— Что-то случилось, майор?
— Да как сказать, — пробормотал майор и сделал секундную паузу. — В общем, дело такое, с вами хочет побеседовать мое начальство. Так что прошу следовать за моей машиной.
— Болтун ты, майор, — улыбнулся гаишнику Акулов, не будет из тебя путевого генерала.
Круглое лицо стража автодорог изобразило задумчивость, потом на нем промелькнула тень ярости, которая тут же сменилась улыбкой.
— К вам подсадить сопровождающего или глупить не будете? — спросил майор, играя золотом перстня на пальце.
— Глупить не будем, — за всех ответил я, еще не хватало ментовского подсадного, когда машина напичкана левыми стволами.
— Вот и ладненько, — оскалился гаишник, — следуйте за мной.
Трусцой он подбежал к «Форду», машина с мигалками сдав назад, резко развернулась и замерла. Теперь был наш ход, омоновцы недвусмысленно вскинули автоматы.
— Если мы сейчас быстро сдадим назад, то окажемся рядом с «Фордом», костоломы стрелять не будут, — задумчиво произнес Андрей. — Ну да, ты еще здесь ментов возьми в заложники, — рассмеялся я.
— А ты предлагаешь ехать за сеньором-помидором? — возмутился Андрей. Можно понять и его, все-таки человек служивый. Засветись — потом семь шкур сдерут добрые люди рангом повыше.
— Пока, думаю, надо ехать, а дальше посмотрим.
«Шевроле» сдал назад, развернулся и медленно поплыл за «Фордом», парни в камуфляже загрузились в патрульный «УАЗ» и поехали следом. Через минуту мы выбрались на широченный проспект.
— Слушай, Каскадер, — обратился ко мне Акулов, — если я сейчас сделаю ход конем: выскочу на трассу встречного движения и рвану…
— Андрюха, ты, конечно, хороший гонщик, особенно на выживание, но водила ГАИ в своем городе, особенно на такой классной тачке, как «Форд», нас сделает. И мне думается, сейчас задействован план «Перехват». Наш шанс вырваться равен нулю.
Кавалькада, состоящая из «Форда», «Шевроле» и двух «УАЗов», проследовала в обратном направлении к центру юрода. Андрюха держал дистанцию в полсотни метров от головной машины, время от времени поглядывая в зеркало заднего вида. С виду чахлые, допотопные «бобики» омоновцев упорно конвоировали нас.
— Глеб, как считаешь, возможна интернациональная дружба ментов на всей огромной территории нашей матушки-России?
— Думаешь, нас сопровождают на встречу с «зондеркомандой»? — вопросом на вопрос ответил я.
— Что, сомнительно?
— Если нет общих интересов, никто из ментов не будет гадить на своей делянке. Полнейший абсурд… Вероятнее другое: сюда могла добраться ориентировка екатеринбургской ГАИ о ДТП, происшедшем возле аэровокзала. Там было достаточно народа, чтобы запомнить цвет и марку машины, а наиболее глазастые павлики Морозовы могли и номерок разглядеть.
— Если так, то дай бог, с ДТП мы как-нибудь разберемся, — проговорил Андрей, сворачивая за «Фордом» во двор управления ГАИ Ульяновской области.
Возле распахнутых допотопных железных ворот, выкрашенных в казенный серый цвет, стоял молоденький патрульный милиционер с яблочно-розовым румянцем на щеках. Козырнув майорскому автомобилю, подозрительно посмотрел на нашу боевую машину и затем, широко улыбаясь, направился к омоновским «уазикам», занявшим позицию на въезде.
«Форд» въехал на стоянку и остановился возле «Волги» с темными, тонированными стеклами. Из здания управления вышел невысокий плотный мужчина в милицейской форме с погонами подполковника. Он быстро пересек двор и направился к нашей машине, припаркованной рядом с майорским «Фордом».
— Подполковник Тарасов, — представился подошедший, у него была коротко стриженная круглая голова и мелкие птичьи черты лица. Широкую грудь украшал разноцветный набор орденских планок. Из чего можно было сделать вывод; либо подполковник пронырливый чиновник, либо настоящий профессионал.
— Капитан Акулов и капитан Кольцов, — за двоих ответил Андрей.
— Прошу ко мне в кабинет, — тот указал рукой в направлении здания управления, — необходимо кое-что уточнить.
— Сожалею, — отказался я и кивнул на сидящего позади Картунова, — мы не имеем права покидать свою машину, да еще с лицом, к которому приставлены для охраны.
На самом деле меня пугало другое: если обнаружат наш склад с оружием в машине, никакие «ксивы» или рассказы о неприкосновенности не спасут нас от карающей руки закона. Андрей понял мои опасения и принял единственно правильное решение.
— Мы оба не можем покинуть машину и охраняемое лицо, — сказал он, — но я готов пойти и ответить на все ваши вопросы.
— Отлично, — кивнул Тарасов, и они ушли. Через минуту из «Форда» выбрался майор и, не глядя в мою сторону, Поспешно направился в здание управления ГАИ.
