К этому времени Мадонна уже стала частью жизни новой страны, Великобритании. Сейчас уже никто не вспоминал, как нам не понравилось в Англии в первый наш приезд. Мадонну даже пригласили на вручение престижной премии Тернера в галерее Тэйт Британия. На церемонии она доказала, что осталась все той же американской Мадонной, всегда готовой шокировать: «Во времена, когда политкорректность ценится выше честности, мне бы хотелось сказать, мать вашу, что сегодня победили все!»

Ее выступление настолько шокировало британских телезрителей, что четвертому каналу даже пришлось извиняться.

Тем временем Мадонна сообщила мне, что они с Гаем собираются пожениться. Я сказал, что рад за нее. Я действительно был рад. Я понимал, что Мадонна очень уязвима и нуждается в Гае. Кроме того, что Гай очень напоминал Шона, Мадонна становилась старше. Ее детям нужен был отец. Она отбрасывала такую гигантскую тень, что большинство мужчин просто не могли жить рядом с ней. Полагаю, что и Гай не был в восторге. Но он, по крайней мере, был готов на ней жениться.

К октябрю 2000 года мои финансы пришли в бедственное состояние. Большую часть года я работал над оформлением нового ресторана «Сентрал» на Сансет-Плаза, но мне до сих пор не заплатили. Пришлось перейти в режим экономии. Я продал свою квартиру в Голливуде и снял трехкомнатную квартиру в Лос-Анджелесе. Две комнаты я сдал. Мадонна не заплатила мне за работу в Коконат-Гроув. Я настаивал, и мы поссорились.

9 октября 2000 года она прислала мне письмо, в котором выражала готовность забыть о своем «негодовании» (имея в виду наш спор об оплате работ) и приглашала меня на свадьбу.

В письме был и завуалированный комплимент: Мадонна написала, что приглашает всех «близких друзей и вменяемых родственников». Она добавила: «Нас будет венчать викарий англиканской церкви, потому что католики слишком принципиальные, ГР не хочет менять веру, а я к тому же разведена».

Мне не хотелось ехать на свадьбу — я просто не мог себе этого позволить. Кроме того, мне совершенно не нравился Гай. Поэтому я позвонил, чтобы извиниться за свое отсутствие.

Мадонны не было дома. Мне перезвонила ее помощница Каресс.

— Мадонна велела сказать тебе, что если ты хочешь получить деньги за работу в Коконат-Гроув, то должен потратить деньги на покупку билета на ее свадьбу.

Я был потрясен.

— Ты шутишь, правда? Если нет, значит, она меня шантажирует.

Я бросил трубку.

Каресс перезвонила снова.

— На те деньги,что должна тебе Мадонна, мы купим тебе билет в Шотландию, а остальные перечислим на твой счет.

Я снова спросил, не шутит ли она. Она ответила, что говорит серьезно. Таким было решение Мадонны.

Несколько дней я обдумывал ситуацию. Я чувствовал, что никогда по-настоящему не знал женщину, которая пыталась шантажом заставить меня приехать на ее свадьбу. В то же время мне было грустно из-за нашей ссоры с сестрой. Я чувствовал, что она действительно хочет, чтобы я присутствовал на ее свадьбе. И я сдался.

Каресс рассказала мне о свадебных планах. Я должен был прилететь в Лондон за неделю до церемонии, подобрать себе смокинг и на следующий день отправиться в Инвернесс. За сорок пять минут я доберусь до замка Скибо в Дорнохе, на берегу Дорнохского фьорда. 21 декабря должны были крестить Рокко, а на 22 декабря назначили свадьбу.

Впоследствии я узнал, что накануне свадьбы весь персонал замка должен был подписать соглашение о конфиденциальности на четырех страницах. Никому из гостей не разрешалось пользоваться мобильными телефонами. Нам запретили куда-либо выезжать из замка в течение пяти дней, пока длились свадебные празднества. Семьдесят охранников не допускали в Скибо журналистов и не выпускали гостей. Настоящий замок Кольдиц! (один из первых лагерей для военнопленных в нацистской Германии. — Прим. пер.).

Из офиса Мадонны мне прислали билет в бизнес-класс самолета компании «Бритиш Эйрвейз». Узнав цену, я понял, что от моего заработка осталось всего несколько сотен долларов.

Приехав в Лондон, я по указанию Каресс отправился на Риджент-стрит за смокингом. Мне, как и всем гостям-мужчинам, подобрали серый смокинг. Смокинг был из обычного полиэстера, который буквально жег мне пальцы, когда я его касался. Сотрудник магазина вручил мне счет.

— Приплюсуйте эту сумму к счету Гая, — сказал я и вышел.

Тем вечером я ужинал с друзьями. Мы славно повеселились, и лег я только в пять утра. Естественно, что на самолет в Инвернесс я опоздал. Сотрудники «Бритиш Эйрвейз» пошли мне навстречу и отправили меня в Эдинбург, а оттуда в Инвернесс. Меня это не очень порадовало, но Шотландия меня интересовала. Мне было интересно посмотреть, что же это за край.

Машина встретила меня в аэропорту. Примерно через час мы оказались в Дорнохе. Мы свернули на обсаженную буками дорогу. И вот передо мной появился окутанный туманом замок Скибо — огромный, прекрасный, таинственный, окруженный семьюдесятью пятью акрами шотландской земли. На одной башенке развевался флаг — с одной стороны английский, с другой — американский. Эту традицию ввел еще Эндрю Карнеги, который в XIX веке отреставрировал замок.

Стоило мне войти в замок, как я сразу почувствовал себя в каком-то голливудском историческом фильме. В огромном камине потрескивали дрова, на стенах, обитых дубовыми панелями в эдвардианском стиле, красовались головы убитых оленей. Винтовая дубовая лестница вела на площадку с красивым витражом, где и должна была состояться церемония бракосочетания.

Мне показалось, что по роскошной лестнице вот-вот спустится Эррол Флинн и начнет со мной фехтовать. Впрочем, фантазии быстро развеялись, когда девушка в приемной попросила мою кредитную карту на случай дополнительных расходов. Я ответил, что не взял с собой кредитной карты и все мои расходы следует списывать на счет Мадонны и Гая. Конечно, мое поведение было продиктовано реакцией на шантаж Мадонны, заставившей меня прилететь на ее свадьбу. Мне не хотелось зацикливаться на своих чувствах, но я все еще не мог простить сестру.

За «провожающим» в килте я прошел в свои апартаменты, полагая, что, судя по грандиозному залу, они тоже окажутся роскошными. Мы поднялись на второй этаж, потом на третий. Потом на четвертый, на пятый... Мы поднялись на шестой этаж, прошли мимо множества великолепных сьютов с антикварной мебелью и постелями под балдахинами.

Моя комната находилась на верхнем этаже в башенке. Через низенькую дверь я вошел в небольшую прихожую, а оттуда в комнату размером примерно шесть на шесть. В центре стояла викторианская ванна на ножках, а возле стены — унитаз. Оттуда я попал в другую комнатку с низким потолком. Здесь находилась моя постель.

Зазвонил телефон. Мне сообщили, что ужин подадут в восемь. Форма одежды — парадная. Мадонна не предупредила меня, что предстоят формальные мероприятия. С собой я захватил только один костюм от Прада. Судя по всему, мне придется каждый вечер надевать один и тот же костюм.

Я спустился по крутой лестнице, прошел мимо библиотеки и бильярдной. Немного прогулявшись по замку, я нашел небольшой тренажерный зал, уютный спа и эдвардианский закрытый плавательный бассейн. Скибо был красивым замком. Я подумал, что с удовольствием проведу здесь неделю.