Мы уже выскочили к жиденькой лесозащитной полосе на плохонькую грунтовую дорогу.

— Андрюха, давай влево, — закричал я, вытягивая из-под сиденья автомат. «Шевроле», в очередной раз круто развернувшись, понесся к водоему. Через минуту на дорогу вырвались и «Паджеро» и помчались в затылок друг другу, следом за нами.

Водоемом оказался небольшой искусственный пруд, по-видимому, используемый для поливки полей. Дорога петлей обвивала его и шла в обратном направлении.

«Шевроле» обогнул пруд и выехал на другую сторону.

— Стой! — снова крикнул я, правой рукой снимая автомат с предохранителя, а левой опуская стекло. Когда стекло скрылось в чреве двери, я выставил ствол автомата наружу, одновременно раскрывая проволочный приклад. Оружие привычно легло в руки, приклад уперся в плечо. Левый глаз зажмурился, а правый совместил мушку с целиком прицельной планки.

Из-за частокола деревьев с форсажным ревом выскочили преследователи. Привычно ведя цель, я дал две фигуры упреждения и плавно надавил на спуск.

Та-та-та — автомат вздрогнул, выплюнув три светлячка в направлении головного «Мицубиси». Я тут же заметил свою оплошность и, слегка сдвинув прицел, снова выстрелил — та-та-та, и еще раз — та-та-та.

Несколько пуль взрыли землю перед головным «Паджеро», и следующая очередь врезалась в капот, разбила фару и пробила левое колесо «Мицубиси», ею тут же развернуло и боком потащило по дороге. Водитель следующей машины, пытаясь уклониться, повернул руль. Взвившись вверх, машина на мгновение как будто зависла в воздухе, все еще вращая колесами, а затем рухнула вниз, подняв фонтан брызг и осколков льда. Джип по ветровое стекло погрузился в воду.

— Не тем ударился об воду, дурачок, — убирая оружие, хриплым от нервного напряжения голосом пропел я.

— Таких не берут в космонавты, — поддержал меня Андрей, трогая с места «Шевроле». Едва наш «Блейзер» скрылся за деревьями, одиноко застрочил «Калашников». Его звук был надрывно-печальный, но уже не пугающий.

В Башкирии нас ни на одном КПП менты не трогали: едва увидев Андрюхино удостоверение, козыряли и пропускали дальше.

Только однажды на малой родине вождя мирового пролетариата на подъезде к городу Ульяновску нас тормознул толстопузый гаишный майор. Он был выряжен в бушлат с серыми и фиолетовыми разводами (городской камуфляж) и фуражку с высокой тульей, он важно расхаживал перед пятеркой вытянувшихся подчиненных (по-видимому, проводилась внезапная проверка), а тут мы рвемся в славный юрод Ильича. Майор как увидел наш «Шевроле», покраснел да как заорет, и давай махать рукой, его подчиненные тоже замахали своими полосатыми палками, словно группа поддержки американской сборной по баскетболу. Как тут не остановиться, к чему дразнить еще здесь милицию, достаточно того, что еле оторвались от уральской «зондеркоманды».

Майор дважды обошел машину, внимательно осмотрел (еще бы, «Блейзер» выглядел, как «тридцатьчетверка» после прохоровского сражения), потрогал пулевые отверстия. Двое гаишников аккуратненько сняли свои автоматы с предохранителя. Только после этого майор постучал в окно массивным золотым перстнем.

Андрюха опустил стекло и протянул свое удостоверение гаишному начальнику. На того абсолютно никакого впечатления не произвела фапсишная ксива.

— Документы на машину, — с легким пренебрежением в голосе проговорил майор. Акулов достал из «бардачка» документы и молча протянул.

— Так-так-так, — поглядывая то в документы, то на Андрюхино удостоверение, бормотал майор, его подчиненые медленно, не делая резких движений, обходили нас с двух сторон. Когда наконец полное окружение было закончено, майор набрал полные легкие воздуха и гаркнул: — Что за вид у вашего транспорта?

Андрюха зло зыркнул на гаишника, потом спокойно спросил:

— Сколько лет вы служите в автоинспекции, товарищ майор?