Возле ворот, дымя сигаретами, выстроились несколько омоновцев, по их настороженным взглядам можно было легко догадаться: нас внимательно контролируют, ожидая подвоха, может, пустимся в бега или еще чего…
Между тем Андрей отсутствовал уже около часа, серьезный, видно, шел разговор.
— Ну что, Вадим Григорьевич, — обратился я к Картунову, — может, перекусим, пока находимся в вынужденном Простое?
— Давайте, — без особого энтузиазма согласился наш пассажир, затем нагнулся и начал рыться в сумке с продуктами.
Через минуту на заднем сиденье была расстелена салфетка, на которую Картунов выложил бутерброды с колбасой и сыром, несколько финских плавленых сырков, открытую банку польского паштета, начатую бутылку колы, пачку соленых галет. В общем, походное застолье. Ели молча, каждый думал о своем, я поглядывал на часы и пытался просчитать, что такое происходит за тяжелыми дверями в этом мрачном здании.
Перекусив, я потянулся за сигаретами. Наш клиент, так переживавший за свое здоровье, уже не обращал внимания на то, как мы с Андрюхой смолим.
— Скажите, Глеб, что бы это могло значить? — неожиданно подал голос Картунов, этот возглас прозвучал, как крик раненой птицы.
Нервы вице-мэра были напряжены до предела, вот-вот начнется истерика. Я протянул Картунову распечатанную пачку сигарет. Вадим Григорьевич дрожащими пальцами вытащил одну, прикурил от моей зажигалки и, прикрыв глаза, глубоко затянулся. Все-таки никотин имеет и положительное свойство — успокаивает нервы.
Дымя сигаретами, мы продолжали молчать, Картунов, не получив от меня ответа, больше не спрашивал. Я кинул взгляд в сторону управления ГАИ — и в этот момент в дверях появился Андрюха в сопровождении толстомордого Майора, тот заискивающе улыбался и что-то быстро говорил.
Акулов только механически кивал, лицо его было бесстрастным. Я взглянул на часы — его не было почти два часа, и, судя по физиономии моего друга, разговор был трудным, Интересно, о чем?
Опустив стекло, я обратился к Андрюхе:
— Ну, как дела?
— Все путем, — коротко бросил Акулов, обходя «Шевроле».
Майор остановился и, смущенно улыбаясь, проговорил:
— Вот, предлагал товарищу… э-э… Акулову пару машин сопровождения. Сейчас бы они вам организовали «зеленую улицу», так сказать, компенсация за потерянное время. С ветерком доставят вас до Саранска и наших там предупредят, чтобы новых казусов не приключилось…
— Я же сказал, не надо рекламы, — влезая в салон «Шевроле», отрезал Андрей.
— Не время сейчас для кортежей, — пояснил я мысль своего друга.
— Ну, тогда, — майор, как цирковой медведь, переминаясь с ноги на ногу и прикладывая к козырьку ладонь с перстнем явно не по зарплате, пробасил: — Счастливого пути.
— И вам счастливо оставаться, — ответил я, поднимая стекло. Заведенный «Блейзер» зарычал и медленно стал разворачиваться в направлении выезда.
— Чего так долго? — испуганно выглядывая из спинке кресла, спросил Картунов.
— Был разговор у нас с господином подполковником. Он еще тот волк, бывший особист из псковской парашютной дивизии. Попал под сокращение и теперь вынужден подвизаться в ментовке. Видишь, хватки не утратил. Только мы вошли к нему в кабинет, там меня уже эксперт поджидает. Старый хрыч, тощий, носатый, с очками времен военного коммунизма, такая древняя крыса канцелярская. Тарасов мне говорит: «Продемонстрируйте дедушке свое удостоверение». Ну, че мне с ним заводиться, упираться рогом насчет секретности или написать, что документ подобно моему в чужие руки не дается. Решил сперва подыграть ментам. Дедушка достает огромную лупу, посмотрел на ксиву снаружи, изнутри, понюхал, на ноготь попробовал, возвращает удостоверение мне и говорит одно слово: «ажур». Тарасов тут же деда выпроваживает из кабинета и обращается ко мне: дескать, зачем ты, служивый, сюда пожаловал? Вот тут я ему и выпалил и о служебно-государственной тайне, и о том, что отечество в опасности, а потом добавляю: «Может, передадите нас в областное управление ФСБ, раз мы засветились, пускай свои разберутся, где прокол, а вы, товарищи милиционеры, допуска к этому не имеете». Тарасов побагровел сперва, шутка ли, если действительно залез на чужое поле, все, снимай погоны и пощады не проси, потом успокоился и говорит: «Допуск у меня есть». Ну, и рассказывает мне всю свою чекистскую подноготную и в конце заявляет: «Вот я и хочу выяснить, вправду ли ты выполняешь спецзадание или прикрываешь служебным удостоверением свои частные делишки». Тут же садится за свой стол, выдвигает панель, а там у него портативный компьютер — «ноут-бук». Подполковник постучал по клавишам, минут десять мы ждали, Потом он мне говорит: «А вы, капитан Акулов, в отпуске».
