Зал взорвался овацией. В тысячах спортивных баров Тайной Москвы, наверно, то же самое. Извечная радость черни, когда выходец из низов побеждает знатную шишку. Знали бы они про генофонд своего кумира…

Уланов позволил снять блокировку магии. Силой Рода он мог снести ее одним щелчком, но смущать людей нет смысла.

К раздевалке пробились журналисты, вопросы посыпались со всех сторон. Артем ответил на несколько безобидных реплик, потом вычленил фразу о предсмертных объятиях с полковником, сделал страшные глаза, кинул легкое пугающее заклятие и зловеще просипел:

– Я выпил его душу!

Репортеры, чуть не обделавшись, кинулись врассыпную.

Вымывшись и переодевшись, победитель проскользнул мимо поклонников и отправился к месту встречи с двумя болельщицами.

– Ярослав, зачем ты так рисковал? – шепнула Эрика. – Я едва тебя подхватила, когда ты пропустил боковой.

– Спасибо, сестра. Зато чистота победы не вызывает сомнений и пересудов.

– А о чем ты с ним так долго беседовал?

– Подкалываешь? Спросил – зачем он меня пытался тогда грохнуть. Говорит – Вяземский велел.

– Вот оно что. – Монахиня провела рукой по его непослушным стриженым волосам. – Значит, заговор не ограничивался моим бедным братом. Неужели он допустил, чтобы его использовали втемную?

– Не знаю. Я подозревал, что интрига гораздо сложнее. И совсем не уверен, что Вяземский – верхняя фигура в цепочке. Над ним начальник СБ и сам князь. Им так просто мозги не промыть и не свернуть шею.

– А хочется?

– Князю – нет. Как бы ни были сильны личные чувства, Руси абсолютно не нужны дворцовый переворот и гражданская война. Что же касается воевод, время покажет. Даже Демченко знает гораздо больше, чем мне сказал.

– Родственнички! Хватит секретничать, – вмешалась тетка. – Поехали ко мне, на Воробьевы горы, отметим. Нашему малышу завтра опять в Архангельск.

Не угадала. Наутро черный лимузин отвез Артема в Военное министерство, которое на Руси даже не пытаются стыдливо именовать «министерством обороны». Действительно, лучшая оборона – нападение.

Болеслав лучится довольством. Как же, в обществе, где Арена стала неотъемлемой частью культуры и признанным средством поддержания морали, его личный гвардеец кардинала заборол насмерть мушкетера короля.

– Спасибо за поздравления, кузен. Но не кажется ли вам, что ситуация с личной охраной у нас нездоровая? Невысокий профессионализм, подковерные игрища. – Артем даже не стал приводить последние слова умирающего соперника, и без того фактов выше крыши. – Может, мне лучше в Москве задержаться, присмотреть?

– Оставь. Отец не рискнет. Ты – слишком неоднозначная личность. Более того, смерть Шафарнянского подняла тучу дерьма даже больше, чем я предполагал.

«Пополнение рядов моих врагов. Уже не полк, а целая дивизия», – подумал Уланов. Достойные враги украшают мужчину. Но не делают жизнь комфортнее.

– Поэтому сначала в Крым. Настало время разобраться с хвостами по старому делу. Я о профессоре Кривицком, и наркотрафиком наверх. Потом, по мере спуска на воду больших подводных лодок, будешь готовить следующую американскую авантюру.

– О ней пока рано спрашивать?

– Нет, отчего же. В материалах, что разведка вывезла после нашего налета на Ленапе, выяснилось, что безухие вычислили-таки алгоритм сравнительно медленной цепной реакции, при котором большая часть тепла пойдет в полезную работу, а не на генерацию хаотических магонов. То есть урановый ядерный реактор может заработать и у нас, пусть с несколько меньшим КПД.

– Нужны ядерщики?

– Этого добра хватает и без рискованных экспедиций. Требуется топливо с обогащением не ниже 2,68%, как минимум сотня тонн. Что-то добудем сверху. Но мутанты уже тонн шестьдесят натаскали. Им уран явно ни к чему. – Княжич улыбнулся обычной бугристой кривой ухмылкой. – Наверху у истоков атома в СССР стояли НКВД-МГБ и Берия. Теперь наша очередь.

– Понятно. Что с моими двумя парнями, один из которых девушка?

– Трудно, но раз надо – значит, надо. Я решил вопрос. Забирай их и быстрее вали из Москвы.

– Спасибо, кузен.

– Да ладно, Ярослав. Будь осторожен.

