"Можно" — был ответ красных бойцов и командиров. Когда все средства борьбы с долговременными огневыми точками были использованы, пошли на крайнюю меру. На прямую наводку выкатывались стопятидесятимиллиметровые гаубицы и под шквальным огнем финских пулеметов методично долбили "миллионщик". На место погибшего артиллериста вставал его товарищ, и так продолжалось до тех пор, пока фугасный снаряд на взрывался внутри, уничтожая все живое. Но иногда выходило и по-другому, финны не выдерживали смертоносного прессинга, бросали оружие и бежали.

Волин еще раз оглядел доты, уже различая траекторию огня боевиков. В случае фронтального наступления эти доты смогли бы остановить батальон, да что там батальон, полк без тяжелой артиллерии и танков с места бы не смог двинуться.

"А у меня нет ни тяжелой артиллерии, ни танков, ни полка бойцов и даже времени нет, — продолжал размышлять подполковник Волин. — Придется действовать методами и средствами, имеющимися в нашем распоряжении".

— Значит, так, мужики, — Игорь наконец оторвался от аппаратуры слежения и повернулся к лежащим рядом офицерам. — Задача наша усложняется, и значительно.

— А подробнее можно? — попросил Ким. Невысокий кореец выглядел сущим подростком среди "лосей" — морских пехотинцев. Но шутить над ним никто не решался, себе дороже.

— Можно. Первоначальный план предусматривал во время нашей атаки основной шквал огня на особняк, чтобы сразу отбить у "чехов" желание сопротивляться. Подавление фланговых точек было делом второстепенным. Теперь, когда выяснилось, что огневые точки не просто баррикада из мешков с одним пулеметом, а мощные многоствольные сооружения из железобетона, то их уничтожение становится нашей главной задачей.

— Красиво сказал, — хмыкнул лежащий рядом с Волиным лейтенант Орлов. — Хотелось бы узнать детали измененного плана. Так сказать, огласите весь список, пожалуйста.

— Пожалуйста, — кивнул подполковник. — Перед штурмом ударная группа Кима и основная моя выбираются из укрытия и вплотную подходят к ограде. Огневой налет устраиваем одновременно тремя группами. — Игорь посмотрел на Кима и тихо сказал: — Ты, Женя, взрываешь ворота и заодно ограду, после чего сразу же идешь на штурм особняка. Моя группа обрушивает на южный дот гранатометно-огнеметный шквал, тем временем Костя крушит северный дот противотанковыми ракетами. — Он повернулся к Орлову. — У тебя их пять, вот все пять и клади в дот, с гарантией, чтобы в самый неподходящий момент "духи" не пальнули нам в спину.

— Некому будет пулять, — авторитетно пообещал Орлов.

— "Утес" и снайперы работают по особняку, прикрывая ударную группу Кима, — продолжил инструктаж Волин. — Мы, как только закончим с южным фортом, присоединимся.

— А что делать моей группе? — не удержался от вопроса Сергей Жуков. Он все еще не мог забыть своей оплошности во время ликвидации полевого командира Али Бекбея и считал, что именно поэтому командование держит его на второстепенных направлениях, не доверяя серьезных заданий.

Игорь понимал состояние молодого офицера и попытался как-то его обнадежить.

— Твоей группе предстоит готовить посадочную площадку и занять круговую оборону. Нам нужен надежный тыл, и ты, Сергей, хоть умри, но обеспечь его. От этого зависит успех всей операции.

— Понял, обеспечим, — заверил командира Жуков.

— Вопросы еще есть? — подвел итог военному совету командир отряда, ответом на его вопрос была тишина. — Раз вопросов нет, готовимся к штурму.

Через час, когда группы морских пехотинцев вышли на исходные позиции, готовые одним рывком преодолеть дорогу и оказаться у глухой ограды, окружавшей территорию вокруг особняка, Волин приказал радисту:

— "Пакет" в штаб. "На месте, готов работать. Пионер". Радист тут же зашифровал депешу при помощи электронного устройства, сжал ее до четвертьсекундного импульса, который радиостанция выстрелила в эфир. Тем самым лишая сепаратистов даже случайной возможности запеленговать радиопередачу.

Чеченские радисты, дежурившие у своих станций в горе Хазар, не обнаружили эту трансляцию.

