— Ну надо же, а? Ну и резвый парнишка оказался!
— Может, жив? — неуверенно спросил кто-то.
— Быстро вниз! — скомандовал майор. — И в «скорую» позвоните! Живо! Что стоишь?!
Заглянувшая в кабинет секретарша не сразу поняла, что фраза адресована ей. Она находилась в состоянии шока.
Илья посторонился, пропустив кинувшихся к лифту оперативников, потом сказал, покачав головой:
— Это он из-за меня. Словно привидение увидел.
— И зачем я тебя только взял?
— Хотели же устроить очную ставку, чтобы Заедов сразу же во всем признался.
— Он и признался! Когда в окно сиганул! Ну что там? — крикнул майор после паузы находившимся внизу людям.
— Похоже, не дышит!
— Мать твою!
Илья оглядел директорский кабинет, заметил:
— А я здесь уже был. Собственно, здесь все и началось.
— А теперь закончилось. Ну пошли, — и майор легонько подтолкнул его в спину.
…Когда подошли к лежащему на земле телу, один из оперативников сказал:
— Неудачно упал. Камнем на землю и головой об лед.
— Что дальше? — спросил Илья.
— А дальше у нас нет главного подозреваемого по делу Янович. И Заедов будет проходить, как заказчик убийства. Хотя, уверен, что деньги были не его. Он, похоже, был только посредником. Но теперь этого не докажешь…
«Ай да Папа! — вновь подумал Илья. — Ловко!» И спросил:
— Я могу идти?
— Иди, — кивнул майор. — А я следователю позвоню. Поставлю в известность, что у нас появились большие проблемы…
…У Ильи тоже были проблемы: Тамары дома не оказалось. Чему он крайне удивился. В таком состоянии вышла из дома? Уж не к врачу ли направилась? Давно пора! Хотел было позвонить ей на мобильный, но передумал. Лучше дождаться, когда вернется, и поговорить с ней наконец. Спросить напрямую: что случилось?
Проходя мимо спальни, не выдержал и толкнул дверь. Это была ихспальня, но после свадьбы Тамара его сюда не пускала. Стыдясь своего поступка, подошел к тумбочке и выдвинул ящик. Надо узнать, чем жена больна, какие принимает лекарства. Может, что-то серьезное, а он не знает?
Кроме витаминов, никаких лекарств в ящике не было. Зато была медицинская карта. Из гинекологии. Открыв ее, Илья понял все. Да она же беременна! Уже третий месяц! Третий!!!
И ничего не сказала. Что это, проверка? Он торопливо стал листать медицинскую карту. Обратилась к врачу недавно. Пока он сидел в тюрьме, жена сдавала анализы. Теперь все понятно. И ее бледность, и утренняя тошнота. Самый обычный токсикоз.
Тут ему послышался скрежет ключа в замочной скважине. Торопливо сунул медицинскую карту в ящик, задвинул его и выскочил из спальни.
Хлопнула входная дверь. Он стоял в прихожей, улыбаясь.
— Что случилось? — спросила Тамара, снимая шубку.
— Ничего. А ты ничего не хочешь мне сказать?
— Нет, не хочу. Я устала. И вообще: мне не до разговоров.
— Понимаю.
Он повесил шубку и все так же, улыбаясь, спросил:
— Есть хочешь? Я могу что-нибудь приготовить.
— А с чего вдруг такая забота? — подозрительно спросила Тамара. Но прошла на кухню, устало опустилась на стул. Пожаловалась: — Тошнит.
— Понимаю, — вновь сказал он.
— Да что ты понимаешь!
— Ты беременна. Хочешь сока?
— Откуда ты знаешь? Ах, да! Нашел карту!
— Именно. Знаешь, я в недоумении. Жена на третьем месяце беременности и все еще не сказала любимому мужа, что он скоро станет отцом.
— А ты обрадовался?
— Ну, конечно! — он и в самом деле сиял.
— Особенно если родится мальчик. Если родится…
— Ты что, собираешься сделать аборт?! — в ужасе спросил он.
Тамара налила себе полный стакан сока, стала пить мелкими глотками, словно через силу. Потом нехотя сказала:
— Успокойся. Этой глупости я больше не повторю. Выросла уже.
— Вот и умница! — с облегчением вздохнул он. — Вот и молодец! Ну в самом деле: зачем делать аборт? Я, в конце концов, тоже имею право голоса. И я хочу этого ребенка.
