Наблюдательный пункт был оборудован всем необходимым для предстоящего боя. Небольшая темно-зеленая стереотруба с двумя перископами, раздвинутыми в разные стороны, как рога молодой косули, чуть в стороне портативный баллистический дальномер. Али уже успел проверить работу связи с минометной батареей и готов был при первой же необходимости начать корректировать огонь. Джафар скептическим взглядом разглядывал стереотрубу, примитивный оптический прибор времен Второй мировой войны. Для того чтобы реально управлять огнем минометной батареи, нужно иметь богатый опыт. Другое дело дальномер, детище корпорации «Дженерал Электрик», двадцатикратное увеличение. С таким прибором может удачно корректировать огонь минометов даже пацан-первоклашка.

– Если туман не развеется, как будет проходить операция? – задумчиво пробормотал наемник, взглянув на лежащего рядом Али Бековича.

Командир сепаратистов оторвал свое лицо от резиновых наглазников стереотрубы и успокаивающе ответил:

– Обычно туман в здешних краях стоит до раннего утра, а потом его солнце растапливает. Но даже если сегодня туман не сойдет, ничего страшного. Янки в такую погоду в горы не полезут. Значит, подождем до завтра.

На эти слова Джафару нечего было возразить, и он так же негромко произнес:

– Хотелось бы, чтоб все так и вышло.

Постепенно усталость после длительного ночного перехода взяла верх над предбоевым напряжением, и бывший «зеленый берет», опустив голову на шелковистую траву, задремал. Он не помнил, сколько прошло времени, но проснулся от нарастающего гула и дрожи земли. С трудом оторвав голову от земли, Джафар тут же схватился за бинокль.

Туман действительно рассеялся, и теперь можно было отчетливо разглядеть раскинувшуюся на соседней горе военную базу югославской армии, наблюдательные вышки, жилые постройки и ворота, прикрывающие вход в хранилище, укрытое в толще горы. Внимательно оглядев объект предстоящей атаки, Джафар перевел взгляд на дорогу, ведущую к базе. По неширокой ленте горной трассы медленно ползла длинная бронеколонна. Наемник насчитал одиннадцать единиц техники, моментально отметив про себя – «серьезный подход к делу, почти батальон охраны».

Тем временем Али Бекович, не отрываясь от стереотрубы, что-то быстро говорил в телефонную трубку…

Полковник Иржич проснулся по сигналу электронного будильника. По привычке, сбросив ноги со своей постели, резко вскочил и внезапно обеими руками схватился за голову. В мозгах будто ударил набат.

Страдальчески сморщившись от невыносимой боли, Радаван с трудом вспомнил, что этой ночью он хорошенько отпраздновал приезд старинного русского друга. Несколько минут полковник силился вспомнить подробности прошедшей ночи, но кроме того что гуляли с гостем и офицерами базы в штабе, ничего вспомнить не удалось. Размышлять на тему, как он оказался в собственной кровати, у коменданта базы времени уже не было, следовало привести себя в порядок и готовиться к встрече заморских гостей.

Фыркая и отплевываясь, Радаван Иржич облился холодной водой, мужественно выдержав пытку холодом, выпил пять таблеток аспирина, сдобрив их бутылкой минеральной воды, безопасной бритвой до блеска выскоблил щеки, обильно сбрызнул лицо одеколоном и только после этого, немного переведя дух, стал облачаться в парадную форму.

К этому времени на плацу офицеры уже строили солдат в две шеренги, готовясь к торжественной встрече американцев. Иржич недовольно сплюнул и потянулся за сигаретами.

– Голова-то, наверное, трещит после вчерашнего, как колода? – за спиной полковника раздался знакомый голос.

Вытащив из пачки сигарету, Радаван обернулся. Чуть поодаль стоял Крутов, в отличие от сербского собрата он выглядел свежим и отдохнувшим.

– Это точно, – потирая левой рукой виски, подтвердил Иржич. – Наверное, возраст берет свое, пора завязывать с серьезными возлияниями.

– Это нервы, – приблизившись к товарищу, произнес Родион Крутов. Щелкнув продолговатой зажигалкой «Ронсон» с турбонагревом, поднес огонек к сигарете.

– Твои соотечественники еще здесь? – неожиданно комендант базы вспомнил о русских дальнобойщиках, которые принимали участие во вчерашнем застолье.