— Семнадцать лет, — не чувствуя подвоха, ответил тот, Я от сержанта до командира батальона прошел ступеньку за ступенькой…

— Тогда какого черта, — заорал на гаишника Андрей, — вы что, не видите, что с нашей машиной? В нее стреляли, и не один раз. Нас пытались уничтожить. Если вы не с страдаете склерозом, то вспомните, что ориентировки на «Шевроле-Блейзер» серого цвета по ГАИ не проходит. — Андрюха сделал многозначительную паузу, потом добавил: — В нас стреляли преступники, — и посмотрел на майора тяжелым взглядом.

Гаишник намек понял, рыкнул на своих бойцов так, что в мгновение ока они оказались за полста метров от машины.

— Это офицер службы безопасности президента, — указал на меня Акулов, — фамилию вам знать не обязательно. Мы выполняем особое задание, — еще одна многозначительная пауза, — сопровождаем депутата в Москву. Вадим Григорьевич, покажите удостоверение.

Картунов вытащил удостоверение депутата областного Совета и показал в раскрытом виде. Майор даже не стал всматриваться, к какой епархии относится этот депутат, а увидев фото с фиолетовой печатью, тут же козырнул.

— Ситуацию в стране сам знаешь, майор? — Тот угвердительно кивнул. — В общем, за Уралом зреет заговор, страна на грани гражданской войны. Вадим Григорьевич знает детали, и кто-то очень не хочет, чтобы он добрался до Москвы.

Гаишник стоял с открытым ртом и, как механическая кукла, часто моргал глазами.

— В общем, майор, за то, что тебе сообщили, — подлил я масла в огонь, — и тебе, и тому, кто разгласит государственную тайну, светит Нижний Тагил.

Напоминание о спецзоне, где сидят сотрудники спецслужб, прокуратуры и другой государственный люд, проштрафившийся перед законом, быстро привело в чувство нашего собеседника. Он закрыл рот и, перестав моргать, произнес:

— Может, выделить пару машин сопровождения, хотя бы по области?

— Угу, — кивнул головой Акулов, — так сказать, обозначить нас, чтоб из гранатомета было легче попасть. — Рот у майора снова открылся, но Андрюха его тут же успокоил: — Нет, сопровождения не надо. Так нам легче маневрировать, да и не будем бросаться в глаза.

— Ну, тогда не смею вас задерживать. — Втянув живот, гаишник приложил ладонь к козырьку фуражки.

— Счастливо оставаться, — улыбнулся Акулов и, поднимая стекло, как бы невзначай бросил: — О нашем разговоре забудь.

Майор едва заметно кивнул и, заложив руки за спину, Направился к своим орлам, стоящим гурьбой в отдалении.

— Ну, кажется, пронесло, — облегченно вздохнул Андрей, когда пост ГАИ остался позади.

А у меня на душе неожиданно стало паскудно. С чего бы это, интересно? Ответ напросился сам на язык:

— Совсем перестали уважать госбезопасность.

— Мы сейчас вроде как от ФАПСИ, — поправил меня Акулов.

— Какая разница, когда были «конторой», тогда эти «щеглы» при виде корочки КГБ вытягивались по стойке «смирно». А теперь они сами с усами. Много ментам дали масти.

— Оттого теперь и порядка меньше, — поддакнул со своего места Картунов.

Наш «Шевроле» проскочил центр, миновал помпезное здание местной мэрии, направляясь к северной окраине города. Неожиданно Андрюха заметил в зеркале заднего вида быстро нагоняющий нас «Форд» с гаишными мигалками на крыше. Я обернулся. «Форд» был в нескольких десятках метров от нас, и можно было разглядеть рядом с водилой толстомордого майора.

— Кажется, мы приехали, — сказал Андрей.

Дорогу перед нами закрывали два желто-синих «УАЗа» с надписью на дверях «ОМОН». Возле машин копошилось с десяток автоматчиков, за их спинами грозно нависал силуэт «КамАЗа» — бетономешалки, плотно закупорившей проезд.

— Видно, не очень периферийные менты поверили в спасителей отечества и защитников молодой российской демократии, — проворчал я.

— Выходит, так, — согласился со мной Акулов, вертя головой по сторонам в поисках лазейки. Тщетно, нас обложили профессионально.

Из гаишного «Форда» вывалилась туша майора. Поправив на себе бушлат, выровняв фуражку на голове, милицейский начальник твердой походкой направился к нам.

Андрюха опустил стекло и как можно мягче спросил майора: