. Не прошло и года, как мы поженились. Не торопите себя. Даже если новый знакомый кажется вам хорошим человеком, это еще не значит, что он подходит вам. Когда вы найдете родственную душу, вы поймете это. А с фотографом вы можете остаться просто друзьями.
Идея показалась Франческе стоящей, она была благодарна Марии за мудрость и умение смотреть в перспективу. Значит, в том, что с ней происходит, нет ничего странного.
Когда Клэй позвонил в следующий раз, Франческа отговорилась занятостью. Ей и вправду предстояла поездка на аукцион «Кристиз», она даже хотела предложить Клэю составить ей компанию, но передумала и отправилась одна. Это было проще, чем встречаться с человеком, который тебе не подходит. Время пролетело незаметно, после аукциона Франческа успела поболтать с новыми и старыми знакомыми и уже собиралась уходить, как вдруг заметила вдалеке фигуру, которую мгновенно узнала. Узнала и походку, и манеру держаться, а когда увидела, как человек, на которого она смотрела, наклонился к спутнице, у нее дрогнуло сердце. Это был Тодд, и не один, а с очень миловидной девушкой. Она держала его под руку, он улыбался, разговаривая с ней, — совсем как когда-то, давным-давно, улыбался Франческе. От такого зрелища Франческе захотелось пригнуться и выбежать, а еще лучше — выползти из зала, пока Тодд не заметил ее. У нее возникло ощущение, будто она шпионит за ним, и отвести взгляд никак не удавалось, хотя сердце ушло в пятки. К этому человеку Франческа уже не испытывала никаких чувств, но почему-то не могла спокойно смотреть, как он беседует с юной красавицей и смотрит на нее влюбленными глазами. Чуть не расплакавшись, Франческа выбежала из галереи, поймала такси и назвала водителю домашний адрес. Всю дорогу до дома она проплакала, к себе в комнату пробралась крадучись. Ей не хотелось ни с кем встречаться. Хотелось лишь одного: заползти в постель и умереть.
Эта встреча подействовала на нее отрезвляюще. Она оплакивала мужчину, с которым целый год была несчастна, которого любила, но видела, что он не создан для нее. Они не подходили друг другу, несмотря на то что их связывали чувства. И они решили расстаться, он уехал, а она по-прежнему цеплялась за что могла — за воспоминания, видения прошлого, отношения, о которых мечтала, но не смогла построить. Подход Тодда оказался более здравым. Он продолжал жить своей жизнью, а она не могла. Ее вдруг словно окатили ледяной водой. Не важно даже, действительно ли Тодд влюблен в девушку, с которой Франческа видела его. Он ей уже не принадлежит, больше никогда принадлежать не будет и ничего ей не должен. Повторение агонии, которую они пережили перед расставанием, ни к чему ни ей, ни ему. Смысл знака, увиденного этим вечером, был очевиден: пора двигаться дальше. С прошлым покончено.
К Клэю Уошингтону, фотографу, с которым она познакомилась в Музее современного искусства, ее по-прежнему не тянуло, но где-то же должен быть мужчина для нее, и она имеет полное право найти его. Какими бы ни были в самом начале ее отношения с Тоддом, он не для нее. Мужчина ее мечты — кто-то другой. Тодд, наверное, уже нашел свою мечту. Но даже если нет, ей пора устраивать собственную жизнь, а не только метаться между галереей и Чарлз-стрит. Ей нужна новая жизнь и большой мир. А видеть Тодда с другой оказалось и вправду больно. Мучительно больно. В ту ночь Франческа долго думала об этом, перед глазами стояло выражение лица, с которым Тодд смотрел на спутницу. Так и не успев к утру прийти в себя, Франческа доплелась до кухни, села за стол и уставилась в никуда. Она даже не слышала, как подошел Крис.
— Все настолько плохо? — с сочувственной усмешкой спросил он, собираясь варить кофе. Кроме них двоих, все в доме спали.
— А?.. Что?.. Простите… — Ее лицо было осунувшимся и измученным. Она плохо спала и выглядела соответственно.
— Вид у вас так себе, — честно сказал Крис спустя несколько минут, ставя перед ней кружку кофе. Между ними уже складывались непринужденные соседские отношения.
— Да просто увидела призрак прошлого Рождества. Точнее, своего бывшего с его новой. И эта встреча потрясла меня, а я ничего подобного не ожидала. Можно считать, до меня достучалась реальность.
— А кто устанавливает правила? О том, что и сколько должно продолжаться? — возразил Крис, садясь напротив. — Кто решает, как и когда надо себя чувствовать? Если эта встреча потрясла вас — значит, так тому и быть. У вас есть полное право испытывать любые чувства. Зрелище и вправду не из приятных! — Последние слова он произнес так уверенно, словно побывал там же и видел то, что и Франческа. Уточнять она не стала, но переполнилась признательностью, а пока благодарила, в кухню вошла Мария, оживленная и радостная, как обычно. Казалось, она всегда в хорошем настроении. Мысленно отметив, насколько чувства Марии сегодня отличаются от ее собственных, Франческа потянулась к компьютеру. Крис к нему не прикасался, Мария не умела пользоваться такой техникой, поэтому компьютер включала только Эйлин, которая так и не успела обзавестись собственным.
Франческа не успела притронуться к компьютеру, как он ожил, экран осветился, и на нем появилась омерзительная сцена: две женщины занимались сексом с тремя мужчинами, и это зрелище было настолько неожиданным, что все присутствующие ошеломленно застыли. Франческа не сразу поняла, что произошло. Эйлин смотрела порно, вероятно, с новым парнем. Ничего гаже Франческа и вообразить себе не могла. Опомнившись, она в ужасе и шоке отключила компьютер. Крис вдруг расхохотался, Мария поддержала его. Франческа спохватилась: да, все они взрослые люди, ужасаться ей не следовало, и, видимо, наблюдать за игрой эмоций на ее лице и вправду было забавно. Во всяком случае, Крис веселился вовсю, хотя и не выглядел тайным любителем порно. Наверное, его просто насмешила неуместность сцены на экране в опрятной и уютной кухне.
— Похоже, Крошка Бо-Пип далеко не так невинна, как может показаться, — заметил Крис. Ничего из ряда вон выходящего в том, что случилось, он не усмотрел, хотя, конечно, ему было бы не до смеха, окажись сейчас в кухне Йен. Если бы непристойную сцену увидел его сын, Крис встревожился бы не на шутку.
— Я попрошу ее больше не смотреть эту гадость на домашнем компьютере, — тихо сказала Франческа, которая в эту минуту тоже думала про Йена. Мальчик любил играть на компьютере и уже умел обращаться с ним. Но до порно он явно не дорос, видеть такое ему не стоило. Несмотря на всю привязанность к Эйлин, порой Франческа начинала чувствовать себя дуэньей или воспитательницей из женского общежития при колледже. Парни, с которыми встречалась Эйлин, чаще всего вызывали у Франчески отвращение. Но сама Эйлин относилась к своим свиданиям несерьезно, с каждым парнем виделась один-два раза, а потом находила следующего. Ее нынешний друг казался порядочным, продержался дольше других, а вот среди прежних попадались не просто неотесанные болваны, но и хамы. Эйлин не всегда улавливала разницу. Она, как и полагалось юной провинциалке в большом городе, не помнила себя от восторга.