– Утром загрузились и отбыли.

– Вот и отлично, – сделал глубокую затяжку Радаван. – Не будут путаться под ногами. – Мельком взглянув на свои наручные часы, добавил: – Впереди еще как минимум час. Есть время выпить по чашке кофе. Голова действительно как колода.

Американская военная колонна появилась в точно обусловленное время. Впереди, громыхая железом и хищно лязгая гусеницами, двигался тяжелый танк «Абрамс». Из открытых люков, высунувшись по пояс, торчали два танкиста в защитного цвета комбинезонах, их головы прикрывали титановые шлемы. Несмотря на пасмурную погоду, оба танкиста были в темных солнцезащитных очках. Держась за рукоятки установленных на башне зенитных пулеметов, они лениво оглядывали окрестности.

За «Абрамсом» рыскающими движениями ползла БМП «Брэдли». На ее высоком корпусе была установлена восьмигранная башня с тонким длинным стволом двадцатимиллиметровой скорострельной пушки. Следом за боевой машиной тянулись два армейских грузовика «Студебеккер» и большегрузный тягач «Форд», тащивший за собой прямоугольный прицеп-рефрижератор.

За тягачом споро двигались пять легкобронированных внедорожников «Хаммер», на крыше каждого были установлены турели с автоматическими гранатометами и пулеметами. Колонну замыкал еще один «Брэдли».

– Им не хватает тактической авиации, и можно решить, что началось вторжение, – докуривая очередную сигарету, раздраженно буркнул полковник Иржич.

– Не лайся, дружище, раньше времени, – попытался успокоить недовольного происходящим коменданта Крутов. – Ты же не свою саблю сдаешь в знак капитуляции, а возвращаешь им их же барахло.

– Я бы им вернул их так же, как оно нам досталось, – со злостью произнес полковник. Бронеколонна тем временем въехала на территорию военной базы. «Абрамс» прополз до самой ограды и, развернув длинный пушечный ствол с наростом лазерного целеуказателя, замер. Рядом остановился «Брэдли», его тонкий ствол несколько раз дернулся, как кий в руках начинающего биллиардиста. За боевыми машинами разворачивались «Студебеккеры», освобождая место для маневра тягача с рефрижератором на прицепе. Но прежде чем въехал тягач, в образовавшуюся брешь проскользнули три внедорожника «Хаммер». Вездеходы цепочкой выстроились напротив стоящих строем югославских солдат. Из двух крайних «Хаммеров» посыпались американские солдаты. Все как один рослые, в яркой зелено-коричневой камуфляжной форме, в бронежилетах, кивларовых касках, перетянутые ремнями разгрузочных жилетов. Со стороны они выглядели как-то неестественно, нереально, как солдатики из компьютерной игры. У глядевшего на них Крутова сложилось впечатление, что янки и на самом деле во что-то играют. Уж слишком механическими были их действия.

На присутствие югославских военных американцы никак не реагировали, как будто тех и вовсе не было. Родион даже с расстояния в полтора метра слышал, как от бессилия и злобы скрежетал зубами комендант базы.

Наконец зелено-коричневые солдатики развернулись в так называемый боевой порядок, направив в сторону гор стволы автоматических винтовок ««М-16»» и ручных пулеметов «М-60». Родион Крутов невольно выделил нескольких офицеров и сержантов, руководивших подразделениями. Особенно бросался в глаза двухметровый верзила с жевательной резинкой во рту, с нашивками штаб-сержанта. Он руководил группой солдат, прибывших на «Хаммерах». Проверив своих бойцов и убедившись, что все в порядке, верзила кивнул, поднял правую руку вверх и показал сложенное из указательного и большого пальцев кольцо.

«Рисуется, каналья», – глядя на американца, подумал с усмешкой Крутов.

Тем временем после сигнала сержанта дверцы центрального вездехода распахнулись, выпуская наружу высокопоставленных пассажиров. Их было трое, одна женщина и двое мужчин. Молодая, смуглолицая и крутобедрая пассажирка была облачена в парадную темно-синюю форму летных частей, ее спутник, атлетически сложенный блондин, был одет в форму сухопутных войск цвета хаки. Третий пассажир, невысокого роста, худощавый мужчина, как и Крутов, был в гражданском костюме.