— Еще бы ты его не хотел!
— На что ты намекаешь?
— Ты, конечно, в курсе, что, если родится мальчик, он, как старший внук, получит все. А ты навсегда останешься отцом первого внука для Папы. Членом Семьи. Навсегда.
А… Он знает? — осторожно спросил Илья.
— Папа? Нет еще, — покачала головой Тамара. — Но скрывать и дальше, что я беременна, нет никакого смысла. Послезавтра у родителей юбилей. Двадцать семь лет назад они поженились. Дата не круглая, но это семейная традиция. Каждый год двадцать восьмого февраля к нам приходят гости. Собирается вся Семья. Будет повод сказать им, что я жду ребенка.
— Мыждем. Или ты собралась со мной разводиться?
— Мне страшно, Илюша, — покачала головой Тамара. — Иногда мне кажется, что ты меня не любишь. Вернее, я всегда это подозревала, но поначалу что-то между нами было. Пока ты не узнал, сколько у меня денег. И все кончилось. Ты перестал быть собой. Неужели так будет всегда?
— Но раньше ты готова была мне это простить!
— Что простить? Твои постоянные отлучки, твои измены? Где ты был сегодня? Где ночевал?
— Дома. То есть… — Рассказать ей о дуэли? Не стоит. Тамаре сейчас нельзя волноваться. — Знаешь, Борис умер. Выбросился в окно.
— Что?!
— Не захотел сесть в тюрьму. Это он заплатил убийце Яны. А потом сам убил Олега. Ее брата.
— У Бориса не было таких денег.
— Я догадываюсь. Вот ты говоришь, что тебе страшно. А мне? Думаешь, не страшно? Какой жертвы Папа потребует от меня? Или мне всю жизнь прятаться за твоей спиной?
— Илья…
— Я не хочу с тобой ссориться. Тем более сейчас. Ты хочешь, чтобы я здесь остался?
— Ну конечно, хочу! Последнее время я себя плохо чувствовала, возможно, была резка, груба. Но это не значит, что я решила с тобой развестись. Раз я хочу оставить ребенка. Ему ведь нужен отец. А ты? Что хочешь ты?
— Сейчас я хочу есть. Очень хочу! — уклонился он от ответа. — Потом хочу принять душ и лечь спать. У меня был тяжелый день.
Эпизод шестнадцатый: накануне весны
Двадцать восьмого февраля они с Тамарой поехали в ресторан, где Владислав Александрович и Людмила Георгиевна собирались отметить одну из самых дорогих сердцу дат: юбилей свадьбы. По словам Тамары, приглашено было человек сорок, не больше. Только избранные.
Согласно традиции, эти люди вот уже много лет собирались вместе накануне весны. Папа не скупился. Ресторан был арендован на всю ночь. Поскольку день был рабочий и выпал на середину недели, торжество назначили на девять часов вечера. Но каждый из присутствующих вполне мог позволить себе завтра не ходить на работу. Для избранных завтрашний день на фирме был объявлен выходным.
Возле ресторана было много машин. «Мерседесы», «Ауди», «БМВ»… Илья подумал вдруг, что пройдет год, другой, и двадцать восьмого февраля подъедет сюда на такой же «Ауди» или на «Мерседесе», который подарит Папа. Если Тамара родит мальчика. Почему-то он был уверен, что родится мальчик.
В холле, где гости ожидали приглашения пройти к столу, официанты разносили шампанское. Илья нервничал, разглядывая публику.
— А вот это коммерческий директор, — кивнула Тамара на невысокого господина в очках. — Они с Папой вместе учились. А вот это…
Он и так уже понял, что здесь находится вся верхушка фирмы, ее руководство. Некоторые действительно приходятся Владиславу Александровичу родственниками.
— Мой дядя, — шепнула Тамара, кивнув направо. — И моя тетя. Ты должен был познакомиться со всеми ними на нашей свадьбе, но…
Илья помнил, почему не состоялся банкет в честь его бракосочетания с Тамарой. До сих пор родственники на него косятся.
Людмила Георгиевна в ослепительном платье порхала среди гостей. Подошла и к старшей дочери. Улыбнулась Илье:
— Рада тебя видеть, Илюша. Очень рада. Похоже, у вас все наладилось?
Тамара приблизилась к матери и что-то шепнула ей на ухо. Людмила Георгиевна удивленно приподняла брови:
