Он изменил освещение гостиной, повесил слишком большую для этой комнаты люстру, забросал купленные мной диваны огромными подушками, которые совершенно не подходили по стилю. Стены и потолки электронной комнаты он выкрасил в яркий зеленый цвет с желтоватым отливом, что, по-моему, полностью убило атмосферу. Хорошо еще, что он не тронул голубую спальню, которую я делал специально для Мадонны. Мне было больно оттого, что она не поручила эту работу мне. Я уговаривал себя не злиться. В конце концов, это же ее дом, и она может менять в нем все по своему усмотрению. Я пытался справиться со своим гневом.

Я понимал, что Мадонна не пригласила меня, главным образом, потому, что считала меня наркоманом. Однако наркотики никогда не влияли на мою работу. Хотя сама Мадонна в прошлом принимала «экстази» и курила марихуану, она не выносила тех, кто постоянно принимал наркотики и в особенности кокаин. В этом она не шла ни на какие компромиссы. Хотя я просто баловался и, как другие мне подобные, никогда не позволял наркотикам влиять на мою работу, Мадонна видела мир в черно-белом цвете: ты либо принимал наркотики, либо нет.

Возможно, из-за отдаления от Мадонны я стал чаще встречаться с Гвинет Пэлтроу. В то время я еще не понимал, что роль сестры в моей жизни ослабевает и наши отношения постепенно сходят на нет. Но бессознательно я создал «Папочкино Кресло» — в моем случае это было «Кресло Сестры». Кандидатами на него были Кейт, Наоми и Деми, но я чувствовал, что Гвинет куда лучше подходит на эту роль. В то время она ни с кем не встречалась, и мы много времени проводили вместе. Она была гораздо более «настоящей», чем многие из тех актрис, с которыми я был знаком. Кроме того, она никогда не говорила о Мадонне, что в моих глазах было огромным достоинством.

Тогда я создал линию мебели для компании «Бернхардт Дизайн» — диван с покатыми подлокотниками, столик и кресло, которое я назвал «Леда».

Линия была запущена в конце сентября 1999 года, в честь чего состоялся прием в ресторане «Орионт» на 14-й улице. Я полгода проектировал интерьер этого ресторана. Я попытался превратить его в шанхайский бордель. Полы были выложены черной плиткой, скамейки обиты оливковым бархатом, а кресла — кроваво-красным шелком, который я нашел в Чайнатауне Нью-Йорка.

Кухня и интерьер нового ресторана удостоились самой высокой оценки. Но всего через месяц из-за короткого замыкания на третьем этаже начался пожар. Ресторан полностью сгорел. Я остался без зарплаты и очень страдал.

К счастью, мою мебель тоже приняли на ура. В июле 2001 года президент Клинтон решил не тратить тысячи долларов на услуги модных дизайнеров и купил для своего офиса в Гарлеме мою мебель «Прага». Я был очень польщен.

В марте 1999 года Мадонна попросила меня оформить пристройку к дому в Коконат-Гроув. Я вылетел в Майами и некоторое время работал там.

Мадонна приехала на мой день рождения в День благодарения. Наоми и Кейт решили устроить для меня вечеринку в «Делано».

Мадонну пришлось уговаривать.

Эти манекенщицы мне не нравятся, — сказала она. — И мне не нравится то, что ты с ними общаешься.

Но, Мадонна, они так добры ко мне, — возразил я. — Я им доверяю. Они — просто девчонки, которые любят развлекаться.

Да, но я не хочу развлекаться с ними. Ну и ладно! — в конце концов разозлился я. — Не хочешь — не приходи. Но это мой день рождения, и мне хотелось бы тебя видеть.

В конце концов Мадонна все же согласилась прийти, но поехали мы в разных машинах.

В ресторане, совладельцем которого была Мадонна, уже накрыли большой стол.