Через несколько минут в пятистах километрах от места засады спецназа в кабинет начальника разведки Новороссийской дивизии ВДВ, который временно занимал полковник Радимцев, постучался офицер-шифровальщик.

— Депеша, товарищ полковник, — и положил перед ним листок с машинописным текстом.

— Можете идти, — кивнул Сергей Николаевич. Шифровальщик вышел, а разведчик пробежался взглядом по тексту, снял трубку с аппарата ВЧ и уже через минуту разговаривал с генералом Журавлевым.

— Андрей Андреевич, получено сообщение от Пионера. Пластуны в полной боевой на исходной.

— Хорошо, — ответил Журавлев и, прежде чем отключиться, добавил: — Пока все идет по плану.

Весь следующий день группа Артема Чернявского провела в трейлере на стоянке дальнобойщиков. Рефрижератор, куда поместили диверсантов, был оснащен всем необходимым, три десятка пассажирских кресел, в которых можно было принять любое положение для отдыха, также биотуалет, емкость с питьевой водой и холодильник с запасом продуктов.

Водитель, зная, что у него за груз, поддерживал внутри температуру плюс 20.

Поставленные в известность, что их ожидает, "вымпеловцы" накапливали силы, предаваясь сну. Общую побудку полковник Чернявский устроил бойцам за час до захода солнца. Теперь следовало плотно перекусить, потому что следующий прием пищи ожидается неизвестно когда (если вообще будет). Едва стало смеркаться, водитель трейлера выехал со стоянки, направив свой "КамАЗ" в сторону дагестанской границы. Через два часа, когда на горы опустилась ночь, дальнобойщик остановил фуру и, открыв двери прицепа, объявил пассажирам:

— Ваш выход, ребята.

"Вымпеловцы" быстро и слаженно покинули гостеприимный прицеп, тут же растворяясь в темноте. Удалившись на приличное расстояние от трассы, они остановились, чтобы сориентироваться на местности.

Артем Чернявский сверился с приемником глобального позиционирования, потом при помощи своего фонарика еще раз проверил маршрут по карте. Группе предстояло пройти за полтора часа по узкой козьей тропе семь километров, затем, пройдя между секретами чеченских боевиков, начать восхождение на гору Хазар. Руководство, планирующее операцию, перед бойцами "Вымпела" поставило задачу подняться на гору по восточному склону. Это была почти отвесная стена, непроходимая не только для дилетантов, но и для хорошо подготовленных альпинистов. Бойцы из диверсионного отряда ФСБ имели серьезную горную подготовку. Чернявский знал, что они поднимутся на гору, и был согласен с составителями плана, что восточный склон наиболее предпочтителен. Врага оттуда не ждут, природа сама постаралась обеспечить в этом месте безопасность, значит, от сепаратистов ждать сюрпризов не стоит.

"Все правильно, — подумал Артем, пряча карту. — Только ведь люди вымотаются окончательно с этим чертовым подъемом". Выбора у них не было, кроме как выполнить приказ и попытаться сделать это как можно лучше.

— Дозору удаление не более ста метров, — полковник наконец отдал приказ на движение группы.

Двое бойцов-следопытов, выделенных в дозор, надели на глаза приборы ночного видения и, взяв в руки короткоствольные автоматы, двинулись по тропе первыми. Дав авангарду удалиться на условленное расстояние, по тропе пошли остальные.

Полковник Чернявский не любил горы, хотя чаще воевать ему приходилось именно там. Сперва старшим лейтенантом в отряде КГБ "Каскад" он воевал в Афганистане. Потом, уже служа в "Вымпеле", ему довелось побывать в горах Эфиопии, Никарагуа. Горы — это как неодушевленный вампир, который высасывает из человека все жизненные соки за то, что тот посягнул на его владения.

"Горы, конечно, не подарок, — держа руку на цевье своего "вихря", размышлял Артем. — А джунгли что, лучше?" Воспоминания о джунглях Камбоджи, где однажды группе Чернявского пришлось действовать, вызвали у полковника неприятный зуд по всему телу. Вспомнилась влажная жара джунглей Индокитая, кишащие повсюду ядовитые змеи и не менее ядовитые насекомые, не говоря уже о хищниках, которые были верными спутниками диверсантов. Впрочем, южноамериканская сельва также не радовала полковника воспоминаниями. Пожалуй, единственное место, где Артем мог расслабиться, была среднерусская полоса…