– Ты – тем более. В вашем гадюшнике, по-моему, временами опаснее, чем на Арене.

– Бывает. Ты многого не знаешь. Со временем разберешься.

Княжич сдержал обещание. Леопард, оказавшийся в миру Олегом Викторовичем Грабко, с удивлением обнаружил себя армейским лейтенантом, хотя в СБ он носил погоны прапорщика.

– С тобой я хоть на край света, милый, – промурлыкала Алиса. – Но учти: с сослуживцами не сплю. Практически.

– Значит, иногда буду выводить тебя за штат. Так, герои. Получить командировочные. Оружие – лишь то, что спрячете от сканеров на таможне. Ладно, хищная кошка, на твою долю возьму что-нибудь сам. Командировочные снимите с карточек, половину сразу обменяйте на татарские динары, чтобы там не светиться в банкоматах и обменниках.

– Ни разу не была в Крыму. Говорят – курорт.

– Но не в конце октября. Разговорчики в строю!

Насчет погоды командир маленького отряда угадал. С самой границы, отмеченной огромной стелой «Къырымтатар Юрт», зарядил дождь. Отоспавшись после стрессов последних дней, Артем запер купе, навесил защиту от всего, кроме метеоритного дождя, и приступил к обсуждению задания:

– Так, голуби мира. Оба служили в отделе Демченко. Выкладывайте, что установила СБ по наркотрафику из Татарстана в Российскую Федерацию.

Олег-Леопард отхлебнул традиционный вагонный чай из стакана с подстаканником.

– Вряд ли я много скажу. Меня выдернули из комнаты, где проходил увлекательный допрос с пристрастием, отобрали ксиву и отправили в армию до того, как я узнал про задание в Крыму. Поэтому чисто по памяти. Синтетический наркотик, получивший условное наименование «эйфорин», производится здесь с использованием магии, благодаря которой достигается выработка химических соединений, в принципе без нее невозможных. Более того, по отключении источника магонов «эйфорин» остается стабильным. Чрезвычайно ценится в РФ благодаря мощному стимулирующему действию и сказочному улучшению настроения. За три года его употребления не выявлено побочных явлений, кроме выработки зависимости. Короче, тащись, сколько влезет, и не останавливайся. Только плати.

– Я добавлю. Сама, конечно, не пробовала, но знатоки говорят – потрясная дурь. Стоит больших денег, от десяти тысяч евро за дозу. Когда изъяли ампулу у Кривицкого и поставили на переходах сканеры, специально отсекающие контейнеры с этим составом, в России случился правительственный кризис. От этой дряни и избавиться можно только магически. В общем, меня и нескольких оперов отправляли наверх прочищать мозги тамошним наркам. Я сама лично спасла одного из вице-премьеров и пару депутатов Госдумы. Несколько человек покончили с собой от абстинентного синдрома, они были очень не бедные мальчики.

– То есть вы понимаете политический аспект. Эйфорин не только приносит бабло. Если давать его строго дозированно и поддерживать дефицит, клиентура попадает в рабство от драгдилера. Ладно, теперь слушайте, что накопала армейская разведка. Препарат производят в Крыму в минимальных количествах. Изготовление действительно трудоемкое и дорогое. Проблема в том, что к нему каким-то боком причастна химическая фабрика «Кармалы» в Кефе, принадлежащая семье хана Салима-Гирея-XXVI. По официальным каналам запрашивали – те все отрицают. Всеслав с Салимом в дружеских отношениях, даже заходила речь о соединении двух государств. Препятствие основное в том, что у них Аллах, у нас Род. Поэтому наш князь во имя большой политики не стал бузить об эйфорине.

– Что же мы будем делать? – спросил Олег. – Если нельзя трогать собственность ба-альшого друга нашего владыки.

– Дай-ка я угадаю, мальчики. Не светить нашу национальную принадлежность, когда начнем отправлять души правоверных к Аллаху.

– И не только. Главное – разведка. Эйфорин поступает в Россию мимо наших переходов. Стало быть, татары иногда делают разовый портал. Примерно как мутанты в Столбцах. Татарское ханство занимает здесь территорию, которая наверху принадлежит Украине, а Восточно-Азовский каганат соответствует российской Кубани. Но почему-то наркотик они скармливают только россиянам, хотя в Киеве немало платежеспособных. Значит, политика важнее экономики. Итак, выясняем место производства и канал отправки наверх. Если очень захочется, разносим к чертям с воплями «пся крев» и «ешче Польска не згинела». Инвентарь у меня частично с собой, частью наберем в крымской резидентуре.