Кейт и Наоми сделали карточки. Мадонна выбрала для этого вечера черный костюм от Дольче и Габбана. Она сидела на одном конце стола вместе с Ингрид, а я с Кейт и Наоми — на другом.

Мне было бесконечно приятно находиться в одном зале со своей сестрой и не чувствовать себя в ее тени. Я видел, как она морщится при взгляде на Кейт и Наоми и о чем-то шепчется с Ингрид. Кейт подарила мне набор пикантных игральных карт 50-х годов. Даже издалека я видел, что Мадонне это не понравилось, но мне не было до нее дела. Мне просто было хорошо.

Подали торт. Девушки подняли тост за меня. Мадонна присоединилась. А потом девушки начали веселиться. Мадонна сделала недовольную гримасу, поднялась, и они с Ингрид быстро уехали.

Мы с Кейт и Наоми танцевали и после ужина. Домой я приехал в пять утра и случайно отключил будильник. Мадонна негодовала. Она была уверена, что я принимал наркотики. Так оно и было. Я мало рисовал, много развлекался. Общество супермоделей кружило голову, но мое одиночество становилось все более мрачным.

Мадонна же, напротив, наслаждалась общением с дочерью. В то время она заинтересовалась каббалой. В ее жизни появился новый мужчина на десять лет ее младше. Я говорю об английском режиссере Гае Ричи.

Труди и Стинг устраивали обед в своем доме в Уилтшире. Там они и познакомили Мадонну с Гаем. Подобно Шону, Гай происходил из среднего класса. Его семья с XII века была связана с шотландской армией. Позже я узнал, что Гая назвали в честь двух предков, которые служили в рядах горцев Сифорта. Этот шотландский полк был окутан атмосферой романтики. Прадед Гая, сэр Уильям Ричи, был генерал-майором артиллерии и служил в Индии, а дед, майор Стюарт Ричи, посмертно награжден Военным крестом. Он погиб во время Второй мировой войны при Дюнкерке. Отец Гая, Джон, тоже служил в полку Сифорта. Отчим Гая, сэр Майкл Лейтон, настоящий английский аристократ. За плечами юного мистера Ричи стояла богатая история. В его роду насчитывалось немало славных предков.

Мне казалось, что Гаю пришлось оправдывать связанные с ним огромные ожидания. Я мог понять, почему вместо того, чтобы направить свой кинематографический талант на увековечение достойной истории своего рода, он снял «гомофобный» фильм о лондонских гангстерах «Карты, деньги, два ствола». Мне ужасно хотелось познакомиться с англичанином, которому удалось влюбить в себя мою сестру.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Присел на камень Брачный Гость

И головой поник;

И начал с пламенем в глазах

Рассказывать старик.

СТ. Кольридж

«Поэма о Старом Моряке»

(пер. Н. Гумилева)

31 декабря 1999 года Донателла устроила новогодний прием в своем особняке «Каза Казуарина» в Майами. Здесь я впервые встретился с Гаем Ричи. Он отнесся ко мне вполне дружелюбно. Я тогда подумал, что он выглядит очень молодо и вообще, наверное, неплохой парень. На нем были белая рубашка, темно-синие брюки и пиджак. Он мне понравился. Он вел себя спокойно и уважительно. Мне показалось, что с ним приятно общаться. И все же я тогда подумал, что ему вряд ли удастся преодолеть привычный для Мадонны двухлетний цикл отношений.

Вместе со своим другом Дэном Сирсом я спустился в сад. Донателла в ослепительном серебристом платье сидела за угловым столиком. Она выглядела прекрасно, но была подавлена — наверняка думала о Джанни и о тех счастливых годах, что они вместе провели в этом доме. Донателла непрерывно курила, прикуривая одну сигарету за другой и щелкая своей сверкающей розовой зажигалкой. Рядом с ней лежали пачки «Мальборо» эксклюзивного дизайна миланского ателье Версаче. Слова «Курение убивает» отсутствовали, а на их месте красовались инициалы Донателлы, выполненные в готическом стиле.